Божественная лодка
Шрифт:
Я представила себе, как буду говорить слова благодарности всему классу, прощаясь со всеми из-за перехода в другую школу. Как скажу: «Я проучилась в вашей школе недолго, но благодарю вас за всё, что вы для меня сделали», и поклонюсь, опустив голову. Дальше представила классный час, где все будут прощаться со мной. Его проведут на пятом уроке в среду. Представила и цветную бумагу, на которой я оставлю всем автографы, и салфетки в цветочек, на которых будут лежать печенье и конфеты. Затем я заберу все вещи из шкафчика, и она останется пустой. Это не конец четверти, и я буду единственная, кто заберёт вещи. Мама наверняка придёт
Когда я выключила радио и легла спать, я подумала о папе. О том, как когда-нибудь встречусь с ним.
По словам мамы, когда папа смеялся, «у него было ужасно красивое лицо».
— «Ужасно красивое» — это какое? — как-то спросила я.
Мама с полной уверенностью ответила:
— Лицо, как у твоего отца, когда он смеётся.
— Ну, я же спрашиваю! — рассердилась я.
Мама сразу извинилась и объяснила:
— Лицо человека, у которого прекрасная душа. Очень светлое. Любому, кто увидел бы его улыбающимся, стало бы понятно, что это человек с очень чистым сердцем.
Когда она говорит об отце, у неё лицо тоже становится очень добрым. И говорит она о нём медленней, чем обычно, она как бы очень бережно подбирает слова. Как будто собирает стёклышки на берегу моря.
Я уже много раз представляла себе встречу с отцом. Где бы это ни произошло, если я увижу папу, сначала я ему улыбнусь, а потом скажу:
— Приятно познакомиться!
— Приятно познакомиться, — наверное, скажет он мне. Может, мы пожмём друг другу руки. Он заметит, как похожи на него моя спина и лоб.
— Как дела? — пожалуй, спросит он меня потом. И посмотрит «ужасно красивым» улыбающимся лицом.
Пока я думала о папе, на душе стало легче.
С наступлением ноября я сразу решила, куда мы переедем. Город Сакура в префектуре Тиба. Пока я не сказала об этом Соко, но, похоже, в душе она и сама чувствует, что мы скоро уедем из Такахаги.
Мне было абсолютно всё равно, куда переезжать. Такахаги оказался куда более уютным местом, чем я ожидала, поэтому я решила уехать отсюда раньше, чем планировала. Я боялась расслабиться и окончательно привыкнуть к этому городу. Это ощущение возникало по отношению и к любому другому месту. Это оттого, что мне кажется, если я привыкну и останусь где-либо, я уже никогда не встречусь с Ним.
— Я обязательно вернусь, — сказал Он в тот жаркий сентябрьский полдень. — Я обязательно вернусь. Я обязательно разыщу тебя, Ёко. Где бы ты ни была.
— Где бы я ни была? — Тогда меня насмешили Его слова. — Я никуда не уеду. Я буду ждать здесь, пока Ты не вернёшься. Ни на шаг не уйду отсюда.
Всё-таки я не должна привыкать к тому городу, где Его нет, потому что это не то место, где мне нужно жить.
Сакура, похоже, очень тихий и спокойный уголок. Однажды в баре речь зашла об этом городке. Махо сказала, что видела якобы рекламные объявления о квартирах в строящихся домах, и что это — очень удобное место, поэтому я поехала туда посмотреть и, увидев этот город, сразу же твёрдо решила переезжать. Мне подходило и то, что там была большая музыкальная школа, в которую требовались преподаватели.
Я собираюсь поехать
— Почему ты дала такое обещание? — сказала мне дочь почти плачущим голосом. — Это ведь было целых десять лет назад.
— Ты же не такая глупая, чтобы выполнять его на полном серьёзе? — продолжала она.
Но я, конечно, сдержу слово. В особенности то, что дала учителю Момои.
— Хочу, чтобы ты уехала из Токио — так сказал в тот день учитель с подавленным выражением лица.
Это было единственное условие для развода.
— Я не смогу пережить, если каждый раз, увидев на улице молодую женщину с короткими волосами, буду думать, не ты ли это.
Голос учителя дрожал.
— Не смогу пережить, если, увидев маленькую девочку, буду думать, не Соко ли это.
Момои в тот момент мне казался уже не моим мужем и не старшим преподавателем фортепианного отделения — лауреатом нескольких премий. Он был одинокий старик.
Когда я уже почти уходила из дома, Момои достал из кошелька все банковские карточки и протянул их мне. Карточек было три.
— Возьми с собой. На всех цифры секретного кода совпадают с твоим днём рождения.
Я ни разу не воспользовалась ими. Мне бы не хотелось, чтобы из-за них у меня в душе остался осадок, будто я причинила боль Момои.
Высунув руку из-под одеяла, нащупала сигареты и зажигалку. На кухне, кажется, Соко завтракает. Я вытерла одной рукой холодное лицо, взяла сигарету и закурила. Внимательно, по одному, прислушиваюсь к звукам, доносящимся из кухни, где хозяйничает Соко. Вот она ставит посуду в мойку, вот она открыла ранец и проверяет, всё ли взяла, вот она чистит зубы над умывальником.
Наверное, сейчас зайдёт сюда. Осторожно, как бы стесняясь, откроет раздвижную дверь. Попробую предложить ей в воскресенье съездить в Сакура. Скажу, что поедем смотреть новый дом. Соко, думаю, не удивится. На мгновение замрёт, но наверняка скажет: «Ладно».
Я потушила о пепельницу сигарету. Лёжа в постели, опять посмотрела вверх. Изменившие от времени цвет следы от сучков на досках на потолке были похожи на причудливый узор. Хотела тихонько напеть песню Рода Стюарта, но голос оказался хриплым.
WHEN I NEED YOU, I JUST CLOSE MY EYES AND I’M WITH YOU.
AND ALL THAT I SO WANT TO GIVE YOU IT’S ONLY A…
Где же Он? Что Он сейчас делает?
Глава пятая
1999 год. Сакура
Оглушительно гремел LONG TRAIN RUNNIN группы Dooby Brothers. Зал был окутан разгорячённым воздухом, и в нём парил сладковатый запах духов молодых ярко одетых студенток, которые поправляли причёски, покачивая бёдрами в ритме музыки. Запах сладкий, какой-то животный… В те годы модные дискотеки пользовались большой популярностью, и в них всегда было яблоку негде упасть. Но как бы много молодёжи ни было в зале, вокруг меня всегда оставалось немного свободного пространства. Может быть, всех отталкивало то, что с меня ручьями лился пот. Ведь я отдавалась целиком музыке и танцевала просто неистово.