Божественный кулак Масутацу Ояма
Шрифт:
Ямаока был убежден в том, что истинное назначение воинских искусств — укреплять дух и тело, совершенствовать человека, вести его к озарению. Для обозначения «тренировки» он использовал термин «сю–гё», который подразумевает не просто упражнения, но аскетическую деятельность, подвижничество. Мастер верил, что фехтование «должно вести человека прямо к сущности вещей, когда человек лицом к лицу встречается с жизнью и смертью». Для реализации этой идеи Ямаока Тэссю разработал особый вид тренировки, получивший название «сэйган–гэйко» — «клятвенная тренировка». Само название этого тренировочного метода указывает, что он требовал от ученика высшей самоотверженности и решимости.
Допускались к сэйган–гэйко лишь подготовленные ученики, имевшие за плечами по несколько лет занятий. Так, после 1000 дней непрерывных
Бои проводились в защитном снаряжении (богу) бамбуковыми мечами. При этом соблюдались определенные правила, продиктованные здравым смыслом и призванные облегчить участь испытуемого. Например, боец соблюдал специальную диету, питаясь полужидкой или совсем жидкой пищей. Ему специально бинтовали руки мягким шелком, чтобы предупредить лопание кожи, истертой рукоятью меча, и т. д.
Как правило, в первый день, когда боец был еще полон сил, тест проходил относительно легко (нужно учитывать, что старшие ученики Ямаоки занимались ежедневно по 4–5 часов), на второй день утомление становилось весьма ощутимым, а на третий руки фехтовальщика уже едва держали меч и не могли эффективно им манипулировать, ноги теряли подвижность, а реакция катастрофически падала (добавим, что на третий день у бойцов моча обычно становилась красноватой, т. е. с примесью крови, что свидетельствует о многочисленных внутренних повреждениях и крайнем обезвоживании). Семидневное же испытание в сэйган–гэйко было уделом величайших бойцов, и очень немногие добились в нем успеха.
Кагава Дзэндзиро, один из учеников Ямаоки, успешно прошедший трехдневный тест, впоследствии рассказывал:
«На третий день этих тяжелейших испытаний я никак не мог подняться с постели, и мне пришлось просить о помощи жену. Когда она попыталась поднять меня, у нее возникло такое чувство, будто она поднимает безжизненное тело, и она бессознательно отдернула руки, которыми поддерживала мою спину. Я почувствовал на своем лице ее слезы. Тронутый до глубины души, я попросил ее не быть столь мягкосердечной и с ее помощью все-таки сумел сесть.
Чтобы дойти до додзё, мне пришлось опираться на трость. Одеть мой тренировочный костюм мне тоже помогли. Я встал в позицию, и тут стали появляться мои многочисленные противники. Один из них подошел к учителю и попросил разрешения сразиться со мной. Сэнсэй сразу разрешил, и я увидел, что это был наказанный ранее за нечестное поведение в бою фехтовальщик. Он даже после поражения, когда схватка была остановлена, наносил удары по незащищенным богу местам, что запрещалось правилами. Когда я увидел, что он подходит ко мне, то настроился на то, что это моя последняя схватка, потому что мне ее не пережить. Когда я так подумал, то вдруг неизвестно откуда почувствовал в себе прилив сил, будто во мне открылся какой-то источник. Ко мне пришла новая энергия, и я ощутил себя человеком в новом качестве. Мой меч принял правильное положение, я приблизился к противнику, ощущая в себе этот неистощимый поток энергии, поднял свой меч над головой и был готов сразить противника одним ударом. Тут мой учитель крикнул, чтобы мы прекратили поединок, и я опустил меч».
По словам Кагавы, Ямаока Тэссю сказал тогда, что он увидел, как ученик пережил состояние «меча не–меча» (муто–но то), и понял, что он достиг озарения.
Идею Ямаоки о проведении многочисленных безостановочных поединков подхватили представители других боевых искусств, в том числе Кимура Масахико, один из самых знаменитых дзюдоистов, которых когда-либо знала история.
Кимура удерживал титул чемпиона Японии по дзюдо на протяжении 12 лет (правда, включая годы второй мировой войны, когда соревнования не проводились). Единственным человеком, который сумел побить его чемпионский рекорд, был великий Ямасита Ясухиро, становившийся чемпионом страны Восходящего солнца 9 лет подряд. Замечательное достижение Кимуры объясняется не только его выдающимся талантом, но и огромным трудолюбием и упорством, проявленными в постижении искусства борьбы. По словам Оямы Масутацу, Кимура был единственным человеком из числа тех, кого он знал, кто тренировался больше и упорнее, чем он сам. Будучи на пике формы и мастерства, Кимура Масахико решил испытать себя суровейшим образом и в течение двух последовательных дней провел по 100 схваток с обладателями черных поясов в дзюдо, не проиграв ни разу. Именно этот подвиг Кимуры и навел его хорошего друга Ояму Масутацу на мысль ввести подобный тест в Кёкусинкай.
Рассказывают, что сам Ояма вскоре после окончания знаменитой тренировки в горах прошел через испытание в 300 боев — по 100 боев 3 дня подряд! В этих поединках участвовали его сильнейшие ученики. Каждый из них, по предварительному расчету, должен был провести по 4 боя против сэнсэя, но для многих уже первый круг закончился столь плачевно, что сражаться с наставником по второму разу они уже не могли физически — столь сильны были удары великого каратиста. Передают, что, простояв 300 боев, Ояма чувствовал в себе силы разменять и четвертую сотню, но партнеров для этого у него уже не было — практически все ученики получили серьезные травмы в предыдущих схватках. Впрочем, и саму мастеру перепало немало. Он получил несколько серьезных повреждений, не говоря уже о синяках, покрывавших все его тело.
Подав такой замечательный пример ученикам, Ояма Масутацу хотел сделать прохождение хякунин–кумитэ обязательным требованием для получения 4–5 дана, но вскоре понял, что такое испытание под силу только подлинным фанатикам, обладающим непоколебимым духом, невероятной любовью и преданностью к каратэ, лишь истинным гигантам боевых искусств, каких и есть-то во всем мире несколько человек. В результате Ояме пришлось отказаться от введения «обязаловки» и ограничиться лишь призывом к своим лучшим ученикам собраться с силами и испытать свою волю и тело. Немногие решались на это, а те, кто все-таки обнаруживали мужество, чаще всего терпели поражение. Поэтому за всю историю существования теста хякунин–кумитэ в школе Кёкусинкай только 14 человек, помимо самого Оямы, сумели выстоять в этой яростной битве. Это были:
1. Стив Арнейл (Великобритания; 21 мая 1965 г.);
2. Накамура Тадаси (Япония; 15 октября 1965 г.);
3. Ояма Сигэру (Япония; 17 сентября 1966 г.);
4. Люк Холландер (Голландия; 5 августа 1967 г.);
5. Джон Джарвис (Новая Зеландия; 10 ноября 1967 г.);
6. Говард Коллинз (Великобритания; 1 декабря 1972 г.);
7. Миура Миюки (Япония; 13 апреля 1973 г.);
8. Мацуи Акиёси (Сёкэй; Япония; 18 апреля 1986 г.);
9. Адемир да Коста (Бразилия; 1987 г.);
10. Сампэй Кэйдзи (Япония; март 1990 г.);
11. Масуда Акира (Япония; март 1991 г.);
12. Ямаки Кэндзи (Япония; март 1995 г.);
13. Франсиско Филио (Бразилия; Филио провел хякунин–кумитэ дважды: сначала в феврале 1995 г. в Бразилии, а затем в марте того же года в Японии);
14. Кадзуми Хадзимэ (Япония; 13 март 1999 г., Хомбу IKO 1).
За сорокалетнюю историю хякунин–кумитэ в школе Кёкусинкай с этим тестом происходили многие метаморфозы: менялся технический арсенал участников, набор и уровень подготовки партнеров по тесту, правила и регламент поединков и т. д. Например, первоначально испытуемый мог выбирать, будет ли он проходить тест в течение одного дня или в течение двух дней (по схеме 50 + 50). Но после 1967 г. Ояма установил срок прохождения теста в один день. Кроме того, появились дополнительные требования: по меньшей мере половина схваток должна была выигрываться чистой победой, в случае же нокдауна не разрешалось находиться на полу больше 5 секунд. Благодаря этому, практически каждый тест был нов и неповторим, но подробнее хочется остановиться на самом первом успешном тесте, ведь первым всегда труднее.