Босс для Алёнушки

Амурская Алёна

Под этим его «продумано» подразумеваются толстые светло-серые одеяла с серебристыми узорами, похожими на изморозь. Я с облегчением прячу в свой экземпляр зябнущее тело и только теперь могу худо-бедно уделить внимание обстановке морозильной камеры.

Посреди помещения полукругом стоят одинаковые снеговики. Последнего уже доделывают сотрудники из рекламной команды, но он ничем от других не отличается. Хотя нет... у него для носа морковка кривоватая попалась.

А ещё повсюду разбросаны куски льда, шагу ступить некуда, чтоб не наткнуться.

Бояров

просто ненормальный! А ещё эгоист, каких поискать. Заставить девушек позировать на морозе - это какой-то изощрённый вид тонкого издевательства. Он вообще совестью не страдает?..

Бросаю короткий взгляд на беспечно посмеивающегося босса. Нет, похоже, со словом «страдает» он и вовсе не знаком.

– Так, девочки, брысь в гримёрку!
– говорит этот бессовестный.
– Там вас до идеала доведут.

Вот куда-куда, а в гримерку я иду очень охотно, с энтузиазмом даже. Потому что расположена она в нормальном коридоре за ширмой, плюс можно не париться насчёт моего чересчур скромного макияжа с прозрачным блеском для губ вместо яркой помады.

Тут так тепло, что возвращаться в морозильную камеру совершенно не хочется. Но надо. Тем более, что гримерку нужно и другим девчонкам освободить.

Вхожу в маленький ледяной мирок, снова укутавшись одеялом. Выискиваю мрачным взглядом босса. Он стоит рядом с блондином Лебедой и громко рассуждает:

– Не бухти, Тим, черновая съёмка подразумевает спонтанность. Я таких черновых вариантов ещё штуки три хочу сделать. Кстати, в следующий раз возьми ещё ту рыжую стерву - посмотрим, как она в осенний образ вольётся и...

Заметив меня, Бояров осекается и смотрит на мое лицо с нескрываемым интересом. Ну да, под таким слоем яркой «штукатурки» он меня ещё не видел.

– Алён, - сверкает он белозубой усмешкой, - ты потрясающая. Никогда не видел, чтобы при таком броском вечернем макияже девушка выглядела настолько строгой и невинной. Как тебе это удается?

Я молча пожимаю плечами, но под толстым слоем одеяла этого не заметно. Впрочем, босс в ответе на свой, по-видимому, риторический вопрос и не нуждается.

– Давай, встань к этому снеговику, - указывает он пальцем на самого кривоносого.
– Он выше остальных... прямо как у меня рост. И рядом с ним ты будешь смотреться выигрышно.

Пока мы дожидаемся Катю и Дину, я с философским смирением выполняю указания Боярова. Потом, когда он отворачивается, с любопытством царапаю ногтем морковку своего снеговика - настоящая или бутафорская..?

Выясняется, что морковка самая что ни на есть натуральная. Сочная и свежая.

Теперь в голову, как назло, лезут мысли только о еде. В дороге, когда мы останавливались перекусить, я почти ничего не ела, и это сказывается. У меня живот сводит от голода, и хорошего настроения это не прибавляет. А когда фотограф вдобавок отбирает одеяло, то оно и вовсе стремительно портится.

– Эй, Гюльчатай!
– машет мне рукой Бояров, привлекая внимание, и я хмурюсь. Что за дурацкое прозвище они прилепили ко мне? В жизни у меня не было ничего общего с восточными

сказками.
– Ладно-ладно, не сверкай так глазами... виноват, исправлюсь, Алёнушка! Начнем с того, что поможем тебе согреться первой. Видишь перед собой снеговика?

– Ну, вижу...
– бормочу я себе под нос.

– Тебе нужно влюбиться в него, вот прямо сейчас. Начинай.

Я взираю на босса исподлобья. Нормальненькое задание, блин. А главное - такое понятное, что даже ёжик справится.

– В смысле?
– уточняю угрюмо.
– Я понятия не имею, как это сделать. Это снеговик, и он мне даже не нравится. Несуразный он какой-то. И морковка у него кривая.

Но Бояров просто непрошибаем и только ухмыляется в ответ:

– Не беда! Этому горю помочь нетрудно, Алёнушка! Просто представь, что перед тобой не снеговик, а к примеру... ну я! Такой весь классный, умный, красивый и всё такое. Представила?

– С трудом!
– огрызаюсь я и смотрю на кривоносого снеговика.

Страшно подумать, насколько буйным должно быть воображение, чтобы представить на его месте Боярова.

– А теперь положи свою нежную ручку ему на плечо и прижмись в соблазнительной позе...

– Так обнять?
– Я неохотно обхватываю снежный ком на уровне своей груди, потом добавляю и вторую руку.
– Или так?

Снег неприятно покалывает голую кожу рук - словно ледяными иголочками. О какой соблазнительной позе тут можно говорить, если тело с каждой секундой деревенеет от холода все сильнее?

– Эй, не обнимайся с ним так крепко!
– ухмыляется босс, когда я пытаюсь немного расслабиться и ставлю ногу поближе, чтобы выглядеть естественнее.
– Он не выдержит твоей страсти, милая! А я так вообще буду ревновать,хоть это и мой клон в снежном ви...

– Ой!
– вырывается у меня.

Снеговик вдруг заваливается из моих рук в противоположную сторону и медленно падает на пол. Я пытаюсь удержать его, но плотный снежный ком слишком скользок. Как и все его другие части.

Стою, как идиотка, над упавшим снеговиком. Он почти цел, только морковка отвалилась, так что теперь он стал безносым и ещё более уродливым.

Подбираю морковный «нос» и слышу тихий смешок Боярова.

– Верни ее на место. Ну и темперамент у тебя, Алён!.. Не выдержал бедолага. Я же говорил, не наваливайся на него. Хотя... раз уж он теперь лежит... а давай-ка в таком виде и отснимем. Интересно, что получится. И кстати! Силу страсти можешь больше не сдерживать.

Все эти игривые намеки на темперамент и вообще на постельную тему неимоверно злят меня. Смотрю на босса и пальцы стискивают морковку так, словно это боевое копьё.

– Не сдерживать?
– переспрашиваю раздраженно и с размаху втыкаю «копье» в снеговика.
– Ну ладно. Будет вам страсть...

Мы с Бояровым так и продолжаем поединок взглядов. Он наблюдает за мной с насмешливым удивлением, а я упрямо держу контакт глаз. Значит, он хочет, чтобы я представила на месте снеговика его-ненаглядного?.. Что ж, так тому и быть.