Братство Кольца

Толкин Джон Рональд Руэл

Примерно через милю путникам повстречался еще один ручей, сбегавший с холмов на западе. Веселый голос плещущей воды слышен был издали, а потом меж корней деревьев замелькали темные, быстро бегущие водовороты.

– Это Нимродель, - с нежностью произнес Леголас.
– У Сумеречных Эльфов о ней поют песни, там говорится о радуге на перекатах и золотых листьях, мелькающих в белой пене. Сейчас, когда в мире темнеет, мост через Нимродель разрушен. Я хочу омыть ноги в здешней воде, она снимает усталость.

Эльф шагнул в ручей.

– Идите ко мне!
– позвал он.
– Здесь неглубоко. Можно вброд перейти. На том берегу отдохнем. Может быть, голос этой

нежной реки исцелит нас на время от нашей скорби.

Один за другим его спутники ступили в воду. Фродо постоял немножко у берега, прислушиваясь к ощущениям. Вода, темная в ночи, ласковой прохладой обняла его ноги, приникла к нему, чистая, звенящая, и уже через несколько шагов усталость от долгого пути растворилась в ней и уплыла куда-то вниз по течению.

На другом берегу, пока они ели и отдыхали, Леголас рассказывал о Лотлориене, о том краю, каким он остался в памяти Сумеречных эльфов, об озаренных чистым солнечным и звездным светом лугах у Великой Реки, о ярком и юном мире, не знающем мрака. А когда голос эльфа замолкал, становился слышен похожий голос реки, звенящей на перекатах. Фродо даже начало казаться, что в звуках бегущей воды можно разобрать отдельные слова.

– Слышите, как говорит Нимродель?
– спросил Леголас. Хотите, я спою вам песню о девушке, жившей здесь давным-давно и оставившей реке свое имя? Песня эта очень красива на нашем лесном наречии, но для вас я спою ее на Вестроне, как поют иногда в Доме Элронда.

Тихим голосом, почти сливающимся с шелестом листьев и плеском воды, он начал:

То песнь о Деве, что жила В далекие года, Чиста, как полдень, и светла, Как ранняя звезда. Она несла эльфийский свет - Так, солнцем залитой, Волшебный Лориен одет Зарею золотой; Так бьется чистым серебром Прозрачный звонкий ключ; Так ветер в странствии своём Свободен и летуч. И озарял лучистый взгляд Чертоги древних гор, И песен светлый звездопад Звенел о гладь озер… Где нынче дивный этот свет, Где лучезарный взор? Утерян Нимродели след Среди полночных гор. Там, где клокочет пенный вал, Без счета долгих дней Ее корабль эльфийский ждал И не гасил огней. Но на серебряный причал Из северных земель Ворвался вихрь, и он умчал Корабль от Нимродель. Туда, где глух и мрачен путь, Где

ветер волны рвет, Где взор слепят и режут грудь Осколки черных вод. И Амрот в сумрачном краю, Где ночи торжество, Послал проклятье кораблю, Предавшему его. Он был навеки разлучен С любимою своей… Где с той поры скитался он? Среди каких теней? Где нынче он? В каких мирах Смешались сон и явь? Вот он взлетает на волнах; Вот он стремится вплавь; Он в ветре чайкою парит, Он пеною одет; Он гордым лебедем царит Над бездной вод… Но нет - То лишь виденье. День за днем, И, верно, навсегда, Хранит молчание о нем Пустынная вода.

Неожиданно Леголас замолчал.

– Я забыл дальше, - смущенно признался он.
– Это долгая песня, печальная, ибо рассказывает о скорби, пришедшей в Цветущий Лориен, когда гномы пробудили горное Зло.

– Не они же его создали, - не удержался Гимли.

– Я и не говорю так, но Зло пришло, - печально сказал Леголас.
– И многие эльфы из народа Нимродели ушли на Запад, и только она, заплутав в Белых Горах, не нашла дороги к кораблю, где ждал ее возлюбленный Амрот. По весне, в шуме молодой листвы, здесь, у реки с ее именем, все еще слышится голос Нимродели, и тогда с юга ветер приносит голос Амрота. Нимродель впадает в Серебрень, эльфы говорят - Келебрант, а Келебрант сливается с Андуином Великим, впадающим в залив Белфалас, откуда отплывали лориенские эльфы. Корабль так и не дождался ни Амрота, ни Нимродели.

Говорят, она жила здесь, возле порогов, в ветвях огромного дерева - это в обычае у лориенских эльфов. Их даже называют Галадримы, Древесный Народ. Дальше в лесу мы, наверное, встретим огромные деревья-дома. Древесный Народ не зарывался в землю, как Гномы, и не строил каменных укреплений, пока не пришла Тень.

– Я их понимаю, - неожиданно произнес Гимли.
– Сейчас-то точно спокойней жить на дереве, чем сидеть на земле.
– Он выразительно взглянул за реку, на дорогу, ведущую к Росному Долу, а потом поглядел на сплетение ветвей над головой.

– Ты подал дельный совет, друг Гимли, - поддержал его Арагорн.
– Дом мы строить не будем, но сегодняшнюю ночь проведем, если получится, как Галадримы. Пойдемте, не стоит здесь засиживаться.

Отряд свернул с тропы и углубился в сумрак леса. Неподалеку от порогов уже начали встречаться деревья в несколько обхватов, кроны их терялись где-то высоко в ночной тьме.

– Я поднимусь наверх, - предложил Леголас.
– В лесу я дома, хотя таких деревьев у нас нет. Я знаю их по песням. Это меллорны, цветущие золотыми цветами. Наконец-то я посмотрю на них вблизи.