Боже, спаси президента
Шрифт:
— Bonne Maman?
— Бабуля, — рассмеялся он. — Так у нас зовут бабушку.
— А, то есть это Бабулю Элоди называет твоей… бабушкой?
— Бабкой-стервой. Да, это не секрет. И Элоди права. Это из-за нее ты должен быть крайне дипломатичен. Она — причина всего нашего merde.
— Она хочет помешать свадьбе, так?
— Вот именно. Поэтому я все организую самостоятельно, и не в родовом гнезде, разумеется. Вообще-то она не может нам помешать. В конце концов, на дворе двадцать первый век. А вот навредить может. Уже вредит: принялась убеждать семью, что этот брак неправильный. Она пытается добиться, чтобы все boycotter la c'er'emonie [53] .Это ужасно. Я люблю Элоди, но если вся моя семья восстанет против этого брака, мне придется несладко. Я de la famille [54] ,понимаешь?
53
Бойкотировали свадебную церемонию (фр.).
54
Принадлежу своей семье (фр.).
— Конечно, — ответил я, хотя не мог припомнить, когда в последний раз спрашивал у своей семьи разрешения или совета.
— Бабуля настраивает всех против нас с Элоди. Так что ты должен прийти к нам в дом и встретиться с моими родителями. Элоди тоже приедет. Возможно, с отцом. Мы должны показать, что вы — хорошие люди и можете организовать потрясающий банкет. Тогда Бабуле будет сложнее противостоять.
— У нее даже к еде есть претензии? — спросил я.
— О да! В прошлом году на свадьбе моего кузена Бенедикта произошел ужасный инцидент с traiteur.
— С поставщиком? А что он натворил?
(По голосу Валери можно было подумать, что этот несчастный traiteurпереспал с невестой на горе пирожных.)
— Уверен, Бабуля сама расскажет тебе все подробности, — ответил он со вздохом. Как я понял, тема была болезненной. — Когда ты можешь приехать к нам в Сен-Тропе?
— Сен-Тропе?
— Да, там загородный дом моих родителей. Если можно, приезжай в эти выходные. Дело очень срочное.
— Отлично! — Уик-энд в шикарном доме в Сен Тропе. Какой идиот от этого откажется?
— Спасибо. — Валери посмотрел на меня с благодарностью и перевел взгляд на часы. — О, прошу меня извинить, но времени на то, чтобы выпить, уже не осталось. Я должен вернуться в Сен-Тропе. Там идет дипломатическая война, и мне надо быть на передовой.
Машина остановились у вокзала.
— До встречи, — сказал Валери. — Слава богу, они не забрали мой кокаин, а то пришлось бы снова звонить префекту. Хочешь нюхнуть? — Он принялся копаться в кармане пиджака, не обращая внимания на жандарма-водителя, который наблюдал за нами в зеркало.
— Нет, спасибо. Я лучше ударю по розовому вину. Точно не можешь присоединиться?
— Да, я должен ехать.
Мы обменялись рукопожатиями, и я еще раз поблагодарил парня за спасение. Он вылез из машины и распорядился, чтобы водитель довез меня до гостиницы, как если бы это был его личный шофер. Я решил, что они с Элоди — отличная пара. Оба пёрли напролом, как стая бизонов.
Принимая во внимание благополучное окончание вечера, я был в приподнятом настроении. Двое привидений (они сидели там же) взглянули на меня с повышенным интересом и синхронно кивнули на мое энергичное bonsoir.
И только открыв дверь номера и увидев взбешенную М., я понял, что не всем в этом мире так же хорошо, как мне.
Спорить с красивыми женщинами всегда тяжело. Меня осыпают упреками, а я ловлю себя на том, что любуюсь ее лицом. Или еще чем-нибудь, пониже.
Но у М. была своеобразная манера выяснять отношения. Она смотрела мне прямо в глаза, что лишало меня возможности заняться созерцанием ее точеной фигурки, и к тому же она вопила так громко, что фанаты рока потянулись бы за затычками для ушей.
Послушать ее, я был «чертовым идиотом», которого «совершенно правильно арестовали», а ведь она «предупреждала, черт побери, держаться подальше от этих спецназовцев».
Я спросил, откуда она все знает, и М. прокричала, что «об этом уже знает весь город» и что она «не удивится, если завтра в газетах появятся наши фотографии в голом виде». По ее словам, я был «абсолютно чокнутым», ввязавшись во все это, и даже более того — я делаю все, чтобы ей все испортить.
Когда она остановилась, чтобы перевести дыхание, я сообщил, что вечер прошел не без успеха: кое-что удалось узнать про осетра.
— Да-а? — Это сбавило ее пыл, но к известию она отнеслась со скептицизмом.
Я рассказал про Камарг.
— Камарг? — М. задумалась и в конце концов заключила, что это логично: — Там полно соленых озер. Плюс река, Petit Rh^one [55] .Осетр вполне может там обитать. Но откуда тебе это известно?
— Один из спецназовцев рассказал, — признался я.
Это вызвало очередную волну нападок. Я же « обещалоставить их в покое». Как она может доверять мне, «когда я не в состоянии сдержать слова».
55
Маленькая Рона ( фр.).
— Извини, — ответил я, — но это они пристали ко мне, а не наоборот. И я, как видишь, добился результата.
— Да, но какой ценой! — Она никак не могла успокоиться. — Ты даже не представляешь, какую кашу ты заварил, Пол. Господи! И зачем только я тебя ждала. Надо было валить отсюда к чертовой матери.
Когда тебе говорят такое, поневоле чувствуешь себя ненужным.
— Ну и почему ты осталась? — спросил я, подавляя обиду.
— Не знаю! — Пожав плечами, М. села на кровать. — Ты не должен был привлекать внимание властей.
— Погоди секунду, что именно ты под этим подразумеваешь? — спросил я. — Ты пригласила меня в эту поездку, потому что думала, что в паре привлечешь меньше внимания? И пока ты занимаешься своим расследованием, я выступаю в роли прикрытия?
— Нет, конечно же нет! Я думала, нам будет весело вместе. После Лос-Анджелеса. — Она вздохнула. — Но согласись, непросто, когда парень, которого ты пригласила, поднимает на уши всю полицию, в то время как ты, то есть я, пытаешься осторожно наводить справки. А если бы тебе предъявили обвинение и вызвали в суд?