Бой с тенью

Шалыгин Вячеслав Владимирович

— Черная? — Сошников скривился. — На черной-черной горе стоял черный-черный дом, в черном-черном доме стоял аналогичного цвета стол… Переутомились, Иван Палыч?

— Да не брежу я! Видел! Наяву!

— А вы, матронарм?

— Иван Павлович среагировал слишком быстро. Я успел заметить, что там было нечто темное, но рука это или нет…

— А может, у вас возрастные проблемы со зрением? — Сошников нервно щелкнул предохранителем и спрятал пистолет в наплечную кобуру.

— Ты не хами и оружие достань, — неожиданно строго приказал Сноровский, подходя к Сошникову почти вплотную. — Расслабился, старлей? — Он заглянул келлу прямо в глаза.

Для Феликса такие метаморфозы всегда

мягкого и нарочито простоватого Ивана Павловича были в новинку. Как, впрочем, и для основной массы прочих знакомых Сноровского, исключая Андрея и Безносова. Преображение отставного чекиста произвело должный эффект, и молодой келл снова собрался. Правда, оружие достать он не успел.

— А где кладка? Дальше? — послышался голос Бондаря. — Эй, управленцы, вы что там, застряли? Что замерли, будто обмороженные?

Все трое «управленцев» разом повернулись к Тимофею, который стоял точно на том месте, где секунду назад была прочная кирпичная стена. Причем Бондарь не проломил ее одним могучим ударом и не опрокинул. Она просто исчезла.

— Чтоб меня… — изумленно проронил Феликс. — А как же… — Он взглянул сначала направо, затем налево и, зажмурившись, энергично помотал головой. Никаких боковых проходов, полных материальной темноты или освещенных одинокими лампочками, больше не существовало, так же как и стены. Был только прямой коридор, заканчивающийся новой лестницей. — Я же ее потрогал… На ощупь — натуральная стена. Кирпичи, раствор еще влажный…

— Чего ты потрогал? — удивился Бондарь. — Глюки свои? Стрелял тоже в них? Чуть в лоб мне не засветил.

— Это я стрелял, — смущенно признался Сноровский.

— И вас приплюснуло? — Тимофей озадаченно поскреб бородку. — Идемте-ка отсюда, граждане, да поскорее. Сдается мне, нехорошее тут местечко. Как в том дворике…

Долго упрашивать никого не пришлось…

* * *

Новая база была поскромнее семиэтажного «загородного домика», выстроенного в качестве верхушки подземной стратегической пирамиды, но, так же как первая, именовалась «загородным пансионатом Министерства обороны». Несколько аккуратных однотипных избушек на четыре-шесть номеров и пара длинных хозяйственных построек. А вокруг весенний лес с талыми, но не темнеющими, а по-прежнему белыми островками снега, свежий воздух и звенящая тишина… Охрана всего этого зачарованного уголка состояла из десятка расслабленных мужчин пенсионного возраста. Если присмотреться, становилось ясно, что каждый из этих «старичков» стоит трех обычных солдат, но все-таки это были не «тунгусы», хотя к Бондарю, лично доставившему сотрудников Управления, «пенсионеры» обращались как к непосредственному начальству.

В уютной гостиной одного из домиков гостей встретила Вера. Частые прогулки от строения к строению придали ей свежести и какой-то не городской деловитости. Она не суетясь, но проворно накрывала чайный столик, не доверив таинство официантке. Растерянная девица зачарованно наблюдала за манипуляциями Веры, как за неким уроком хороших манер и изысканной сервировки стола. Федор расположился в диковинном плетеном кресле у настоящего, потрескивающего березовыми поленьями камина. В одной руке программист держал пузатый бокал с чем-то, напоминающим по цвету коньяк, а другой мерно поглаживал равнодушного пса, неизвестной, но крупной породы. Собака была плюшевой, а кресло не качалось, и шотландского пледа на ногах у компьютерщика не было, но в остальном идиллия была почти полной. Евгений вышел встречать гостей в джинсах и просторном свитере. В домике вообще было настолько уютно, что ни о какой работе думать просто не хотелось.

— Вот, — Сноровский указал на своих спутников. — Теперь почти комплект.

— А

Пашкова почему не прихватили?

— А он нужен? Спирт глотать? Так мы и без него управимся.

— Тоже верно, — согласился Логинов. — Раздевайтесь, здесь тепло. Сейчас выпьем чайку, с морозца, а потом разместимся.

— Там морозец-то, — Сошников протянул ему руку, — минус пять без ветра. Как поживаешь?

— Нормально, — Евгений ответил на рукопожатие. — Что у вас произошло?

— Откуда ты знаешь?

— Знаю…

— Видения посетили. Из детских страшилок…

— Все черное?

— И до боли натуральное…

— Знакомое ощущение. Располагайтесь…

Он указал на диван и кресла вокруг низенького овального столика.

— Ой, — Вера всплеснула руками, — а варенье? Михаил Сергеич, шеф-повар, обещал черничное.

Она вопросительно взглянула на официантку. Та встрепенулась и покорно отправилась по скрипучей деревянной лестнице в подвальную подсобку.

Пока гости снимали верхнюю одежду, размещались за столом и обменивались предварительными, ничего не значащими репликами, прошло минут пять. Вера все это время косилась на дверь. При ее любви к порядку начинать чаепитие без столь важного компонента, как черничное варенье, было просто немыслимо. Наконец терпение девушки закончилось, и она незаметно ускользнула следом за медлительной официанткой.

Ступеньки скрипнули так тоскливо, что Вере стало их немного жаль. В подвале царил полумрак, но над шкафом с банками горела лампочка, и что там так долго разыскивала незадачливая помощница, Вере было непонятно. Тем более что черничное варенье стояло с краю, это она выяснила заранее.

Вера приблизилась к шкафчику и заглянула на среднюю полку.

— Вот же оно!

Официантка сидела на коленях, засунув куда-то в глубь шкафа и руку и голову. Вера неодобрительно пождала губки. На самой нижней полке хранились компоты. Хотя бы расстановку банок этой курице пора было запомнить — она работала здесь уже год.

Вера протянула руку, чтобы тронуть замершую девицу за плечо, но варенье в ее руке вдруг закипело, не нагревшись при этом ни на градус. Его темные потеки выползли из-под плотной крышки и закапали на спину официантке. Вера вскрикнула и отвела руку с банкой в сторону, но в этот момент крышка с громким хлопком отлетела и варенье выплеснулось почти целиком, украсив потолок огромной иссиня-черной кляксой. От неожиданности Вера разжала пальцы, и пустая банка разбилась о бетонный пол. Не сводя глаз с капающей на осколки кляксы, девушка попятилась к выходу, но, пройдя несколько коротких шагов, остановилась. Лестница уже давно должна была ударить нижней, самой скрипучей ступенькой ее по пяткам. Вера оглянулась и обнаружила, что никакой лестницы позади просто нет. Стены подвала были гладкими и черными, плавно переходящими в сводчатый потолок. В них не было ни дверей, ни окон, ни лестниц.

Вера испуганно вскрикнула и бросилась к официантке.

— Вставай! Эй!

Имени девицы Вера не знала.

На призывы официантка не отреагировала, она даже не пошевелилась. Вера толкнула ее в плечо, и девица безвольно завалилась на бок. При этом ее левая рука вывернулась под каким-то странным углом. Вера снова вскрикнула, но любопытство было сильнее страха. Она присела и заглянула туда, где должна была находиться правая рука и голова официантки.

— Эй, вылезай!

В шкафу было темно. Да, в шкафу было просто ужасно темно. Так решила для себя Вера. Маломощная лампочка освещала только верхнюю полку и часть средней… Нижняя была уже за гранью возможностей слабого осветительного прибора. Вера повторяла одну и ту же фразу в разных вариантах, как заклинание, искренне надеясь, что поверит в это сама.