Брак с целью дознания

Уилкинсон Ли

Как только Уилкес – ну просто родной брат человека-невидимки! – вышел, Джордан, как будто угадав ее беспокойство, понизил голос:

– Почему вы занервничали? Уилкес живет на этом же этаже. Он услышит, если вы закричите.

Ах вот как! Он еще и язва порядочная. – Но еще неизвестно, придет ли он мне на помощь. – Ей удалось даже пошутить.

– Если он только явится, я его тут же уложу наповал, – подстроился Джордан под ее тон.

С десертом было покончено. Джордан, выразительно кивнув в сторону кофейника, спросил:

– Не

согласитесь ли разлить кофе? – Вы какой кофе любите?

– Черный и без сахара!

Какие красивые чашечки! Лайэл разливала кофе, а он подошел к стереосистеме и сменил кассету.

Кофе они пили, сидя на диване у камина. Это он так захотел. Уютно, конечно. Мерцал умирающий огонь, поленья, рассыпаясь, брызгали яркими искрами. Звучала музыка. Что-то знакомое? Ах да! «Тристан и Изольда»… Тема любви…

Лайэл взглянула на Джордана. Опять он так странно смотрит на нее! Ею снова овладела тревога. И она, чтобы как-то подавить ее, решила, что не надо молчать, и попросила:

– Вы что-нибудь об Америке не могли бы рассказать?

– Конечно. Вам я не могу отказать. Тем более если вы проявляете такой интерес.

Понял… Она вспыхнула и опустила глаза. Слушала его, однако, с интересом. Рассказы его об американском образе жизни были действительно занимательны и комментарии забавны, правда, не без яда порой и несколько циничны. Напряжение понемногу ослабло.

А тут и мелодичный бой каминных часов случился очень кстати.

– Боже, уже полночь!

– Да, наступил канун Рождества!

– А я и не думала, что так поздно. Ну мне пора, – заторопилась Лайэл.

– Почему вы так торопитесь? Время, как говорится, еще детское.

– Но я же приехала с Митч и Давидом.

– Я знаю. Они вас не ждут. Я предупредил мисс Митчелл, что сам доставлю вас домой.

Боже, как он самоуверен!

– Тогда, пожалуйста, поехали сейчас. Мне рано вставать. Я не должна опоздать на автобус, который отходит в половине девятого утра.

– Куда отправляется этот автобус?

– Я уезжаю во Френчем. Рождество я встречу у дедушки.

– Вы водите машину? Я потому об этом спрашиваю, что не лучше ли взять напрокат машину?

– Да, вожу. Но… но я предпочитаю ездить на автобусе.

Не будет же она объяснять ему, что машина напрокат ей не по карману.

– Я вообще-то почему-то подумал, что ваш дедушка в больнице.

– Вы правильно подумали. Но больница маленькая. Персонал знает меня. Мне разрешат быть с дедушкой до вечера.

– Так. А потом? Где вы будете ночевать?

– Там, где раньше жил дедушка. В коттедже.

– Одна?

– Да.

– Нежилой коттедж – это не то место, где можно встречать Рождество.

– А я… – Лайэл запнулась на мгновение. – А я не хочу встречать Рождество в другом месте.

Вовремя спохватилась. Скажи она, что ей совсем не хочется встречать Рождество, он спросит почему,

тогда она должна будет рассказать ему о Поле, а ей бы этого не хотелось.

– Вы, должно быть, очень любите дедушку?

– Очень! – Радостные огоньки вспыхнули в ее зеленых глазах. – Он для меня – все на белом свете.

– А вы – у него, я полагаю?

Она кивнула. Джордан поднялся и сказал:

– Тогда, конечно, лучше быть уверенным, что вы завтра не опоздаете на автобус.

В прихожей он помог ей надеть жакет.

На лифте они спустились прямо в гараж, огромное помещение под домом. Через минуту Лайэл сидела рядом с Джорданом в серебристо-сером «ягуаре», который спустя мгновение уже мчался по улицам полуночного города.

Странный вечер! Какой-то беспокойный, хотя волнения порой были приятные. Однако непонятно, зачем ему все это. Вот и сейчас, пожалуйста! Ведет машину – и ни слова, хотя бы из вежливости. Даже дорогу не спрашивает.

А вот и Бактон-плейс. Он затормозил. Машина остановилась под фонарем, прямо у подъезда. Дом, конечно, – уродина. И квартира у них с Митч на третьем этаже – скромная. Джордан вышел из машины, обогнул ее, открыл дверцу со стороны Лайэл, помог выйти.

Был легкий морозец. Луна в дымчатом чепчике время от времени выглядывала из облаков. Легкие снежинки торопливо неслись сверху, а потом плавно опускались на землю.

– Ангел пролетел, – прошептала Лайэл. Он посмотрел на нее удивленно.

– Когда я была маленькая, бабушка мне говорила, что снежинки – это перышки из крыльев ангела, которые он обронил, когда пролетал мимо, – объяснила Лайэл и улыбнулась ему.

Он тоже ей улыбнулся.

– А моя бабушка говорила мне, когда я был ребенком, что звезды на небе – это лампадки. И у каждого ангела своя лампадка. Если звезды светят ярко, значит, ангелы стараются, хорошо выполняют свои обязанности, а если они забывают поправить фитилек, то звездочки-лампадки начинают коптить и тогда появляются на небе тучи. Лайэл засмеялась и добавила:

– А если молоденький неопытный ученик зазевается, то лампадка падает вниз и мы говорим, что звезда упала.

– Ну вот, и у наших бабушек было много общего, – подвел итог Джордан.

Он стоял совсем близко и смотрел на нее. Лайэл опять почувствовала, как ее охватило волнение. Такого с ней еще не было. Вот она стоит и не пытается уйти… как под гипнозом.

– Большое спасибо за ужин, – заторопилась она.

– Было очень приятно, – заверил ее Джордан. – Я заеду завтра утром в девять. Хотя что я?.. Сегодня утром.

– Но меня уже не будет. Я же еду во Френчем, – возразила она.

– Я знаю. Я собираюсь вас отвезти туда на машине.

Лайэл стояла и не могла в себя прийти от этой приятной неожиданности. Ноги буквально приросли к тротуару. Но затем дверца машины хлопнула, «ягуар» рванулся и пропал.