Боже, спаси президента
Шрифт:
— Ничего не могу обещать. Пришлите мне письмо на электронную почту, — сказал Ладу. Сама мысль о том, что придется заниматься моей просьбой, причиняла ему боль, но он хорошо знал, что решение Бабули нельзя игнорировать.
— Валери заверил меня, что сегодняшний инцидент положит конец его дурным привычкам, — сказала Бабуля, и Валери закивал, как китайский болванчик. — Мой внук вел себя как молодой идиот, но, возможно, благодаря этому потрясению он наконец-то повзрослеет. Мадемуазель также доказала свою лояльность, — она благодарно кивнула Элоди. По-хорошему, на этом месте небеса должны были испустить молнию, но кто-то там наверху явно был настроен снисходительно. — Поэтому я готова проигнорировать ее… скромные корни, — произнесла Бабуля. Зная Элоди, я понимал, что она борется с искушением прибить старую мышь. — Проигнорировать и от имени семьи рассмотреть возможность брака этой девушки с моим внуком.
Безграничная щедрость узурпаторши вызвала взрыв аплодисментов. В стороне осталась только Му-Му, в организме которой напрочь отсутствовал какой бы то ни было позитив. Валери сдержанно поцеловал Элоди в щеку.
— При условии, что свадьба пройдет в одном из наших семейных домов. — Странно было бы, если бы она не выдвинула условий. — Самое лучшее место — Chefs.
— Их замок в Камарге, — прошептала мне Элоди.
— К вопросу о свадебном банкете, — Бабуля повернулась ко мне. — Если месье Уэст может гарантировать, что все пройдет на должном уровне, нет необходимости искать другого поставщика. Мне кажется, этот молодой человек зарекомендовал себя с лучшей стороны, несмотря на тенденцию идти вразрез с определенными правилами хорошего тона.
Я улыбнулся в благодарность за прекрасную рекомендацию.
— С удовольствием приму ваше предложение. — Услышав писк Му-Му, я вспомнил, что употребление слова «удовольствие» является грубейшим нарушением этикета.
— И конечно же, Валери, ты согласишься со мной, что вы должны перенести дату.
Улыбка на лице Валери сникла.
— Но я уже отправил приглашения, — возразил он.
— Мы можем отправить новые, — пожала плечами Бабуля.
— Нам назначили дату церемонии в мэрии.
— Ничего страшного. Мы знаем множество людей в мэрии.
— Но, Бабуля, все уже решено. — Подталкиваемый локтями Элоди, Валери сопротивлялся изо всех сил.
— Друг мой, свое мнение оставь при себе, — с ледяным спокойствием произнесла Бабуля.
— Но…
Спор продолжился на фоне дипломатического мычания Му-Му и Даду, которые целиком и полностью были на стороне старой карги.
Я не понимал, в чем проблема. Какая разница, если придется подождать со свадьбой несколько недель или даже месяцев? Осчастливьте старушку, и жизнь станет значительно проще. Главное, свадьба состоится.
Но это было не мое дело. Я сделал глоток вкуснейшего кофе. Солнце мягко отражалось в море, по террасе пробегал легкий ветерок, пение птиц почти полностью заглушало разочарованное тявканье полицейской собаки. Я решил, что жизнь снова налаживается. Все, что от меня требовалось, — проследить за тем, чтобы М. не прибила президента.
А потом, возможно, помешать Элоди нанять киллера, чтобы избавиться от Бабули.
БЛАГИЕ НАМЕРЕНИЯ МЫШЕЙ И ЛЮДЕЙ [95]
МАРСЕЛЬ
95
Намек на строчки из стихотворения Роберта Бернса «К полевой мыши…»: «Ах, милый, ты не одинок: / И нас обманывает рок… / Мы счастья ждем, а на порог / Валит беда» (перевод С. Я. Маршака). — Примеч. пер.
Как ни досадно признавать это, но многие известные на весь мир песни берут свое начало из французского шансона. «Му Way» [96] Фрэнка Синатры мало чем отличается от «Comme d’Habitude» [97] в исполнении Клода Франсуа, который без труда победил бы на конкурсе тех, чей голос наименее похож на голос Синатры. А песня, известная нам, англичанам, как «If You Go Away» [98] , — перепев «Ne Me Quitte Pas» [99] Жака Бреля.
96
«Мой путь».
97
«Как обычно».
98
«Если ты уйдешь».
99
«Не оставляй меня».
Про «Мой путь» я знал и до этого, а вот про «Если ты уйдешь» меня просветила М., когда мы были в Коллиуре. Мы как раз закончили свои эротические игрища в ванной, и она нашла в гостиничном телевизоре канал с клипами. Слушая «Не оставляй меня», я похвалил перевод с английского. Особенно мне понравилось, что французский певец добавляет лишний слог к слову «оставляй», чтобы уложиться в ритм.
Убедившись, что я не шучу, М. объяснила, что эта песня — оригинальная версия, и специально для меня перевела слова.
— Все начинается очень поэтично, — сказала она. — Если его любимая согласится не оставлять его, он обещает подарить ей жемчужины дождя из стран, где никогда не идет дождь. Он говорит, что создаст для нее новую страну, где любовь будет королем, а она королевой.
Я кивнул.
— Но потом он впадает в отчаяние, — продолжила М. — Он обещает рассказать ей историю о короле, который умер, потому что никогда не встретил ее, а это уже полная глупость. В конце он стоит на коленях, говоря, что для него будет счастьем просто быть рядом с ней, тенью ее тени, тенью ее собаки.
— Тенью ее собаки? — Я не мог в это поверить. — Исполнитель не очень-то походил на страстного любовника.
— Да, ты прав, — согласилась она. — Типичный француз заявил бы: ну и вали куда подальше, все равно я давно уже сплю с твоей лучшей подругой.
Потом она объяснила, почему эта песня такая нетипичная. Жак Брель был вовсе не французом, а бельгийцем «с самодеструктивной комбинацией французской поэтики и фламанской неуверенности в себе».
Теперь, неделю спустя, я мысленно возвращался к этому разговору в Коллиуре. Я только что позвонил М. и сообщил ей, что возвращаюсь обратно в Бендор. Она все еще была обижена на меня за то, что я велел ей не приезжать в Сен-Тропе, и отреагировала без особой радости.
Проблема в том, что во мне не было ни капли бельгийской крови. Так что очень сомневаюсь, что сумею уговорить М. не покидать меня.
На утро в понедельник, после драматических событий в бастиде, Элоди разбудила меня заявлением, что я должен отвезти ее как можно ближе к Марселю. Там она собиралась сесть на скоростной поезд до Парижа.
— По дороге поговорим, — сказала она.
Большинство Боннпуаров разъехались либо ночью, либо на рассвете, так что завтрак прошел в интимной обстановке. Бабуля была в сносном расположении духа, но чувствовалось, что гости ей надоели до чертиков.