Брак во имя Альянса
Шрифт:
Зачем они его забрали? Хороший вопрос. Вряд ли для того, чтобы наградить за проделанную работу. А я… теперь, выходит, осталась одна. Аэдо успел подготовить все для моего побега и превращения в Мари Клэр Тодория, но сам…
Я шагнула ближе к стене и, сползя по ней спиной, опустилась на пол. В душе бушевал черный смерч, мне казалось, что он сейчас попросту разорвет меня на части. И все болело, все.
«А ему? Ему каково? И еще неизвестно, что с ним делают…»
Смотрела на замершую крокобелку, и ее не видела. Перед глазами – все одно и то же. Светлая фигура Алекса на капитанском мостике корабля, который заваливается в пространственную ловушку, а по корпусу змеятся огненные трещины. Почему это меня преследует? Черт!
Я улыбнулась сквозь слезы.
Ты ведь знаешь, Марго, как изменить.
Ты вернешься и взорвешь здесь все, но перед этим вытащишь Аэдо, в каком бы состоянии он не оказался. Лишь бы был живым, а все остальное - поправимо.
И совершенно незачем рассиживаться и вытирать рукавом сопли и слезы. Надо всего лишь собраться и вылететь за помощью. Где ее взять? И это ты тоже знаешь, только не можешь решиться.
На миг я все же зажмурилась, воскрешая в памяти то, как отчаянно и одновременно бережно меня любил мужчина, которого у меня отобрали уже второй раз. Мне вовсе не хотелось, чтобы это осталось только воспоминаниями. А значит, Марго, надо поднимать задницу и двигать по направлению к катеру.
Я вздохнула, поднялась кое-как, окинула взглядом крокобелку.
«Иди за мной. Теперь ты подчиняешься моим командам».
«Да».
И кибербионик вильнул толстым крокодильим хвостом. Я посмотрела на устрашающего вида зубы и кивнула, соглашаясь с собственными мыслями. Определенно, не нужно разбрасываться таким преимуществом, как собственный динозавр. Уж где-нибудь пригодится.
ГЛАВА 7. ОСИНОЕ ГНЕЗДО
Говорят, один в поле не воин. Я, однако, не была согласна с этим утверждением. Очень редко бывают обстоятельства настолько неодолимой силы, что один человек по-настоящему бессилен что-либо изменить. И наоборот, при наличии желания, граничащего с сумасшествием, один человек может сделать очень многое, о чем свидетельствуют многочисленные локальные войны и революции матушки Земли.
Терять мне было нечего, кроме самой себя. Из всей родни только отец интересовался моей жизнью, но он получил мое сообщение, а потому будет ждать и верить… даже если ждать придется до конца жизни. У меня не было ни сестер, ни братьев, ни детей, которые бы горевали, случись что со мной, а потому я собиралась рискнуть. Более того, я собиралась уцелеть – и выиграть эту безумную партию.
Собиралась я второпях, потому что корабль, с которого забрали Аэдо, начал стремительно остывать. Следовательно, мне нужно было как можно быстрее убраться с корабля, прихватив все самое нужное, и начать претворять в жизнь план, которого, по сути, еще не было.
От будущего плана пока что жил только зародыш, который заключался в том, что враг моего врага – мой друг. Поскольку врагом девиран и Верховного стора был Мишель, то… что ж, мне придется навестить его в ближайшее время. С неприличным предложением.
Я перебралась в катер Аэдо, неся на плече кибербионический цветочек, в сумке – линзы, фальшивые отпечатки пальцев, алмазы и модули памяти с данными от Аэдо (ведь он сам мне их дал? Самолично вручил мне оружие в борьбе с Верховным стором, получается). За мной тяжело топал динозавр-крокобелка. Я решила взять ее с собой, потому что будет жаль, если такой интересный образец кибербионического организма замерзнет.
Катер стоял в запасном отсеке и видом своим напоминал зеркальную, очень вытянутую каплю, с такими же, но гораздо меньшего размера, каплями по бокам. Это в самом деле была едва ли не последняя разработка Альянса – высокоскоростной, чрезвычайно маневренный… А вот системы управления Аэдо полностью переделал. Заменил практически всю начинку. Несмотря на вполне «земной» внешний вид, внутри корабль, по сути, был кибербиоником. Меня привычно встретили зеленые
Убедившись, что мой помощник устроился, я положила руки на зеркальную панель – как учил Аэдо. Она тут же взялась мелкой рябью, словно это была ртуть, мои пальцы утонули в странном блестящем желе, но тут же стало горячо в виске, там, где имплант нейроинтерфейса. Я прикрыла глаза, чтобы ни на что не отвлекаться: корабль сам сделал запрос на подключение к управлению, мне оставалось лишь дать согласие. Через несколько секунд имплант транслировал мне акутальное состояние системы, помощника по управлению, окно приложения-навигатора и карты ближайших звездных скоплений. Сперва я даже немного растерялась, но затем сообразила, что есть что: Аэдо все-таки был человеком, а потому процедура управления переделанным кораблем была организована интуитивно понятно.
– Что ж, тогда пора, - прошептала я и вытащила руки из липкой панели.
Когда активирован нейроинтерфейс, можно просто сидеть в кресле и смотреть в лобовое обзорное стекло – на черноту космоса, на далекие светящиеся туманности, на игрушечные шарики планет. Сейчас, правда, я видела внутреннюю обшивку отсека, и, судя по тому, что световые импульсы пробегали по ее поверхности все реже, корабль был обречен.
Я еще раз окинула взглядом замершую крокобелку, погладила кибертолстянку, вцепившуюся в плечо. Внезапно стало жаль и корабль, и рощу вокруг бассейна, и все, что я испытала здесь – такое внезапное, но яркое, подобное вспышке сверхновой. Вспомнились первые часы здесь, безнадежные и болезненные, а потом то, как Аэдо гладил меня по плечам, пытаясь успокоить. Бедный мой… Ему тоже было больно. И наверняка сейчас больно. Хочется верить, что на этот раз я успею, верну давний долг.
Я отдала команду на открытие отсека.
И включила режим маскировки. Ведь ни Альянсу, ни Верховному стору не нужно знать о том, что юркий скоростной катер покинул корабль медиума.
***
…Кайена была периферийной и аграрной по большей части планетой, только-только ступившей на путь глобальной цифровизации. Именно поэтому глобальной цифровизации, как таковой, еще не случилось. Данные, собираемые на планете, обрабатывались здесь же, периодически архивировались и отправлялись в главный реестр Альянса.
Космопортов здесь было два, оба поблизости к экватору, оба континентальные. Я выбрала тот, что поменьше, посреди приветливой зеленой долины в обрамлении невысокого горного хребта. И, пока катер на автопилоте делал круг над посадочной площадкой, думала о том, куда податься дальше.
К слову, кое-что изменилось за время полета: устрашающей крокобелки больше не существовало. Вместо нее на полу послушно лежал серый мохнатый ослик, еще одно неожиданное решение, принятое искусственным интеллектом MR-12. Когда я отправила запрос, в какое неагрессивное животное он может трансформироваться и может ли, MR-12 молча поднялся, трансформировался, перещелкивая суставами и втягивая крокодилью кожу внутрь. Вместо нее вылезла густая темная шерсть. И копытца. И длинные мохнатые уши. Я вздохнула. Спорить с таким решением казалось неуместным, тем более, что известна по меньшей мере одна историческая личность, отдавшая предпочтение ослику как животному мирному.