Братство
Шрифт:
Эцио не стал терять времени. Нужно спасти Пьетро!
Когда он снова оказался на сцене, то увидел воцарившийся там хаос. Пьетро корчился на кресте, его рвало. Лицо у него было бледно-зеленым. Зрители волновались.
– Что происходит? Что случилось?
– кричал Лонгин, остальные актеры уже разбежались.
– Снимите его!
– приказал Эцио рекрутам.
Кто-то из рекрутов-ассассинов метнул кинжал, перерезав веревки, которыми был привязан к кресту Пьетро, другие стояли внизу, чтобы подхватить актера. Остальные же вступили в схватку с солдатами Борджиа, которые появились, словно из ниоткуда, и теперь пытались штурмом взять сцену.
– Этого не было в сценарии, - булькнул Пьетро, свалившись в руки рекрутам.
– Он умрет?
– с надеждой в голосе поинтересовался Лонгин. В такой жестокой профессии, чем меньше соперников, тем лучше.
– Задержите стражу!
– закричал Эцио, уводя со сцены рекрутов и унося Пьетро. Они пробежали по мелкому бассейну с водой в центре Колизея. Стая встревоженных голубей взмыла в воздух. Последний отблеск заходящего солнца заливал Эцио и Пьетро тусклым кровавым светом.
Эцио хорошо тренировал рекрутов, и те, прикрывая тылы, успешно отбили атаку солдат Борджиа, а потом все вместе выбрались из Колизея и скрылись в лабиринте улиц к северу от руин. Эцио направился к знакомому доктору. Ассассин забарабанил в дверь и, когда его не слишком охотно впустили, положил Пьетро на соломенный тюфяк, лежавший на столе в кабинете доктора. В комнате то тут, то там, были развешены пучки разных сушеных трав, их едкий запах заполнял помещение. На полках были расставлены непонятные предметы и некие создания (а так же части созданий), плавающие в стеклянных бутылках с мутной жидкостью.
Эцио приказал своим людям оставаться на улице. Он подумал, что решат прохожие, увидев целый отряд римских солдат. Наверное, что они увидели призраков, и от страха будут бежать целую милю. Сам он при первой же возможности скинул одежды фарисея.
– Кто ты?
– пробормотал Пьетро. Эцио заметил, что губы актера посинели.
– Твой спаситель, - ответил Эцио и сказал доктору: - Его отравили, доктор Брунеллески.
Доктор быстро осмотрел актера, в глазах его сверкали огоньки.
– Судя по бледности, они использовали кантареллу. Любимый яд наших дорогих Борджиа.
– И добавил, обращаясь к Пьетро.
– Лежи.
– Я засыпаю, - выдавил Пьетро.
– Лежи! Он что, уже был болен?
– спросил Брунеллески у Эцио.
– Да.
– Хорошо, - доктор быстро с привычной легкостью смешал какую-то жидкость из разноцветных бутылочек и вылил смесь в пузырек. Потом приподнял голову Пьетро и поднес пузырек к его губам.
– Выпей.
– Быстрее, - нетерпеливо вставил Эцио.
– Дайте время.
Эцио с тревогой смотрел на актера. Казалось, прошел целый век, прежде чем актер сел.
– Думаю, мне стало получше, - произнес он.
– Это чудо!
– с облегчением выдохнул Эцио.
– Не совсем, - отозвался доктор.
– У меня почти не было возможностей обследовать жертвы кантареллы, но к счастью, он принял немного яда, это дало мне возможность смешать эффективное противоядие. Теперь, - рассудительно продолжил он, - я принесу пиявок. Они полностью исцелят вас. Отдохни, мой мальчик, и очень скоро ты будешь здоров, как бык.
– Он отошел и принес стеклянную банку полную черных извивающихся существ. Доктор зачерпнул горсть.
– Не знаю, как вас отблагодарить, - сказал Пьетро Эцио.
– Я...
– Ты можешь меня отблагодарить, - перебил Эцио.
– Ключ от калитки, через которую ты ходишь на свидания с Лукрецией в замок Сант-Анджело. Дай его мне. Быстро!
На лице Пьетро проскользнуло опасение.
– О чем ты? Я просто бедный актер, жертва обстоятельств, я ...
– Послушай, Пьетро. Чезаре узнал о вас с Лукрецией.
Опасение сменилось откровенным страхом.
– О, Боже!
– Но я могу тебе помочь. Если ты отдашь мне ключ.
Пьетро, не говоря ни слова, вытащил ключ откуда-то из набедренной повязки и отдал его Эцио.
– Я всегда ношу его с собой, - проговорил он.
– Мудрое решение, - одобрил Эцио, забрав ключ.
Теперь он сможет проникнуть в Сант-Анджело, когда ему понадобиться. И это обнадеживало.
– Мои люди принесут твою одежду и проводят в безопасное место. Я пришлю пару человек, чтобы они постоянно присматривали за тобой. Тебе лучше залечь на дно.
– Но... мои поклонники!
– воскликнул актер.
– Им придется обходиться Лонгином, пока не наступит момент, когда ты сможешь без опаски выйти на сцену.
– Эцио усмехнулся.
– Но я не волнуюсь. Он тебе не чета.
– Ты правда так думаешь?
– Абсолютно уверен.
– Ой!
– вскрикнул Пьетро, когда доктор прицепил первую пиявку.
Эцио в мгновение ока оказался снаружи и раздал приказы своим людям.
– Избавьтесь от этих костюмов, как только появится возможность, - добавил он.
– Термы Траяна недалеко. Если повезет, то одежда, которую вы оставили, по-прежнему там.
Эцио тоже собрался уходить, но заметил фигуру, прячущуюся в тени. Как только человек увидел, что Эцио заметил его, он кинулся прочь. Эцио узнал в нем Паганино, вора, который должен был погибнуть в Монтериджони.
– Эй!
– крикнул Эцио, бросившись следом.
– Минутку!
Конечно, вор куда лучше знал эти улицы. Ловко скользя по ним, вор сумел оторваться от погони, и Эцио не раз приходилось забираться на крыши и осматривать улицы с высоты, чтобы снова отыскать беглеца. Невероятная перчатка, которую изобрел Леонардо, оказалась весьма кстати.
Наконец, ему удалось опередить беглеца и отрезать ему все пути к спасению. Вор выхватил кинжал, опасно выглядящую чинкуэду, но Эцио вырвал оружие у него из рук и отбросил в сторону.
– Почему ты убежал?
– спросил Эцио, схватив его. И тут он заметил письмо, выглядывающее из поясной сумки вора. Печать невозможно было не узнать. Она принадлежала Папе Александру IV - Родриго - Испанцу!
Эцио медленно выдохнул, теперь все встало на свои места. Паганино долгое время работал с Антонио де Маджианисом - главой Гильдии воров в Венеции. Наверное, Борджиа предложили ему достаточно денег, чтобы переманить на свою сторону, и когда он проник в Гильдию Лиса в Риме, у Борджиа появился шпион в самом сердце Ордена Ассассинов.