Боже, спаси Америку! Наблюдая за американцами
Шрифт:
Мы пересекли шумную площадь с неким подобием греческого храма посередине и вдруг оказались в английском пабе.
Хотя нет, в английском пабе вы бы никогда не увидели столь колоритную группу из трех мужчин в камзолах, шейных платках и бриджах и двух женщин в толстых суконных платьях, кружевных чепчиках и шалях. Похоже, нью-йоркская мода сюда так и не добралась.
– Здорово, ребята, – приветствовал их Майк. – Вот и он.
– Привет! – Они отвлеклись от своей шумной, и веселой беседы и подошли поздороваться. В их глазах я тоже заметил дружелюбие с примесью изумления.
– Значит, вы хотите организовать еще одно Бостонское чаепитие, – сказал один из ряженых, темноволосый гигант с конским хвостом на голове – похоже, настоящим.
– Да, только выпивку не будем бросать в воду, – сказал я.
– И ты планируешь сделать все так, как сказала твоя подруга Серена? – спросил Майк.
– Э… да. – Хотя что-что в его голосе подсказывало, что лучше было бы ответить «нет».
– Чаепитие на свежем воздухе, у реки, в феврале?
– На свежем воздухе? – переспросил я. – Ты уверен? – Серена ни словом не обмолвилась об этом. Пожалуй, и мне идея пикника при температурах ниже нулевой отметки казалась не самой привлекательной.
– О да. – Майк и костюмированная группа от души расхохотались. – Английское чаепитие, на месте знаменитого Бостонского чаепития, там, где Америка впервые восстала против британских законов. Тебе не кажется, что общественное мнение может усмотреть в этом своего рода историческое оскорбление? Ну это все равно что устраивать английское барбекю на месте сожжения Жанны д’Арк… – Он заговорщически улыбнулся Алексе, которая начинала смотреть на меня так же, как в тот раз, когда в Нью-Йорке я заблудился на обратном пути из туалета.
– Но мы давно уже союзники, – попытался возразить я. – Много чаю утекло с 1773 года.
– Союзники, это верно. – Майк рассмеялся. – Неужели Серена и впрямь считает, что лучшим координатором шоу может быть вице-президент ассоциации бостонских ирландцев? – Майк ткнул себя в грудь пальцем. – Я вот что хочу сказать, Пол, многие наши старики до сих пор не могут простить англичанам картофельный голод. И вы решили, что мы кинемся помогать рекламировать Англию как туристическое направление? – У меня возникло стойкое ощущение, что он репетирует гневную речь, лежа в ванне. – Поверь мне, тебе повезло, что место Бостонского чаепития пострадало от удара молнии. По крайней мере, это повод провести мероприятие в помещении. Так что я предлагаю вам обоим выпить отличного бостонского пива, а уж потом браться за дело. У тебя в запасе двадцать восемь часов.
Этим он заработал одобрительные возгласы со стороны своих исторически подкованных друзей.
– Я правильно понял, что ты отказываешься от соглашения и не станешь помогать мне, Майк? – спросил я.
– Ну я бы не сказал, что соглашение как таковое было, – ответил он. – То есть поначалу мы просили прислать нам детали, чтобы понять, в чем смысл этого чаепития, но потом ваши люди, видимо, решили, что мы согласились помочь, и продолжили забрасывать нас факсами и письмами. В итоге я решил, что будет лучше объясниться при встрече с тобой.
– Да, за это спасибо, – сказала Алекса и сурово взглянула на меня, словно напоминая о хороших манерах.
– Да, спасибо тебе, Майк, ты был более чем любезен. Извини, я отлучусь, надо наорать кое на кого. – Этой фразе, похоже, предстояло стать крылатой.
– Здравствуйте, мистер Уэст из «Туристических ресурсов» Британии, Серена на проводе, чем…
– Я в Бостоне, – перебил я ее.
– Хорошо.
– Ничего хорошего. Майк, наш местный агент, вовсе не собирается помогать мне в организации мероприятия.
– Что? Но он же…
– Да и вообще, о чем вы там все думали, организуя английское чаепитие в Бостоне? К тому же на свежем воздухе. Вы хотя бы заглядываете в прогноз погоды перед тем, как планировать что-то?
– Да, конечно. Если я правильно помню, на веб-сайте города Бостона сказано, что минимальная дневная температура в январе пятнадцать градусов.
– Да, но по Фаренгейту, Серена. Это ведь ниже нуля. Разве ты не знаешь… – Я осекся. Ужасная мысль пришла мне в голову. Я вдруг понял, что же так мучило меня все это время. Тот факт, что она не знает Люси Марш. Прокололась с флагом. Не учила французский в школе. И еще было что-то особенное в ее голосе, манере говорить. – Серена?
– Да? Чем могу…
– Какого цвета рыбки в пруду у входа в здание «Туристических ресурсов»?
– Прошу прощения?
Я повторил свой вопрос.
– Золотые?
– Там нет никакого пруда с рыбками, Серена, – сказал я, чувствуя себя героем-сыщиком из детективного телесериала. Уэста из Ярда не проведешь. – Где ты находишься на самом деле?
– Ооо! – Серена испустила вопль, словно ребенок, капнувший чернилами на новые джинсы.
– Я знаю, что ты не в Лондоне. И готов спорить, что тебя зовут не Серена Харт, я угадал? Как твое настоящее имя?
Какое-то время я слышал лишь шуршание спутника, передающего наш напряженный разговор, но вот она прошептала:
– Сурайя.
Я попросил произнести по буквам.
– Рад познакомиться наконец-то, Сурайя. И где же ты находишься?
Снова воцарилось радиомолчание.
– Пожалуйста, не говорите никому, что вы знаете, – с дрожью в голосе еле слышно произнесла она. – Но…
– Но?
– Мы в Чинае.
– В Уэльсе?
– Нет, в Чинае. Это новое название Мадраса. – Она произнесла как «мат-раас».
– Индия?
– Да.
– Это что же, британские «Туристические ресурсы» поручили проведение своей национальной туристической кампании зарубежной стране?
– Да. Мы уже обрабатываем все телефонные запросы.
– Что, и даже можете ответить, как работает Музей рыбопереработки в Абердине?
– Зимой или летом?
– Что?
– Простите, я шучу. Но на самом деле да, мы занимаемся всем. Вот почему у вас, наверное, создается впечатление, что все организуется издалека.
– Да, с Луны. Причем с темной стороны.