Боже, спаси президента
Шрифт:
— Фигня собачья, — объявила моя новая знакомая. — Девчонки! — крикнула она, и амазонки, звеня бутылками и пошатываясь, направились к нам. — Он отказывается идти! — пожаловалась она.
Ее подруги поставили сумки и попытались вытащить меня из-за стола.
— Нет, честно, моя девушка будет здесь с минуты на минуту, — сказал я, высвобождая руки. — Вы заставите ее ревновать.
— Пусть тоже приходит, — сказала рыжая, — там будет куча парней. Смотри.
Я обернулся и увидел еще четырех девушек, болтающих с какими-то парнями. Присмотревшись, я узнал спецназовцев, хоть они и сменили шорты на джинсы и рубашки с короткими рукавами, выставляющие напоказ бицепсы.
Рыжая призывно замахала, и вскоре вся компания ввалилась в кафе.
— Эй, c’est l’Anglais! [44] — Спецназовец с ямочкой на подбородке принялся размахивать у меня перед носом пивной бутылкой.
— Bonsoir, — вежливо поздоровался я.
44
Это же англичанин! (фр.).
— Ты что, знаком с ним? — спросил парень со сломанным носом.
— Oui. — Спецназовец в красках рассказал о том, как я преследовал его до базы. Правда, раздраженным по этому поводу он не выглядел. Они все смеялись.
— Как тебя зовут? — спросил парень со сломанным носом.
— Пол Уэст. — Врать не было необходимости.
— Ca n’existe pas! [45]
— Бывает, — возмутился я.
45
Так не бывает! (фр.).Имя Paulзвучит как слово pole— «полюс»; west— «запад», «западный». — Примеч. пер.
— Северный пол бывает, и Южный пол бывает, а Западного не бывает.
Со всех сторон раздалось ржание, развеселившиеся спецназовцы с одобрением хлопали приятеля по спине.
Я смеялся громче всех. Произнесенное с французским акцентом, мое имя звучало как Западный полюс. За два года, проведенных во Франции, я составил целую коллекцию лингвистических шуток, а теперь вот сам стал источником одной из них.
— Над чем они смеются? — спросила рыжая.
— Надо мной.
— Вы знакомы?
— Мы встречались, — уклончиво ответил я и внезапно осознал, что на пляжную вечеринку мне все-таки придется пойти. Эти парни уже так напились, что запросто нарисуют мне подробную карту всех военных баз Франции, а уж о рыбах, плавающих в этих водах, узнать не составит труда. И М., думаю, останется довольна. Никаких серьезных расспросов — обычная пьяная болтовня, к утру парни напрочь обо всем забудут.
— Хорошо, — сказал я. — И где вы собираетесь провести вечеринку?
Мой вопрос был встречен победным улюлюканьем, Сломанный Нос доверчиво продышал мне в лицо, что они поведут англичанок на небольшой пляж сразу за мысом.
— Очень уединенный пляж, — со значением подмигнул он.
— Я только позвоню своей девушке и скажу ей, где буду.
Я встал и отошел в сторону, туда, где было немного потише.
У М. сработал автоответчик, и я оставил ей сообщение, что встретил друзей и иду с ними промочить горло (это было полуправдой, но М. не стоило знать все). Немного подумав, я попробовал дозвониться до Элоди. Элоди не ответила, и я оставил ей такое же сообщение, но только более подробное. Если меня придется искать с собаками, по крайней мере, в мире есть две женщины, у которых есть информация о том, какие у меня были планы накануне исчезновения.
— Пошли, — объявил я, когда вернулся к столу.
— Ура! — В порыве чувств рыжая задрала майку и продемонстрировала всем свою грудь.
Мы отправились по променаду, мимо церковной колокольни, к узкой тропинке, ведущей вдоль скал. Большинство девушек и парней разбились на пары и, не теряя времени, принялись целоваться; руки тоже были при деле.
Я попытался отвлечь внимание Сломанного Носа от плоского бюста моей соотечественницы, задав вопрос о его подводных приключениях.
Не отвлекаясь от своего основного занятия, он рассказал, что часто ныряет в пещерах, каких много вдоль берега. Парень говорил с сильным южным акцентом.
Все его слоги были очень четкими, он умудрялся произносить даже непроизносимые звуки.
Однако разговоры о заплывах его быстро утомили, и он полностью переключился на подружку, объявив, что скоро задаст ей трах.
— Трах? — радостно повторила она. — Эй, девчонки, Франсуа тут говорит, что мы все получим трах!
Раздались крики одобрения, что заставило меня задуматься о том, насколько удачной была идея отправиться с ними неизвестно куда.
Мы дошли до той части пляжа, где было совсем темно — свет фонарей с набережной сюда не долетал. По моим скромным подсчетам, до того момента, как одежда будет сброшена и франко-английская дружба скреплена чем-то большим, нежели поцелуями взасос, оставалось недолго.
— Ну, займемся трахом? — спросила меня рыжая.
— Это он купание имел в виду, — сказал я, чувствуя, что порчу всем праздник, — просто произнес непонятно.
— Тоже сойдет. Для начала, — не сдалась она. — Пойдем поплаваем нагишом!
— Давай сначала выпьем.
Я выхватил из пакета бутылку и подошел к спецназовцу с ямочкой — штопор был у него.
— Вы часто приходите ночью на пляж? — осторожно спросил я. — Ну, поплавать, я имею в виду.
— Что?
Видимо, он не врубился, о чем я говорю, и пришлось повторить заново.
— A, oui, — ответил он. — Днем, ночью, в любое время. Но обычно без девчонок, это да.