Братья
Шрифт:
– Список. Регистер, - старик задумчиво подвигал губами, словно жевал что-то.
– Рыбы будут уйти. От часты сиеть.
Несколько дней садовник не появлялся. Павел не знал, что и подумать. И ребята не появлялись.
Матильда валялась в гамаке с книгой в руках. Вокруг нее вилась оса. Матильда отгоняла ее рукой, и гамак при каждом движении вздрагивал под ее крупным телом.
"Сеть для рыбы. Частый бредень", - подумал Павел. Сходить бы в городок, разыскать садовника. Он не знает даже, где
– Графиня, вас не утомила война с осой?
– Я ее боюсь.
– А она тебя боится… Давай вылезай из гамака, пройдемся.
Оса уселась на Матильдину ногу, и Матильда так сильно хлопнула ее со страху книжкой, что вскрикнула сама.
– Теперь синяк будет.
– Хуже… - мрачно сказал Павел.
– Сейчас налетят ее подруги. И от тебя останется половина.
И в самом деле рядом зажужжала оса.
– Ой!
Павел взял Матильду за руку и потянул из гамака.
– Вставай, вставай, пока цела…
– Спасибо, маркиз, вы спасли мне жизнь! Я этого никогда не забуду.
– Пройдемся?
Матильда развела толстыми руками, разом показывая на деревья, кусты, цветы.
– Где?
– По городу, - предложил Павел.
Глазки Матильды вспыхнули светлыми огоньками.
– Верно?
– Ну, я ж тебя приглашаю.
Она сделала глубокий реверанс.
– Благодарю, маркиз.
– Только если ты будешь заглядываться на встречных мужчин, я накостыляю тебе по шее.
Ах, как он знал эту толстуху!
Она оглядела себя.
– Подожди. Я только переоденусь.
– И спросись у муттерхен.
– У нее сегодня мигрень.
Матильда побежала в дом и вскоре появилась в воздушном бежевом платье, которое необыкновенно толстило ее.
– Как я гляжусь?
– Великолепно!
– воскликнул Павел.
– Как облако дыма из большой трубы!
– Из тебя никогда не выйдет настоящего светского кавалера, - вздохнула Матильда.
– Идем!
– Ворота заперты.
– Я велела Гансу отпереть.
Из дверей дома вышел заспанный Ганс. Посмотрел на парочку и усмехнулся.
– Ненадолго, молодые люди. Вернетесь - позвоните.
– А чего там делать долго?
– проворчал Павел, делая вид, что идет безо всякой охоты, из-за Матильды.
Они вышли за ворота. Улочка, посыпанная плоскими камешками, сбегала вниз и была пуста. Ни души. Полдень. Кому охота вылезать на жару?
– Возьми меня под руку, - попросила Матильда.
– Ну да!… Ты, как печка.
– Но я могу упасть!
– На землю, не на небо, - засмеялся Павел.
Они двинулись вниз. Позади раздался непонятный грохот. Оба обернулись. И Павел увидел знакомую троицу, по-лошадиному топая, ребята сбегали сверху, придерживая маленькую тележку на четырех колесиках
Павел обрадовался, но виду не подал, следил, как они приближаются. Матильда заткнула уши.
– Т-р-р-р… - крикнул внук Соколика, когда они поравнялись с Павлом и Матильдой.
Тележку остановили. Все трое уставились на Матильду.
– Матильда, ты имеешь успех у туземцев, - сказал Павел.
– Теперь они будут рассказывать, что видели неземную красоту.
– И добавил по-словацки: - Добры день.
Матильда снисходительно улыбалась. Этот, в солдатской шапке, если его отмыть и переодеть - парень хоть куда!
– Добры день, - ответил Янко.
– Як дедушка Ондрей? Здоров ли?
– спросил Павел.
Янко кивнул.
– Дедко одишнел до дедины.
Павел не понял.
– До дедины, - пояснил Янко, прогудел паровозом и, согнув руки в локтях, задвигал ими, подражая паровозу.
Спутники его засмеялись.
– Понял… Уехал.
– До дедины, - повторил Янко и посмотрел на Матильду. Матильда состроила ему глазки. Янко снял пилотку.
– До виденья, пани.
– Он что-то сказал товарищам, и тележка загремела дальше.
– На каком языке ты с ними говорил?
– спросила Матильда.
– Сам не знаю, - ответил Павел.
– Идем.
– "Дедина, дедина… Вероятно, где жили деды… Может, деревня - дедина?"
Тележка быстро удалялась и свернула на боковую улицу. Павел остановился на перекрестке. Ребят в боковой улице уже не было. "Живут где-то здесь", - подумал Павел.
Через центр городка проходило асфальтовое шоссе. По нему двигалась колонна грузовиков. Над ними висел синий вонючий дым. По обеим сторонам шоссе тянулись одноэтажные и двухэтажные дома за зелеными палисадниками, отгороженными от шоссе высокими вязами и липами. Тень от деревьев лежала на панели причудливыми кружевами и не давала прохлады. Внезапно дома отодвигались, образуя площадь. Здесь были ресторан, магазин, в витрине которого была выставлена обувь, кофточки, висело духовое ружье на фоне пестрой материи. Дальше какие-то маленькие лавочки, кафе. И в самом конце - бензоколонка.
Матильда хотела зайти в магазин, но поперек открытой двери стояла палка. Обед.
– Какой убогий городок!
– поморщилась Матильда.
– Хочу в Берлин.
– Соскучилась по бомбежкам?
– ехидно спросил Павел.
– Там хоть люди, - сказала Матильда.
– Везде люди.
В боковой улочке над всеми домами возвышался костел, а за ним - кладбище, огороженное невысокой стеной с сохранившейся кое-где штукатуркой.
– Зайдем, - предложил Павел.
– Это же кладбище!