Браки расторгаются в аду
Шрифт:
– Как у тебя с Иван Иванычем? Ведь он тебя уволил. Что, был скандал?
– О! Еще какой! – Тема была дозволенной, и Анисья разошлась. – Как только он узнал, что я не уследила за Анжелой Зафировной, просто из себя вышел! Я никогда его таким не видела! Он же во всем обвинил меня! Вот змей! Как будто мне больше делать нечего, как следить за его черномазым сокровищем! Икру ей носить и чашки за ней мыть! Он даже ногами топал: «Скажите спасибо, что я не вызвал полицию!»
– А в самом деле. Разве он не испугался,
Она заморгала, соображая. Потом спросила:
– А зачем мне это?
– Ну… Из мести.
– Да что вы, Зинаида Андреевна! У меня ведь даже регистрации нет!
– Как это нет?
– Закончилась, – с досадой пожала плечами Анисья. – А в Москве без регистрации трудно. Я ведь у вас по договору работала, у меня и страховка была. Московская, – с гордостью сказала она. – А теперь что? Мне только в полицию пойти не хватало!
– Он же в тот момент еще не знал о похищении, – сообразила я. – Думал, должно быть, что Анжела найдется. Потому и кричал на тебя.
– Да, наверное, так оно и есть.
– Значит, ты его ненавидишь?
– Еще как!
Я немного успокоилась. Мне важно, чтобы Анисья была на моей стороне, и не имеет значения, насколько я упала в ее глазах. Я дала ей деньги, надеясь, что от Иван Иваныча она видит одни только неприятности. Это очень важно в отношениях с прислугой дать понять, как ты ее ценишь и уважаешь. Главное, уважаешь. Поэтому я ласково сказала:
– Нам с тобой надо развеяться, Анисья. Ты много пережила, разволновалась. Давай как-нибудь пообедаем вместе. Я приглашаю.
– Что ж, – она коротко вздохнула. Потом вдруг сказала: – Жалко мне вас, Зинаида Андреевна.
– Это еще почему?
– Так. Добрая вы очень. Умному человеку, такому, как вы, к примеру, доброта ни к чему. От нее одни только убытки. Ой, тороплюсь я! – спохватилась она. – Побежала!
– Куда же ты так торопишься?
– Для нас, людей подневольных, всегда дела найдутся.
– Ты же сейчас свободна, – удивилась я.
– Так-то оно так. Но устраиваться как-то надо? Обратно мне дороги нет. Ну что, скажут, накушалась Москвы-то? А уезжала вся такая гордая. Засмеют ведь меня, коли назад вернусь.
– Ты про свою деревню говоришь?
– Про нее. Уж я нос-то им утру. Вернусь на лимузине, вся в белом. Да еще каменьями обвешусь. Золото чтоб везде. Пусть завидуют!
– Но ты должна понимать, что жизнь на этом не кончается, – осторожно сказала я. Мне не нравилось ее настроение.
– Не поняла? – уставилась на меня Анисья.
– Ты им ничего не докажешь. Ну, позавидуют, какое-то время будут тебя обсуждать. В итоге возненавидят. А тебе с этим жить. Деньги просто так не достаются. Ты должна это понимать.
– Вам-то достались, – неприятно усмехнулась она. – И ничего – живете.
– Ты всерьез считаешь, что деньги
– Но вы ж никогда не работали!
– Быть персоной тоже работа. Красиво одеваться, красиво говорить, изысканно есть-пить. Я много лет представляла моего мужа на важных мероприятиях. Искала для него развлечения, организовывала интересные поездки, занималась благотворительностью, чтобы он платил меньше налогов. Это очень тяжелый труд, поверь.
– Как же, труд! – фыркнула она.
– Я вижу, ты ко мне переменилась.
– Вовсе нет, – тут же дала задний ход Анисья. – Сделаю все, как вы скажете, Зинаида Андреевна!
Мне бы задуматься. Ох, неспроста это! Но тогда я не придала значения этому разговору, и, как потом оказалось, совершенно напрасно.
Именно с этого момента все пошло не так. Хотя сначала мне показалось, что Фортуна играет в одной команде со мной, а не с Иваном Иванычем. Потому что на следующий день он опять ко мне явился. Я начала уже привыкать к ежедневным визитам мужа. Мне даже показалось, будто мы опять живем вместе, семья воссоединилась. Он ходит сюда, как на работу!
– Ну как? – с порога спросил Иван Иваныч. – Уладила проблему?
– Эрик тебе звонил?
– Нет, не звонил.
– Значит, уладила.
– А как бы это проверить?
– Откуда я знаю? Хочешь – позвони ему сам.
– И что я скажу? В гости его приглашу? – ощерился он. – Ты же прекрасно знаешь, Зинаида, что Анжелы в доме нет! Я, кстати, до сих пор понять не могу, чего они хотят?
– Кто они? Похитители?
– Да!
– Может, просто денег?
– Почему же они тогда не озвучили сумму? – подозрительно спросил Иван Иваныч.
Момент был подходящий. Мне тоже хотелось знать, с какой частью своего состояния он готов расстаться безболезненно, а на какой цифре упрется рогом? Решит, что деньги ему дороже Анжелы. Ведь он скупердяй каких мало. Прежде чем начать операцию по обмену красавицы мулатки на капитал, мне необходимо было выяснить настроение мужа. Насколько Анжела представляет для него ценность? Иными словами, в какую сумму он оценивает жизнь ее и наследника? И я предприняла разведку боем.
– Наверное, похитители пока оценивают размеры твоего состояния.
– А чего его оценивать? Я не олигарх.
– Но пара-тройка миллионов долларов, я думаю, для тебя не проблема.
– Ты с ума сошла! – Он вскочил и забегал по комнате. – Три миллиона долларов! Как будто я их рисую, эти деньги!
– Иван, опомнись! Речь ведь идет о жизни твоей женщины и твоего наследника!
– Я что, должен последнюю рубашку с себя снять?!
– Так уж и последнюю, – усмехнулась я. – Одна эта квартира стоит целое состояние.
– Я не собираюсь ее продавать! – взвился муж. – Иначе какой смысл? Что я оставлю своему сыну?