Братья и сестры по оружию. Связные из будущего (сборник)
Шрифт:
— Согласен, — пробормотал Виктор Иванович. — Даст бог, после совместной операции что-то и с финансированием изменится. А сейчас нет времени препираться, — обстоятельства чрезвычайные. Значит, так, если мы все на территории отдела остаемся, утечка маловероятна. Товарищ сержант, ты телефончик сдать не забудешь?
Катя передала мобильник шефу и со скучающим видом подперла кулаком щеку.
— Итак, — Виктор Иванович откашлялся. — Место действия… э-э, Россия, в смысле, бывшая Российская империя. Граница с Украиной. 1919 год. Разгар Гражданской войны. Белые приходят — грабют, красные приходят — грабют. Хаос.
— В общих чертах, — сказал Сан Саныч, имеющий кроме звания майора ученую степень кандидата исторических наук. — Ты продолжай, продолжай…
— Наступление белых на центральные области Советской России. С юга, стало быть, они прут, — гость в некотором замешательстве почесал подбородок. — Деникин, Врангель, Корнилов, Буденный, Ворошилов…
— Не хочу тебя разочаровывать, но Корнилов, по-моему, был убит под Екатеринодаром в 18-м году, — осторожно заметил начальник отдела. — Или там «кальку» подправили?
— Нет, я Корнилова с Корчагиным перепутал, — признался Виктор Иванович. — Но «кальку» там действительно подредактировали. Ульянов, который Ленин, был убит. Удачное покушение. Как раз в начале нашего 19-го. Его какая-то тетка подстрелила. Стоп, — нет, тетка до этого покушения была. Вождя снайпер на митинге снял. Профессионально сработали. Был Ильич, и нет Ильича. Говорят, похороны потрясные отгрохали.
Катя кашлянула.
— Вы что, Катерина Григорьевна, товарища Ульянова-Ленина не знаете? — удивился гость.
— Знаю. Дедушка такой. Здесь недалеко в хрустальном гробу выставлен, — Катя махнула в сторону закрытого жалюзи окна. — Вы, товарищ майор, ничего не путаете? Нам точно в 1919-й нужно? Может, в 1819-й? Там тоже интересно. Бонапарта можно с острова Святой Елены вытащить, к янкесам в тыл забросить. Пусть репу почешут.
— Ты, товарищ сержант, можешь иронизировать сколько угодно. Я не историк. В чем с прискорбием и сознаюсь. И в школе я давненько учился. Сегодня успел статью в энциклопедии на ходу проглядеть. С Наполеоном пусть сами лягушатники возятся. Кстати, тов. Ленина мы своими телами закрывать тоже не собираемся. Это пусть коммунисты на коммерческой основе подобную акцию заказывают. Тов. Бронштейн, он же предреввоенсовета Троцкий, опять же без наших советов по модернизации республики обойдется. Политики мы не касаемся. Хрен знает, кто там был прав, а кто виноват. Мы не судьи. Задача наша проста и понятна — отыскать одного человечка и уберечь его от ненужных знакомств.
— Что за человечек? Уж не великая ли княжна Анастасия? — в некотором изумлении поинтересовался начальник отдела «К».
— Да ты, майор, романтик, — гость усмехнулся. — Нет, не княжна, и вообще отнюдь не прелестная невинная девица. Человечка этого вы не знаете. Он персона внеисторическая. Его в нашей линии вообще не существует.
— Так не бывает, — печально сказал Сан Саныч. — Персоналии в «кальках» полностью тождественны. Это аксиома.
— Не спорю. Но наши специалисты никакого документального подтверждения существования этого человечка в архивах не обнаружили. Не было его здесь, — гость посмотрел на Сан Саныча. — Умению специалистов нашего ведомства проводить следственно-розыскные мероприятия я привык доверять. А вы?
— Ваш человечек мог в здешней «кальке» в малолетнем возрасте богу душу отдать, —
— Справедливейшие слова, — Виктор Иванович многозначительно поднял толстый палец. — К счастью, в стране еще остались мудрые головы и пытливые умы. Они и шепнули, где пересечься с искомым нам человечком. Так что волноваться нам незачем.
— Мы этому человеку должны шею свернуть? — мрачно поинтересовалась Катя.
— Да зачем же так? Только побеседуем. Я побеседую. Ты, товарищ сержант, будешь окрестностями любоваться. Потом человечек пойдет своей дорогой, а мы — оп! — домой. В этом вопросе крепко надеюсь на твою помощь, Катерина Григорьевна. Мне ваши хроноэксперименты — темный лес с волками.
— Мы подобные операции месяцами планируем. Агенты обстановку изучают, документы штудируют, легенду готовят, — пробормотал начальник отдела. — Ты, майор, думаешь, это как в Тверь на выходные прошвырнуться?
— Ни в коем случае! — запротестовал гость. — Я ваши сомнения всем сердцем понимаю и принимаю. Явился толстый невежественный мужик и в элитные агенты носорогом прет. Ну, не знаю я истории, и вашей физики-математики не знаю. Винюсь, по возвращении займусь самообразованием. А пока уж примите каков есть.
— А, собственно, почему—…интеллигентный Сан Саныч замялся.
— Почему я? А я там пройду. Мне что буденновцы, что марковцы или махновцы — все едино. Я политикой не интересуюсь. Я специалист по бардаку. Там ведь бардачок, сами сказали. Может быть, самый примечательный беспредел в истории нашей многострадальной страны. Правильно? Правильно. Вопросы еще имеются?
— Точное время и место?
— Катерина Григорьевна, оно вам так надо? Ну, хорошо. Лето 1919 года. Северо-Восточная Украина. Точнее скажу перед самым отбытием. Не из вредности, — имею прямой приказ.
— Ориентировочный срок выполнения задания?
— От трех до семи дней. Каждый день — удвоенные «боевые». Слово даю, получите все до копейки.
— Легенда? Без легенды и без прикрытия мы при первом контакте засыплемся.
— Кто сказал, что идем без легенды и без прикрытия? Все будет: оружие, деньги, документы, свежайшие данные по оперативной обстановке. Придем и возьмем как на блюдечке. И легенда имеется. В общих чертах, ты, Катерина Григорьевна, моя боевая подруга, она же маруха, киска, фрея. Любящая. Преданная, аки кошка. Понимаю, что выглядит мезальянсом, но где такой красавице истинно достойного партнера подыскать? Ван Даммы и прочие Брэды Питты у нас не служат. Зато будешь одета, сыта. Никаких портянок, чирьев, вшей и прочих ужасов военного коммунизма. По легенде мы не из безлошадных селян и голодающих пролетариев. Подробности позже.
— Цель. Он кто?
— Без комментариев.
— Маршрут? Город или село?
— Начнем с города. Подробности позже.
— Ориентиры? Без них угодим прямо в ж…
— Ориентиры будут. Фото— и видеоматериалы. Мои личные впечатления. Я в точке прибытия побывал вчера. Перед Прыжком изложу любые подробности. Поправку на последние девяносто лет сама сделаешь. Устроит?
— Цель — тот человечек — он под охраной?
— Без комментариев.
— Почему такая спешка?
Виктор Иванович поцокал языком: