Боже, Сталина храни! Царь СССР Иосиф Великий
Шрифт:
За три года управления Германией Националсоциалистической рабочей партией количество танков у вермахта увеличилось в 219 (!) раз – с одного до 219. Рост сумасшедший – абсолютные цифры ничтожны.
И так по всем статьям расходов немецкого военного бюджета – желающие могут полистать воспоминания Шпеера.
Производительность труда и потенциал германской промышленности в это время были одними из самых высоких в мире. То есть теоретически германская экономика могла в очень короткий срок обеспечить бурно растущие вермахт и люфтваффе новейшим вооружением. Но для того чтобы осуществить такой рост производства, было одно серьезное ограничение – финансовые возможности государства (заказчика вооружений). Да и население (покупателя швейных машинок, велосипедов и штанов с юбками) нельзя было лишать возможности приобретать промышленные товары гражданского назначения. Надо было выбирать – или покупать танки, или штаны. Третьего, казалось, было не дано.
Как сделать так, чтобы, начав массированное строительство танков, пушек и самолетов, не оставить это самое население без этих самых последних штанов, в то же время не подняв колоссальную инфляционную волну?
Немецкие нацисты (не сами, конечно; для этого у них были высокопрофессиональные экономисты) смогли решить эту проблему. Более того – они посмели обойтись без привлечения иностранного капитала!
Они создали кредитные деньги, имеющие свой закрытый цикл обращения, не связанный с рынком обычных товаров и услуг .Это были инвестиционные деньги, предназначенные исключительно для финансирования производства вооружений, не имеющие свободного обращения на финансовом рынке вне Германии. Говоря простым языком, нацисты создали дублирующую кровеносную систему немецкого хозяйственного механизма (как известно, деньги – кровь экономики).
Сначала, в 1934 – 1935 годах, такими деньгами были векселя Металлургического научноисследовательского общества (Mefo). Их эмитировали для оплаты вооружений фирмампоставщикам, они гарантировались государством и были нормальным финансовым инструментом – с одной оговоркой. Они могли использоваться лишь промышленными предприятиями, работающими на войну. Из 101,5 миллиарда марок расходов немецкого бюджета в 1934 – 1939 годах не менее 20 миллиардов марок представляли собой векселя Mefo, то есть инвестиционные деньги, не имеющие хождения на рынке, а посему – не создающие инфляционного давления на экономику.
Но это было только начало.
С 1938 года вместо денег имперское кредитное управление фирмампроизводителям начало выплачивать «денежные переводы за поставку» со сроком погашения в шесть месяцев. За год таких переводов было выплачено более чем на шесть с половиной миллиардов марок – ни одна из них не пошла на закупку новеньких «Мерседесов» для топменеджеров военных концернов или на приобретение шикарных особняков и яхт на Бодензее. Все были целевым образом потрачены на оружие для вермахта.
С 1939 года 40% военных заказов начало оплачиваться так называемыми «налоговыми квитанциями», которыми подрядчики (создатели вооружений) имели право рассчитываться с поставщиками. Всего до начала войны таких квитанций было выплачено 4,8 миллиарда марок.
Чтобы полностью перекрыть какое бы то ни было «бегство капиталов» за границу, в 1937 году было издано «положение о немецких банках», по которому ликвидировалась независимость государственного банка, прекращался свободный обмен марки на иные валюты. А Закон о государственном банке 1939 года вообще снял все ограничения по предоставлению государственного кредита – надобность в параллельных деньгах отпала, отныне марка обеспечивалась втрое возросшим достоянием Третьего рейха! С 1934 года по так называемому «Новому плану» внешняя торговля перешла под полный государственный контроль, а все предприятия вошли в состав семи «имперских групп промышленности».
Денежное обращение Германии, таким образом, оставалось сбалансированным, финансирование же военных заказов руководство Германии смогло произвести путем создания инвестиционных денег, стимулируя рост производства без ущерба для благосостояния нации.
Столь успешная экономическая модель развития базировалась на идеологии националсоциализма. Причем в данном случае идеология – это не совокупность неких абстрактных принципов, а именно комплекс практических мер в экономике, политике, социальной сфере. Мировоззрение, переведенное на язык практической политики, как говаривал сам Адольф Алоизович. Национализм Гитлера строился на отрицании права ненемцев «иметь голос» в государстве немецкой нации.
Социализм Гитлера полностью отрицает главные догмы Маркса: о классовой борьбе и интернационализме. Геббельс пояснял рабочим Германии, что советский большевизм – это коммунизм для всех наций, а германский националсоциализм – это коммунизм исключительно для немцев.
Отказавшись от классовой борьбы, Гитлер поэтому не стал национализировать имеющиеся частные предприятия, он не отбирал их у капиталистов. Но он поставил капиталистов в жесткие рамки единого государственного хозяйственного плана и под жесткий контроль за их прибылью. При нем капиталисты не могли перевести и спрятать деньги за границей, чрезмерно расходовать прибыль на создание себе излишней роскоши – они обязаны были свою прибыль вкладывать в развитие производства на благо Германии.
«Хрестоматия немецкой молодежи» в 1938 году учила:
«Социализм означает: общее благо выше личных интересов.
Социализм означает: думать не о себе, а о целом, о нации, о государстве.
Социализм означает: каждому свое, а не каждому одно и то же».
Было и еще одно отличие националсоциализма от марксизма. Марксизм утверждает, что победа социализма в одной стране невозможна, и поэтому требует от коммунистов распространять коммунистические идеи по всему миру. А Гитлер совершенно определенно указывал, что националсоциализм для экспорта не предназначен – он исключительно для внутреннего использования немцами. НЕМЦАМИ! Больше никаких народов в свой националсоциалистический рай Гитлер не приглашал. Все остальные нации были ему безразличны, а самая «ненемецкая» нация, евреи, однозначно должна была из Германии исчезнуть – ни им, ни их деньгам, ни их идеям в Третьем рейхе места не было.
А самое главное в построенной нацистами экономике – было: Экономический подъем Третьего рейха произошел без иностранных инвестиций , без привлечения иностранных кредитов, без закабаления национальной экономики мировой вненациональной финансовой олигархией!Вот где главное преступление националсоциализма!
Такая экономическая самостоятельность и такое откровенное пренебрежение правом мировой вненациональной олигархии иметь долю прибыли со всей хозяйственной деятельности человечества должны были быть наказаны, а в идеале – пресечены на корню. Для чего вненациональная финансовая олигархия решила использовать инструменты внешней политики.
Все обычные методы противодействия националсоциалистической Германии вненациональной финансовой олигархией были испробованы сполна. Был и бойкот немецких товаров, были и прямые запреты на импорт из Германии – но проклятые нацисты на каждую выходку мирового капитала находили свой адекватный ответ. На что уж Польша была готова сражаться с Германией не на жизнь, а на смерть – и то в своей торговле с потенциальным противником «дала слабину» – в 1939 году увеличила свой экспорт в рейх на 14,4%, немцы же увеличили экспорт своих товаров в Польшу в этом же году на 27%. В экономическую орбиту Германии все плотнее входили Венгрия, Румыния, Болгария, Югославия, прибалтийские страны. В торговле с ними немцы вовсю использовали безвалютный принцип торговли, клиринг – что для этих бедных золотом, фунтами или долларами стран было сущей панацеей во внешней торговле.