Божественный Сангвиний

Сваллоу Джеймс

Он жестом указал на мертвых.

— Вот тому доказательство.

— Что это означает? — Голос Делоса высказал вопрос, вертящийся в умах всех космодесантников в комнате. Каждый из них лично видел чудо Появления Аркио, они без сомнений встали на его сторону, но кровавая черта, которую они пересекли этим днем, заставила всех задуматься. Как и капеллан, они все смотрели на Аркио, ожидая руководства. Вместо него заговорил Сахиил.

— Это означает, что в нашем ордене ересь, братья. Командор Данте предпочел

не учиться у Благословенного, а судить его как неполноценного и предать мечу. Данте отринул Вознесение и его нужно заставить увидеть ошибочность этого пути.

— Я встречал командора, — сказал Делос, — и в нем я видел человека, которого не так легко поколебать. Если он не отречется и не вступит под знаменами Великого Аркио, что тогда?

Сахиил обвел взглядом комнату, глядя прямо в глаза всем, за исключением Рафена.

— Все, кто выступят против владычества Перерожденного Ангела — неверные и не достойны нести святое наследие Сангвиния. Эти люди заслуживают единственного — разделить судьбу Галлио и его убийц.

Заговорил другой десантник.

— То, что вы предлагаете… — он боялся и колебался, — это равноценно гражданской войне. Мы будем вынуждены выступить против нашего собственного ордена.

— Оглянись, друг, брат, — вклинился Штель, — вас и так уже вынудили. Вы уже и так это сделали!

Инквизитор пальцем ткнул в сломанные остатки силового топора Воде.

— Они пришли убивать. Они пришли убить Аркио, чтоб сохранить власть Данте над Кровавыми Ангелами.

— Но Воде был титулованным воином, — сказал Делос, — он не был просто…

— Брат, — сказал Аркио и Капеллан мгновенно замолчал, — псайкер взглянул на меня и решился убить.

Делос медленно кивнул.

— Простите, Благословенный. Раз вы так сказали, значит так и есть.

Внезапной вспышкой движения, Рафен вскочил на ноги.

— И что теперь, мои братья? Мы объявим священную войну против нашего рода? Вооружимся и проведем вторжение на Ваал или, возможно, даже на саму Терру?

— Осторожнее, Рафен, — начал Сахиил, но Аркио одним взглядом заставил того умолкнуть.

— Нет, нет, жрец. Вопросы Рафена заслуживают ответов.

— Мы не должны идти этим путем, Аркио, — в голосе Рафена было отчаянье, — Поверни и отринь его. Мы не можем допустить войны среди Кровавых Ангелов — если мы будем драться со своими, мы будем уничтожены так же верно, как если бы нас вычеркнули из существования враги.

Штель прерывисто вздохнул, наблюдая за двоими воинами.

В это мгновение будущее балансировало на грани; утонченный план инквизитора был пойман как муха в янтаре. Ответ Аркио его кровному брату может, как запустить, так и полностью разрушить осторожные махинации Штеля.

— Как всегда, мой старший брат думает над вопросом сердцем и за это я ему благодарен.

Он покачал головой.

— Нет, Рафен, я не желаю посеять семена раздора среди ордена. Этот вопрос должен быть решен до того как прольется еще чья-то кровь. Ты прав, мы не должны допустить войны.

Аркио развернулся к Сахиилу.

— Поверенные Данте хотели привести меня в цепях на Ваал, где в меня бы тыкали и забавлялись, как с каким-то протухшим мутантом. Я не подчинюсь этому.

— Что ты предлагаешь, Благословенный? — Ответил жрец.

— Выберите место на нейтральной территории, — приказал он, — найдите мир, где мы могли бы встретиться лицом к лицу на равных условиях. Пошли Данте сообщение, что я желаю разрешить возникшее между нами противоречие.

Он взглянул на Рафена, его глаза горели.

— Я не воспользуюсь славой Обагренного Божества, только чтоб увидеть, как она оборачивает Кровавого Ангела против Кровавого Ангела.

— Все будет сделано, — Сахиил поклонился, — и что насчет последователей среди обычных людей?

Аркио встал по весь рост и шагнул к декоративных, глассталевым дверям, ведущим на балкон часовни.

— Я обращусь к народу и моим воинам Перерожденного. Он заслуживают знать о том, что сегодня произошло, и куда это их приведет.

Как только он приблизился, почетная стража открыла двери.

— Я возьму с собой свою тысячу, — объявил он, — и затем к Ваалу.

Аркио вышел под бледный солнечный свет Шенлонга и овации толпы поглотили все остальные звуки. Рафен видел, как его родной брат купается в сиянии их почитания.

— Ты ищешь смерти? — Сказал голос прямо ему в ухо и, развернувшись, он увидел лицо Сахиила. Высший Сангвинарный жрец стоял у его плеча, его лицо было красным от сдерживаемого гнева.

— Я бы с удовольствием предоставил ее тебе, если это то, чего ты так жаждешь.

Он проигнорировал заряженный редуктор в руке Сахиила. Глаза всех остальных были обращены к Аркио, поскольку он начал свою речь, обращенную к городу-мануфактории.

— Чего ты боишься, жрец? — Ответил он почти шепотом. — Разве твоя вера в Аркио столь хрупка, что мое дыхание заставляет ее шататься?

Сахиил расцвел еще сильнее.

— Из нас двоих это у тебя нет веры, — прошипел он, — даже перед лицом фактов, ты отказываешься полностью подчиниться Аркио.

— Я принес клятву…

— Да? — Жрец ткнул его в грудь. — Ты принес ее отсюда?

Рафен на долю секунды замешкался, и лицо Сахиила искривила улыбка.

— Я думаю, нет.

Десантник краем глаза увидел движение, невидимый для Аркио и остальных, инквизитор бесшумно двигался темными углами к медным дверям.

— Я преданный Кровавый Ангел и Сын Сангвиния, — с абсолютной верой в это ответил Рафен жрецу, — в этом не было никогда сомнений.