Божественные головоломки, или Война за любовь
Шрифт:
– Нрэн в Граммене, насколько мне известно, в задании никакой тайны нет, но кузен не счел его делом особенной важности, вероятно, поэтому не позвал тебя с собой, да и уходил он быстро. Думаю, если свяжешься с ним, получишь приглашение присоединиться к компании.
– Хорошо, - на сей раз улыбка была даже довольной. Куда больше балов Фальк любил сражения и общество настоящих мужчин.
– Ну вот, оставь ее на секунду и она уже посторонним головы кружит, - шутливо возмутился Джей, выпроводив из зала Вирнона и носильщиков с окровавленным телом.
– Такова моя суть!
–
– Раз уж тебе обязательно этим заниматься, практикуйся лучше на мне, - жарко шепнул Бог Воров на ушко красавице. Зрелище недавней дуэли ничуть не умерило его игривого настроения.
– Проводить тебя на бал?
– Нет, пожалуй, лучше в покои, - попросила Элия, сочтя, что на сегодня ей хватит развлечений. Она успела исполнить оба поручения отца, поболтать с друзьями, потанцевать, подраться на дуэли, словом, теперь можно было и отдохнуть.
Джей подхватил принцессу под локоток, вывел ее из зала и всю дорогу соловьем разливался о всевозможных забавных пустяках, развлекая очаровательную спутницу. Только у самых дверей в покои сестры, он резко остановился и с напускной небрежностью спросил:
– А могу я получить мое "спасибо" за помощь, драгоценнейшая?
– Спасибо?
– переспросила Элия, вздернув бровь.
– Да, - принц резко развернулся и прижался к принцессе так, чтобы она почувствовала, какого рода благодарности мужчина имеет в виду. Горячий твердый жар коснулся ноги богини.
– Что ты хочешь?
– поинтересовалась та.
– В пределах разумного, разумеется.
– Сделай со мной хоть что-нибудь из того, что тебе хотелось.... О чем говорила до бала, а об остальном расскажи хоть немного, - глаза принца возбужденно засверкали. Говорил он быстро и жарко, балансируя на грани игривой и умоляющей интонации.
– Нарываешься, Джей, опять потянуло на игры с огнем, - задумчиво обронила Элия, положив ладонь на грудь мужчины, то ли собираясь оттолкнуть его, то ли просто слушая суматошное биение сердца.
– Ты же знаешь, я обожаю риск, - выдохнул принц, слегка потершись о бедро восхитительной женщины, хоть и хотелось прижаться поплотнее и не только прижаться.
– А с тобой никогда не знаешь наверняка, подаришь ли хоть толику наслаждения или отвесишь охрененную затрещину...
– Впрочем, для тебя обласкаю - кайф, но и затрещина - тоже неплохо, - усмехнулась богиня, поигрывая нагрудной цепью мужчины из бутонов роз и паучков.
– От тебя - да, - согласился Джей, глаза его выцветали до бледной голубизны крайнего возбуждения. Один разговор с Элией заводил больше хорошего секса в первоклассном борделе.
– Ну что ж, толику благодарности ты, пожалуй, заслужил, - решила принцесса. Придвинулась ближе, толкнула мужчину вплотную к стене, склоняя голову к шее. Несколько легких, как бабочки поцелуев, шаловливое касание язычка прочертили дорожку к уху Джея, губы захватили мочку с серьгой, поиграли ею, чуть выкручивая, до тончайшей иголочки боли, чуть куснули. Бог задышал коротко и резко, застыв на месте, ловя каждую секунду из редких минут запретного наслаждения, полустон-полувскрик сорвался с уст. Губы Элии опять пустились в путешествие по шее и остановились на границе рубашки,
Богиня Любви заговорила бархатным томным шепотом, таким, где под тончайшей пеленой нарочито-безразличного спокойствия как под пеплом костра таились угольки возбуждения, готовые в любую секунду прорваться жгучим пламенем:
– Если бы я продолжала, то расстегнула твою рубашку, Джей, но цепь оставила, я целовала бы вот здесь и здесь, - руки Элии легли сначала на соски, потом на бока, у границы подмышек, - вполне невинные, но очень чувствительные к ласке местечки принца.
Тот вздрогнул всем телом, ярко представляя, и взмолился:
– Дальше! Пожалуйста.... Говори....
– Я ласкала бы тебя до тех пор, пока ты не начал постанывать, дорогой, от блаженного нетерпения, а потом содрала с тебя брюки и заставила орать, срывая голос, на весь замок, кончая фонтаном, - мирно шепнула богиня на ухо мужчине, куснула его легонько в последний раз и.... исчезла из коридора.
– О-о-о Творец...., - выдохнул Джей, и сполз по стене на пол.
Несколько минут он сидел, прикрыв глаза и содрогаясь все телом, перед мысленным взором принца носились живописные картины, нарисованные по наброскам богини. Он получил испрашиваемое, но теперь не знал, что было бы лучше: эти слова, выворачивающие наизнанку, дарящие безумное возбуждение, которое скоро не погасить и всем шлюхам Лоуленда, или все-таки затрещина.
Элия никогда ничего не делала, не рассчитав. Уж не решила ли сестра проучить его за нахальство и очередную попытку нарушить границы? Потому и исполнила желание. Если так, то бог был готов признать: урок вышел на славу. Но, демоны побери, если б ему предложили бы пережить все снова, он повторил бы выбор!
В покоях принцессы Элии царили тишина и полумрак. Магические шары скорее отбрасывали романтические тени, чем освещали комнаты. Новенький паж Хуаф (подарок Энтиора на Новогодье) очаровательный парнишка с золотистой головкой, похожей на одуванчик и зелеными, как два изумруда глазенками, клевал носом на стульчике в прихожей. Его разбудили не шаги принцессы, а засиявший в полную силу свет в гостиной, где возникла богиня. Мальчик с почтительным и очень изящнымпоклоном - бог-вампир великолепно дрессировал рабов, целиком полагаясь на метод кнута, без использования пряников - тихонько приблизился к госпоже и замер, ожидая повелений.
– Свободен, - небрежно бросила Элия, машинально, как симпатичную пушистую зверушку потрепав пажа по голове.
– Прекрасной ночи, ваше высочество, - снова поклонился ребенок и удалился, пятясь, дабы Светлая Богиня не была уязвлена оскорбительным созерцанием его спины.
Элия насмешливо фыркнула, гадая, насколько долго хватит у мальчишки запаса испуганного почитания, доставшегося от 'воспитания' Энтиора. Кажется, подарок уже начинал потихоньку портиться. Прежде, чем отправиться в пажескую, мальчик потянул за ниточку оставленного заклинания, извещая кое-кого о возвращении принцессы. Страх страхом, раболепное подчинение подчинением, но его высочество был так добр к мальчику, ему так хотелось угодить, да и госпожа не должна прогневаться, она обычно охотно принимала кузена.