Братство

Боуден Оливер

– В служебке?

– Давай останемся в гостинице. Я хотел сказать тебе кое-что, чтобы никто не услышал.

– Ладно, у меня тоже есть, что тебе сказать, и что должно остаться между нами.

Они сели за стол в пустой таверне, подальше от пьяниц и игроков.

– Пришло время наведаться к любовнику Лукреции, Пьетро, - сообщил Эцио.

– Хорошо. Мои люди уже ищут его.

– Замечательно, но актера не сложно разыскать, а уж знаменитого...

Лис покачал головой.

– Он достаточно знаменит, чтобы иметь дублеров. Мы полагаем, что он залег на дно, так как боится Чезаре.

– Вполне возможно.

Что ж, поступай, как знаешь. Что ты хотел мне сказать?

Несколько секунд лис боролся сам с собой, потом сказал:

– Это деликатное дело... Эцио, могу ли я...

– Ты о чем?

– Кто-то предупредил Родриго, чтобы тот держался подальше от замка Сант-Анджело.

– И ты думаешь, этот кто-то... Макиавелли?

Лис промолчал.

– У тебя есть доказательства?
– продолжал давить Эцио.

– Нет, но...

– Я знаю, что Макиавелли беспокоит тебя, но послушай, Джильберто, нельзя действовать на основании одних подозрений.

Дверь с грохотом распахнулась и в гостиницу ввалился раненый вор.

– Плохие новости!
– воскликнул он.
– Борджиа узнали, где находятся наши шпионы!

– Кто им сообщил?
– прогремел Лис, вскакивая.

– Вчера маэстро Макиавелли спрашивал, как продвигаются поиски актера.

Лис сжал руки в кулаки.

– Эцио?
– тихо позвал он.

– Они захватили четверых наших, - продолжал вор.
– Мне посчастливилось сбежать.

– Где?

– Недалеко. Около Санта-Мария-дель-Орто.

– Пошли!
– крикнул Эцио Лису.

За считанные минуты люди Лиса приготовили двух коней, и Ассассины с огромной скоростью выехали из конюшен "Спящего лиса".

– Я все еще не верю, что Макиавелли оказался предателем, - настаивал на своем Эцио, пока они скакали.

– Он на какое-то время затаился, чтобы рассеять наши подозрения, - бросил Лис.
– Посмотри фактам в лицо: во-первых, нападение на Монтериджони, во-вторых, то, что случилось в Сант-Анджело, а теперь еще и это! За всем этим стоит он!

– Тогда скачи! Скачи, как молния! Мы должны успеть вовремя, чтобы спасти их!

Они поскакали по узким улочкам, расталкивая в стороны людей, надеясь, что не затоптали их, и на огромной скорости снесли несколько торговых палаток. Люди и куры разбегались с их пути, только стражники Борджиа попытались остановить, вскинув алебарды, но Ассассины попросту смели их.

Они добрались до места, которое указал раненый вор, за семь минут, и увидели солдат в бордово-желтых мундирах, собиравшихся затолкать четверых пойманных воров в крытый фургон. Солдаты били воров эфесами мечей и издевались над ними. В этот момент на них и обрушились Эцио и Лис, словно разъяренные фурии. Обнажив мечи, они ловко направили лошадей, отрезав солдат от заключенных и рассеяв стражников по площади у церкви. Крепко держа меч в правой руке, Лис отпустил поводья, которые держал левой, и держась только ногами, объехал вокруг фургона, выхватил у возчика кнут и жестоко хлестнул лошадей по бокам. Те встали на дыбы, заржали, а потом в панике бросились прочь. Возчик тщетно пытался их остановить. Отбросил кнут в сторону, Лис чуть было не свалился, но успел схватиться за поводья. Потом послал коня к Эцио, которого окружили пятеро солдат. Стражники ударили коня в грудь мечами и алебардами. Разогнав их своим мечом, и дал Эцио время вырваться

из ловушки и рубануть мечом по ближайшему из стражников. Развернув в тесном кругу коня, он снова с силой ударил и отрубил голову второму. Тем временем Лис расправился с последним из стражников - остальные либо лежали раненые, либо сбежали.

– Бегите, придурки!
– крикнул Лис своим людям.
– Обратно на базу! Сейчас же! Встретимся там!

Четверо воров, поддерживая друг друга, бросились вниз по главной улице, затерявшись в небольшой толпе, собравшейся посмотреть на бой. Эцио и Лис поехали следом, следя, чтобы все вернулись в целости и сохранности.

Они вошли в «Спящего лиса» через потайную дверь и собрались в трактире; на гостинице висела табличка «Закрыто». Лис приказал подать на всех пива, но не стал дожидаться, пока его принесут, и начал расспросы:

– Что вы узнали?

– Босс, они планируют убить актера этим вечером. Чезаре послал своего "мясника", чтобы он сделал это.

– Кого?
– удивился Эцио.

– Ты видел его, - ответил Лис.
– Микелетто Кореллья. Никто не забудет такое лицо.

Эцио вспомнил, что видел этого человека по правую руку от Чезаре в Монтерджони, а потом - в конюшнях замка Сант-Анджело. Жестокое, избитое лицо, из-за которого он выглядел старше, чем был на самом деле, ужасные шрамы возле рта навсегда закрепили на его лице саркастическую улыбку. Микелетто Кореллья. Или на самом деле, Мигель де Корелла.

Корелла - регион в Наварре был не только родиной неплохих вин, но и этого палача и убийцы?

– Он способен убить человека ста пятьюдесятью разными способами, - сказал Лис.
– Но предпочитает душить.
– Он помолчал.
– Безусловно, он лучший убийца в Риме. От него никто не ускользал.

– Будем надеяться, сегодня вечером это случится впервые, - отозвался Эцио.

– Где это случится? Вы узнали?
– спросил Лис у воров.

– Сегодня вечером Пьетро выступает в мистерии. Он репетирует в секретном месте.

– Наверное, он напуган. Что дальше?

– Он играет Христа.
– Воры вместе засмеялись. Лис пристально посмотрел на них.
– Его подвесят на кресте, - продолжил вор.
– Микелетто подойдет с копьем, чтобы проткнуть его, но это будет по-настоящему.

– Вы знаете, где сейчас Пьетро? Вор покачал головой.

– Нет. Мы не нашли его. Но мы знаем, то Микелетто будет ждать в старых банях императора Траяна.

– В банях Траяна?

– Да, мы думаем, план таков: Микелетто переоденет своих людей в костюмы и выставит убийство, как несчастный случай.

– Но где произойдет это представление?

– Мы не знаем, но где-то недалеко от того места, где Микелетто будет ждать своих людей.

– Я прослежу за ним, - решил Эцио.
– Он приведет меня к любовнику Лукреции.

– Еще что-нибудь?
– Лис кивнул своему вору.

Они покачали головами. Слуга принес пиво, хлеб и мясо, воры с удовольствием набросились на еду. Лис отвел Эцио в сторону.

– Эцио, прости, но я убежден, что Макиавелли предал нас, - он поднял руку, не давая Эцио возразить.
– Твои слова не разубедят меня. Я знаю, мы оба хотели бы, чтобы это было не так, но теперь все стало ясно. Я считаю, что мы должны сделать... то, что необходимо.
– Он помолчал.
– Если это не сделаешь ты, это сделаю я.