Брак по договору
Шрифт:
– Есть шанс, что он от меня? Ты же сама сказала, что нет… - мне кажется, в его вопросе надежда. Или я придумываю то, чего нет?
– Если ты сомневаешься и хочешь, то мы можем провести тест на отцовство.
– Я прекрасно знаю, от кого мой ребенок.
– Тогда я не понимаю, к чему эти странные вопросы. Тебе не нравится мое предложение? Или у вас с Валерой не вышло договориться? Он тебя обидел? Я просил Кирилла связаться с ним. Но если он отказался, то я…
– С Валерой?
– ужасаюсь я.
– Ты ему сказал, что я беременна?
–
– Да не станет, Миш! Не станет!
Я не успеваю договорить, как муж оказывается рядом, хватает за плечи, пусть бережно, но все равно очень крепко.
– Даже не думай о таком! Слышишь? Ты здесь, чтобы сохранить ребенка! И если этот щенок не готов взять на себя ответственность, то я…
– Да я не про это… Ты что, меня вообще не слушаешь? Валера не станет отцом, потому что отец - не он!
– взрываюсь и вываливаю правду вот так, в порыве эмоций.
– Ты, Миш. Отец - ты.
– 33 Михаил -
В этот момент мой мир меняется. Просто по щелчку пальцев. Мозг ещё обрабатывает и усваивает слова Сони, а в груди уже все разгорается.
Отец? Я - отец?
Эти пару дней я делал все, чтобы максимально ускорить решение всех острых вопросов. Поставил на уши все связи, чтобы… отпустить ее.
Хотелось напиться и как-то принять факт, что у Сони будет ребенок от другого мужчины. Когда только успели? Мелькала даже мысль, что зря я спросил, что надо было поставить перед фактом - раз она замужем за мной, то и ребенок будет моим. Но силой заставлять Соню? Нет. Она достойна лучшего. А то, что у нас все так вышло…
Теоретически я понимал, когда планировал ее дальнейшую судьбу после нашего развода, что у нее будет своя жизнь, другой мужчина и дети от него. И думал, что смогу принять подобное спокойно.
Оказалось, я ошибался. Это было больно. Меня подрывало, и хотелось крушить все подряд от понимания, что теперь она окончательно не моя. Что та маленькая глупая надежда, что, возможно… Да ни черта уже невозможно.
Но как бы там ни было, я желал ей счастья. Хотел видеть улыбку на ее лице. Поэтому принял решение ускорить развод, чтобы не бросать тень на ее малыша, не давать поводов обсасывать потом ее беременность в прессе.
Я даже попросил Кирилла подготовить все для встречи с Роговым. Как бы там ни было, у них ведь ребенок.
И вот теперь… Теперь все, что я выстраивал, все, в чем убеждал себя, рушится. Но вместо злости и разочарования я испытываю радость. Облегчение. Даже счастье в каком-то смысле.
Сложно осознать в полной мере, но я охренеть как счастлив. Ведь это значит…
– Ты же уверена?
– все, на что меня хватает.
Соня вздыхает, поджимает губы, будто обижается. А я, откровенно говоря, сейчас плоховато соображаю. Все ресурсы уходят на то, чтобы усвоить эту лихую новость.
–
Голос ее звучит ломко, даже расстроенно.
– А как же Валера?
– я, наверное, дурак, что лезу с этими вопросами, стоит самому как-то сделать выводы и не давить на, возможно, больное место. Но мне важно услышать это от неё. Разложить все по полочкам. Потому что ошибка в этом вопросе обойдется дорого.
– Да с чего ты взял-то про него?
– устало спрашивает Соня. Поднимает на меня взгляд.
– Почему ты все время про него твердишь, словно мы с ним любовники?
– А это не так? Ты же влюблена в него. Я же сам видел…
– Что ты видел?
– Как вы… целовались. В беседке. Накануне смерти твоего отца. Он сказал, вы вместе…
На лице у жены появляется очень странное выражение. А затем она вдруг начинает смеяться. Только вот радости в этом ее смехе - ноль целых, ноль десятых. Как будто у нее случается нервный срыв.
– Сонь, Соня! Ну, ты чего?
– растерянно бормочу, пытаясь успокоить ее. А уж когда замечаю слёзы, так и вообще не понимаю, что делать.
– Ты серьезно, Миш? Господи, ты серьезно все это время считал, что я люблю Рогова?
– она почти кричит уже.
– Он мой друг. И все! Я же говорила тебе!
– Но ты ему рассказала про фиктивность брака. И он предлагал тебе сбежать. И твой отец?
– Что отец? Он даже не знал, какие цветы я люблю! Да и Валеру я оттолкнула, когда он поцеловал меня. Это его инициатива. Я была против, понимаешь? Мы выросли вместе, дружили. Я ему доверяла, а после смерти папы мне было одиноко, и не с кем поговорить. Виолетта, сам знаешь, какая, а ты… Ты не замечал меня, Миш.
– Что ты такое говоришь?
– обалдеваю от ее слов.
– Я старался быть рядом. Помогать. Конечно, времени у меня было не так много, и, наверное, мне стоило…
– Да не в этом! Ты не замечал, что я люблю только тебя, не слышал, и все время напоминал, что мы партнеры, что все это понарошку. Что мне оставалось?
– Подожди… Соня, подожди. Ты сказала - люблю? Ты же сама говорила Рогову - что я просто друг, что ты не воспринимаешь меня иначе.
Я не верю своим ушам. Кажется, невозможно подорвать мой мир сильнее. Но жене удается. Она снова делает это играючи, всего парой слов.
– Да, Миш, люблю, - тихо говорит она.
– Даже зная, что у тебя другие женщины, и что любовь моя эта тебе совсем ни к чему.
Обнимаю, прижимаю ее к себе и…. Улыбаюсь. Черт, я впервые за долгое время счастливо улыбаюсь. Потому что, ну, это же просто джекпот!
– Соня, Сонечка моя, - нежно шепчу ей в макушку, пока она всхлипывает.
– Глупая моя девочка. У меня нет никаких женщин.
– Не унижай меня, Миш. Не ври, - отстраняется, пытается отвернуться, но я не даю. Нет уж. Мы выясним все до конца. Если бы я только мог предположить, я бы давно поговорил с ней!