Бой капитанов
Шрифт:
Каландин погладил подбородок:
– Керман! Знаю такого. Лично не знаком, но наслышан. «Кольца питона», как мне известно, весьма щедро снабжают вас деньгами, чтобы вы продолжали сохранять нестабильность на Кавказе! Одного не пойму, почему ты решил обсудить свои отношения с Керманом здесь, в моем доме? Твои дела – это твои дела, мои – это мои. Для чего вдруг я понадобился тебе?
Карахан вновь кивнул:
– Все объясню! Выполнение заказа требует привлечения отряда хорошо подготовленных бойцов. Небольшого отряда, но способного эффективно
– Есаул?
– Да! Есаул и его группа!
– И что за груз ты должен отбить у спецкараула?
Карахан поднялся, скрестил на груди руки:
– Вот этого, Георгий Дмитриевич, честное слово, не знаю. Какой-то ящик, а что в нем – неведомо. Керман не сказал о грузе ничего. Более того, по условиям договора, я должен захватить этот ящик и, не вскрывая, что подчеркнуто отдельно, передать его в руки представителям организации «Кольца питона». Место и время передачи груза будет сообщено дополнительно после удачно проведенной акции.
– И сколько тебе обещали заплатить за захват груза?
Карахан тут же солгал:
– Полтора миллиона евро!
Каландин хмыкнул:
– Хм. Не густо! Для такого матерого волка, как ты, Карахан?
– Отказать я не мог. Керман достаточно влиятельная фигура в руководстве организации «Кольца питона», чтобы повлиять на сумму передаваемой нам помощи.
– Так, что, Керман оформил частный заказ?
– Думаю, да!
– И откуда ты должен похитить интересующий господина Кермана груз?
Карахан поднялся:
– Извините, Георгий Дмитриевич, но я уже и так сказал вам то, чего не должен был говорить.
Молодая девица внесла в спальню поднос с чаем.
Каландин, отпив глоток ароматного напитка, сказал:
– Да ты не стой, Ваха, не стой, в ногах правды нет. Не можешь говорить, не говори. Значит, тебе нужен отряд Есаула?
– Да, Георгий Дмитриевич!
– Хорошо! Миллион евро на стол – и Верехов в твоем распоряжении!
– Не много ли? Мне еще платить Есаулу!
– Мы не на базаре, Карахан!
– Да, мы не на базаре! Ваша цена за использование отряда Есаула – один миллион евро?
– Именно так!
– Хоп. Я заплачу вам эту сумму, а во сколько вы оцените ликвидацию отряда Есаула после отработки заказа?
Каландин словно пронзил Карахана взглядом черных, безжалостных глаз:
– Ликвидацию отряда? Что-то, дорогой, я не пойму тебя.
– А вы послушайте запись разговора, который состоялся между мной и Вереховым перед тем, как подняться к вам в спальню!
Караханов извлек из кармана диктофон, перемотал пленку и включил клавишу воспроизведения.
Выслушав запись, начинавшуюся словами Игната Верехова: «Ему, между нами, давно пора на погост», – и заканчивающуюся предложением убрать бывшего партийного босса, Каландин откинул голову на высокую спинку кожаного кресла:
– Вот оно, значит, как?
– Он что, тоже…
Каландин оборвал Карахана:
– Тебя это не касается! Я сейчас же прикажу спустить Есаула в подвал. Там он у меня запоет на все лады, мразь неблагодарная.
– Вы вправе поступать, как считаете нужным, но… разве вам нужен шум? Ведь вместе с Есаулом придется брать и всех его подчиненных. А они профессионалы. Вдруг взбрыкнут? Да так, что здесь камня на камне не останется?
Каландин ударил кулаком по ручке кресла:
– Черт! И сегодня, как назло, Мельника нет. Но… ты прав, шум мне не нужен. Но какова скотина этот Есаул?..
Хозяин усадьбы прервал гневную речь, вновь вонзив взгляд в глаза Карахану:
– Слушай! А почему ты записывал свой разговор с Есаулом перед тем, как подняться ко мне?
Карахан выдержал взгляд. Ответил спокойно:
– Я не хотел делать этого. И вообще не ожидал услышать от Игната, который служит вам не первый год, нечто подобное. Диктофон же просто лежал в кармане. Я брал его на встречу с Керманом, но воспользоваться аппаратом не смог, Неджет имел при себе сканер. Так с чистой пленкой диктофон и лежал в кармане. У меня, повторяю, и в мыслях не было применять его, но… когда Есаул вдруг выступил против вас, я… я посчитал своим долгом записать этот разговор.
– Что говорил Есаул до того, как ты включил диктофон?
– Надо вспомнить. Выражал недовольство, но вот в чем конкретно, нет, не вспомню. Общие слова говорил. И когда только упомянул ваше имя, я насторожился и включил диктофон!
Каландин задумался, забыв о чае. Затем вновь уперев взгляд в Карахана:
– Как-то все странно получается, Ваха! Есаул, с которым ты знаком постольку-поскольку, вдруг предлагает тебе убрать меня и занять мое место? С чего это вдруг? Откуда у Верехова уверенность, что ты не сдашь его? И почему именно тебя он выбрал заменой мне? Ответь!
Карахан ждал подобного вопроса, поэтому ответил все так же спокойно:
– Поднимаясь на второй этаж, я подумал об этом. И сделал следующие выводы: первое, Есаулу надоело быть мальчиком на побегушках, при том что всю грязную работу делает его отряд. Второе, он учитывает, извините, ваш возраст и опасается, что на смену придет сын, с которым у Верехова отношения могут не сложиться. Тогда он лишится всего. Следовательно, приход нового человека для Есаула крайне нежелателен, а посему надо брать власть в свои руки, пока на это есть хоть какие-то шансы. А шансы у него сейчас есть. Точнее, были. Третье, он не ищет вам замену среди людей моего круга и положения. Есаул видит на вашем месте себя. Но он не может возглавить переворот. Четвертое, – насчет якобы его неосторожности, в плане того, что я мог бы его сдать. А как бы я его сдал? Словам вы не поверили бы, а он разыграл бы такой спектакль, что, в конце концов, крайним оказался бы я. Ведь Есаул ничего не знал и не знает о диктофоне…