Бонус для монсеньора
Шрифт:
– И кто же?
– Это вам звонила Марина.
– Марина? Нет, уверяю вас, это был другой голос. Не ее.
– Марина, Марина звонила, – повторил Иван Алексеевич, для убедительности еще и качая головой. – Это ее штучки. Она умела пародировать голоса так, что и не отличишь. Я сам много раз попадался на этот крючок. И другие наши знакомые тоже.
– Значит, меня пугала все-таки Марина? – прошептала Кира. – А телефон? Откуда у нее номер моего телефона?
– Боюсь, это я виноват. В прошлый раз я ненадолго
– Безобразие! Что же вы не следили за своими бумагами, если знали, на что способна ваша подруга! – возмутилась Кира.
– Я виноват.
– Вот именно!
– Вы тоже хороши!
– Но мы же не знали!
А кстати, чего они еще не знали?
Оставив наконец тему с полоумной Мариной, которая к тому же теперь уже не опасна и точно не сможет никого больше так жестоко разыгрывать, подруги подумали, что интересно будет послушать, что думает доктор по поводу других загадок этой истории. Всего, что плотно связано с шахматами.
Судя по реакции доктора на шахматную доску Зинаиды Митрофановны, он увяз в этом деле куда глубже, чем вначале представлялось подругам.
– Дайте мне сюда эти шахматы, – велел подругам Иван Алексеевич. – Хочу их осмотреть еще раз.
Леся уже поднялась, чтобы отправиться за шахматами. Но ее перехватила Кира.
– Сядь, – велела она подруге.
И посмотрев прямо в глаза Ивану Алексеевичу, твердо произнесла:
– Пока не расскажете нам всего, шахмат не увидите!
– Да как вы смеете! Моя семья в руках этих бандитов!
– Тем быстрее вам нужно действовать! И не капризничать.
– Мне нужны эти шахматы!
– Зачем? Зачем они всем так нужны?
– Не знаю, кому всем, а мне они нужны, чтобы получить назад своих детей и жену!
Подруги почувствовали себя последними сволочами. Человек мечется по городу в поисках этих проклятых шахмат, надеясь выторговать за них свободу своим детям, а они ему какие-то тут условия ставят. Но немного подумав, подруги все же умерили свои чувства.
– Сначала расскажите, как вас угораздило вляпаться в эту историю!
Иван Алексеевич тяжело вздохнул. Но видя, что торг бесполезен, подруги настроены решительно и уступать ему шахматы просто так не намерены, сказал:
– Я знаю совсем немного. Только лишь то, что мне удалось понять из обрывков разговоров моих похитителей.
– Вот и расскажите.
– Не знаю, с чего и начать.
– Начните с самого начала, – дружески посоветовала ему Леся. – Так будет легче всего и для вас, и для нас.
Иван Алексеевич кинул на нее страдальческий взгляд, но все же взял себя в руки и начал свой рассказ:
– Как я понял, история с этими шахматами уходит корнями в довольно далекое прошлое. Что именно произошло тогда, тридцать лет назад,
– Тайника? Какого тайника?
– Что в нем находится?
– Золото?
– Брильянты?
Иван Алексеевич протестующее поднял руки:
– Девочки! Девочки! Перестаньте! Откуда мне это знать?
– А кто может знать?
– Сдается мне, что и сами преступники, затеявшие поиск этого клада, не до конца представляют, что в нем может храниться.
– А зачем они тогда похитили старичков?
– Моих пациентов?
– Да, их самых!
– Боюсь, что вина за их похищение целиком и полностью лежит на мне.
– На вас?! – изумились подруги, так как вид Иван Алексеевич имел самый невинный.
– Да. Не принеси я эту проклятую шахматную доску к ним домой, они бы никогда и не соприкоснулись с этой историей. И не пострадали бы нечаянно-негаданно.
– Что вы имеете в виду? Что их похитили только потому, что они подержали эти шахматы в своих руках?
– Да… То есть да, но не совсем…
– Выражайтесь яснее! – потребовала Кира. – Что значит да, но не совсем?
– То и значит! Бандиты считали, что шахматы находятся у кого-то из стариков.
– Не понимаю. Ведь доска находилась у тети Зины. Вернее, у ее подруги на даче.
– Да? Я этого не знал!
– Зато мы знаем, – похвасталась Леся, не без гордости вспомнив свою экспедицию в Лебедевку.
– Но вы рассказывайте, рассказывайте! – подбодрила тем временем Ивана Алексеевича Кира.
– А что рассказывать? Получилось нелепое стечение обстоятельств. Долгое время эти шахматы пролежали у Зинаиды Митрофановны дома. Никто на них не зарился. И как раз в то время, когда преступникам втемяшилось начать поиски клада, женщина оставила эту доску у меня на приеме.
– Она явилась к вам с шахматной доской? Вы вместо массажа играли с ней в шахматы?
– Не вместо, а после того, – ответил Иван Алексеевич. – А что такого? У меня был перерыв. А свободное время я могу использовать по своему усмотрению. Мог попить чаю, а мог сыграть партию в шахматы.
– И кто же из вас двоих выиграл?
– Первый раз Зинаида Митрофановна. А во второй мы договорились на ничью. Время уже поджимало. И я предложил, чтобы мы сыграли с ней еще в другой раз.
– Она ушла, но доску оставила у вас?
– Да.
– И вы потом захотели ей ее отдать?
– Разумеется. То есть я думал, что она сама придет на сеанс. Но бедная женщина простыла, и ее скрутил новый приступ. Так что я поехал к ней, прихватив шахматную доску с собой.
– Чтобы вернуть?