Братва. Пощады не будет
Шрифт:
Петровича искать не понадобилось – он дисциплинированно сидел в номере и смотрел телевизор.
Я бросил ему на колени связку ключей.
– Записывай адрес своих владений... Ремонт кой-какой учини, вывеску закажи, обнови мебель. Сам прикинь, что нужно. Бочки будут с пивзавода завозить – складируй в подсобке. Все усек?
– Что на вывеске изобразить? – по-деловому стал уточнять Петрович. – И «капуста» потребуется.
– Само собой. – Я выдал старику пачку денег. – Надеюсь, за недельку управишься, а то пиво закиснет, не дай Бог. Название
Мальчики не возражали.
На автостоянке Лены не оказалось. Оставив ребят в машине, направился к киоскам, проклиная ее детски-глупое упрямство.
На окошке висела табличка «Закрыто», но оно почему-то было распахнуто. Сунув в него голову, собрался высказать резкую нотацию, но слова буквально застряли у меня в горле. Лена сидела напротив, косо привалившись к стенке, глядя на меня удивленными невидящими глазами. В середине лба зияло пулевое отверстие, сочившееся черными сгустками крови.
Я осмотрелся, непроизвольно нащупывая под курткой пистолет. Ничего подозрительного. Только какой-то мужик торопливо спускался в подземный переход. Что-то в его фигуре показалось мне знакомым.
Вывел из оцепенения Киса, мягко обхвативший меня за плечи и почти насильно увлекший к автостоянке.
– Рвем когти, Михалыч! Свидетелями проходить нам резона нет.
«Жигуль» резко рванул от вокзала, словно от погони.
– Легче, Цыпа! – прикрикнул Киса. – Не привлекай внимания!
Автомобиль сбавил ход и влился в транспортный поток.
– Да, плакали, Монах, твои денежки, – неверно истолковал мое молчание Цыпа. – Куда держим курс? Бензина мало.
– Давай на ближайшую заправку, а затем к Интеллигенту. Пора его перевербовывать – хватит Ворону небо коптить!
Жора открыл дверь только после третьего звонка. На нем был шелковый стеганый халат и домашние тапочки. И то и другое бордового цвета.
– Ты не один? – Интеллигент окинул взглядом нашу четверку, задержавшись на Могильщике.
– Откровенный разговор предстоит. Не удивляйся, что Могильщик с нами. Я его распропагандировал, и, как умный человек, сейчас он работает на меня.
Мы прошли в комнату и расселись за круглым столом, на котором стояла глубокая фаянсовая тарелка. В ней лежали широкий столовый нож и оплавленная свеча. На краях тарелки застыли ровные пластинки воска. Интеллигент сразу унес тарелку на кухню и вернулся оттуда с бутылкой яичного ликера и стопками.
– Раз базар серьезный, без поллитры не обойтись! – попытался он юморить, разливая жидкость в стопки. – Да и перебрал ночью, недавно только встал. Душа требует безотлагательного опохмела.
Я буквально впился глазами в его правую руку – тыльная сторона ладони выглядела, как только что ошпаренная.
– Говоришь, спал до самого нашего прихода? И на вокзале, ясно, не был? – Я поднял на Жору тяжелый взгляд, наливавшийся ненавистью.
– Непонятка какая-то! –
– Не врубаешься, значит? – я вынул «братишку» и передернул затвор, загоняя патрон в ствол. – Объясняю напоследок. Умный ты, но дурак, как говаривал один мой знакомый мент. Я в курсе, что такое парафиновый тест в судебно-медицинской экспертизе. Перед нашим визитом ты капал свечкой на лезвие ножа и наносил воск на руку, чтобы вывести пороховые пигменты, остающиеся после стрельбы. Ты здорово перестраховался... Хотя я бы тебя все одно вспомнил, так как видел спускающимся в переход.
– Из тебя мог выйти крутой следователь, – напряженно ухмыльнулся Жора, косясь на мой взведенный шпалер. – Был на железке, признаю. И что из того? Выполнял работу. Какие у тебя претензии вдруг вылупились?
– Лена моя давняя знакомая... – стараясь не нажать раньше времени на курок, ровным, каким-то чужим голосом сказал я.
– Мне это было неизвестно! – вспылил Жора, явно почуяв в моем тоне приговор. – Предъявлять не имеешь права! Скажите, мужики!..
– По закону – Интеллигент чист, – неохотно подтвердил Могильщик.
Киса с Цыпой сидели с отсутствующим видом, давая понять, что вмешиваться в дебаты не намерены.
– На воровской закон мне глубоко наплевать! – процедил я, чуть переместив ствол, чтобы и Могильщик оказался в секторе огня. – В наше время авторитетов нет, а которые есть – пашут на угро! Сейчас король один – беспредел, основанный на чисто личном интересе. И ко всему – ты правая рука Ворона, моего врага. Вывод напрашивается...
– Не гони лошадей! Ты же не все знаешь! На прошлой неделе Александр заплатил мне за твою жизнь, а я на дело не пошел!
– Но отправил на него Могильщика! – для ясности дополнил я, неожиданно поняв, как перетянуть Могильщика на свою сторону. – Кстати, Жора, во сколько Ворон оценил мою особу? Если начнешь луну крутить – стреляю.
– Четыре «лимона» отстегнул... Не вру, гадом буду!
– Ты и так гадина! – лицо Могильщика прямо перекосилось благородным негодованием. – Сука! Ты же мне всего два дал! Монах, позволь, я эту падлу сам сделаю!
– Это же не по закону, – не удержался я от издевки. – Ладно. Перейдем к сути. Что, Жора, можешь предложить, исходя из ситуации?..
– Жизнь Александра! – не задумываясь, выпалил Интеллигент, лихорадочно блестя глазами. – Поехали прямо сейчас, и я при вас его кончу.
– Каким образом попадем в квартиру?
– Легче простого. У меня ключи от обеих дверей. Сволочуга эта меня за «шестерку» держал – даже в лабаз за хавкой должен был ходить. Придушу, как котенка, он ведь беспомощен совсем.
– Понятно. Без интереса будешь работать или как? Между прочим, много за Ленку отхватил?
– Обижаешь, Монах! Ясно – бесплатно сделаю. А за девку только два «лимона» Ворон дал. Да она больше и не стоила. Обыкновенная простит...