Бородинское поле. 1812 год в русской поэзии (сборник)
Шрифт:
В той тишине только топот копыт бесподковных их коней.
Здесь, из-под этих дубов, он смотрел, выжидая посольства,
Наших сенаторов ждал и бояр, – и сердился, и кликал;
Только они не пришли и торжественной не было встречи!
Правда, Москву в ту же ночь осветили и мы – да пожаром.
Сильный с тех пор под землей, а природа всё вновь зеленеет.
О, как любил я смотреть в тишине на эти три дуба!
В тихом вечернем сияньи они так мирно стояли.
Он же, под тенью их озиравший, как демон, святыню,
Не
Мрачно сошел он с горы, – не сошел он с утеса Елены!
1857
Николай Семенович Соколов
кон. 1810-х – после 1850
Он
Кипел, горел пожар московский,
Дым расстилался по реке,
На высоте стены Кремлевской
Стоял Он в сером сюртуке.
Он видел огненное море;
Впервые полный мрачных дум,
Он в первый раз постигнул горе,
И содрогнулся гордый ум!
Ему мечтался остров дикий,
Он видел гибель впереди,
И призадумался великий,
Скрестивши руки на груди, —
И погрузился Он в мечтанья,
Свой взор на пламя устремил,
И тихим голосом страданья
Он сам себе проговорил:
«Судьба играет человеком;
Она, лукавая, всегда
То вознесет тебя над веком,
То бросит в пропасти стыда.
И я, водивший за собою
Европу целую в цепях,
Теперь поникнул головою
На этих горестных стенах!
И вы, мной созванные гости,
И вы погибли средь снегов —
В полях истлеют ваши кости
Без погребенья и гробов!
Зачем я шел к тебе, Россия,
В твои глубокие снега?
Здесь о ступени роковые
Споткнулась дерзкая нога!
Твоя обширная столица —
Последний шаг мечты моей,
Она – надежд моих гробница,
Погибшей славы мавзолей».
<1850>
Антон Антонович Дельвиг
1798–1831
Русская песня
Как разнесся слух по Петрополю,
Слух прискорбнейший россиянину,
Что во матушку-Москву каменну
Взошли варвары иноземныи.
То услыхавши, отставной сержант
Подозвал к себе сына милого,
Отдавал ему свой булатный меч
И, обняв его, говорил тогда:
«Вот, любезный сын, сабля острая,
Неприятелей разил коей я,
Бывал часто с ней во сражениях,
Умирать хотел за Отечество
И за батюшку царя белого.
Но тогда уже перестал служить,
Как при Требио калено ядро
Оторвало мне руку правую.
Вот еще тебе копье меткое,
С коим часто я в поле ратовал.
Оседлай, мой друг, коня доброго,
Поезжай разить силы вражески
Под знаменами Витгенштеина,
Вождя славного войска русского.
Не пускай врага разорити Русь
Иль пусти его через труп ты свой».
7 сентября 1812
Отставной солдат
Русская идиллия
СОЛДАТ
Нет, не звезда мне из лесу светила:
Как звездочка, манил меня час целый
Огонь ваш, братцы! Кашицу себе
Для ужина варите? Хлеб да соль!
ПАСТУХИ
Спасибо, служба! Хлеба кушать.
СОЛДАТ
Быть так,
Благодарю вас. Я устал порядком!
Ну, костыли мои, вам роздых! Рядом
Я на траву вас положу и подле
Присяду сам. Да, верст пятнадцать
Ушел я в вечер.
1-й ПАСТУХ
А идешь откуда?
СОЛДАТ
А из Литвы, из Виленской больницы.
Вот как из матушки-России ладно
Мы выгнали гостей незваных, я
На первой заграничной перестрелке,
Беда такая, без ноги остался!
Товарищи меня стащили в Вильну;
С год лекаря и тем и сем лечили
И вот каким, злодеи, отпустили.
Теперь на костылях бреду кой-как
На родину, за Курск, к жене и сестрам.
2-й ПАСТУХ
На руку, обопрись! Да не сюда,
А на тулуп раскинутый ложися!
СОЛДАТ
Спасибо, друг, Господь тебе заплатит!
Ах, братцы! Что за рай земной у вас
Под Курском! В этот вечер словно чудом
Помолодел я, вволю надышавшись
Теплом и запахом целебным! Любо,
Легко мне в воздухе родном, как рыбке
В реке студеной! В царствах многих был я!
Попробовал везде весны и лета!
В иных краях земля благоухает,
Как в светлый праздник ручка генеральши —