Брекен и Ребекка
Шрифт:
События начали принимать серьезный оборот. Роза и Келью растерялись, не зная, что им делать. Дрожа от страха, они тихонько хныкали, а. кротыши, не переставая дразнить их, то и дело подскакивали к ним и наносили удар за ударом. Внезапно неизвестно откуда рядом с сестрами появился Триффан и спокойно посмотрел на кротышей.
— Оставьте их в покое, — сказал он.
— А кто ты такой, чтобы тут распоряжаться? — спросил один из самых крупных и двинулся вперед, наступая на Триффана. Эти кротыши отличались задиристостью, и драки были им по вкусу.
— Да уж, не пойти ли тебе куда-нибудь подальше? — сказал второй, становясь рядом с первым.
Роза и Келью
— Он был неповторим! — заявила потом Келью, рассказывая об этом Ребекке. — Это было что-то потрясающее. Все они накинулись на него, а он тихо улыбнулся, как ни в чем не бывало взмахнул лапой и закатил оплеуху сначала одному, потом второму и третьему. А первый из них отлетел назад и угодил прямо в четвертого, и все они тут же расплакались. Просто фантастика какая-то!.. И тогда Роза опять принялась лить слезы, — с возмущением добавила Келью.
— Почему? — спросила Ребекка.
— Она сказала, что это от гордости за Триффана, но, по-моему, она просто плакса. А Триффан настоящий молодец!
Другой случай, когда Триффан появился рядом как нельзя более кстати, был связан с куда большей опасностью и навсегда остался окутанным дымкой тайны. Ребекке и Брекену так и не удалось дознаться до правды, и они узнали хоть что-то о случившемся только от Комфри, к которому Триффан отправился после того, как все закончилось.
Судя по всему Бич и Роза отправились к кромке леса и, оказавшись в одном из туннелей, в которые им вовсе не следовало совать нос, наткнулись на стаю ласок. Возможно, они еще не умели распознавать их по запаху. Неизвестно, что произошло потом, но когда Бич и Роза вернулись в нору к Ребекке, они были до смерти напуганы, и по ночам после этого им еще долго снились кошмары. Но они не захотели пускаться в подробности и сказали только, что на них напали ласки.
— П-похоже, ласки едва не убили Бича и Розу, — сообщил Брекену Комфри. — В мою нору пришел сильно исцарапанный и покусанный Триффан, но мне не удалось ничего толком от него добиться. Я уверен, он появился как раз вовремя, чтобы спасти брата с сестрой, и он наверняка отбился от ласок в одиночку, п-потому что помощи от этой парочки явно было мало.
Как они ни старались, им так и не удалось упросить Триффана рассказать о случившемся. Он был не из тех, кто выдает свои секреты.
Он сильно сблизился с Комфри, и они проводили вдвоем целые дни, порой в тишине, а порой Комфри по просьбе Триффана описывал ему свойства различных трав и где их можно найти.
Триффан нередко проводил долгое время возле Камня, как днем, так и ночью. Он обращался к Брекену или к Ребекке с вопросами, которые не возникали у других кротышей. Зачем нужен Камень? Есть ли на свете другие Камни? И что у него внутри?
Истории об Аффингтоне и о летописцах вызывали у него огромный интерес, как когда-то у Брекена, который, в свою очередь, готов был без конца рассказывать ему про Босвелла. Но Триффан ни разу не изъявил желания отправиться в Грот Темных Созвучий и отказывался даже слушать рассказы о Гроте Эха и Гроте Корней, что сильно огорчало Брекена.
А однажды в середине августа он вдруг пропал и перестал появляться. Вскоре остальные кротыши тоже покинули родную нору. Роза и Келью поселились под склонами холма, а Бич — неподалеку от Истсайда, среди обитателей которого у него завелись друзья. А вот куда подевался Триффан, они не знали, хотя скучали по нему сильней всего.
А впрочем, нельзя сказать, чтобы Брекен
Но теперь ей хотелось (и она не испытывала по этому поводу ни малейших угрызений совести) проводить день за днем, наслаждаясь одиночеством и любовью, которая связывала ее с жившим совсем рядом Брекеном.
Что же до Брекена, он наблюдал за тем, как росли его дети, ни во что не вмешиваясь, как это принято у Кротов, но Ребекка знала, что он всегда поддержит ее в случае необходимости и придет на помощь в трудную минуту.
В это время он стал ощущать тесную связь с Камнем. Многие из понятий, о которых он слышал от Халвера, Босвелла и других, начали обретать четкость и казались ему теперь такими же ясными и простыми, как образ жизни, который он вел.
Брекен сохранил прежнюю любовь к исследованиям, но теперь источником множества открытий стал для него Старый лес, место, где находилась основная часть системы, когда он был еще совсем юным. Он бродил по заброшенным туннелям и по поверхности земли, видя, как выжженный лес постепенно оживает, заполняясь молодыми деревцами, прислушивался к звонкому хору птичьих голосов и раздумывал о том, что ему удалось и не удалось сделать.
Но хотя жизнь Ребекки и Брекена текла спокойно и их присутствие в системе казалось незаметным, это отнюдь не означало, что они не оказывали на нее влияния. Разумеется, они никем не командовали, но всепроникающая сила их любви творила чудеса, и Данктонский Лес стал преображаться. Они даже не подозревали о том, что благодаря им в Древней Системе, в туннелях под склонами холма и в тех местах, где кроты начали заново осваивать лесные земли, возникла удивительная атмосфера, и это заметили жители расположенных неподалеку систем, которые стали стекаться в Данктон, чьи земли казались им столь же привлекательными, сколь изобилующие пищей незаселенные места.
После того как закончилась эпидемия чумы, ужасы которой начали потихоньку забываться, отходя в область преданий, следующей весной родилось на редкость много кротят, а лето выдалось влажное, и у подросших кротышей появились богатые возможности для выбора подходящей территории среди опустевших земель, отчего смертность оказалась чрезвычайно низкой. Прослышав об этом, многие из обитателей соседних систем, как совсем юные, так и немолодые, решили, что в Данктоне намного лучше, чем у них, и потянулись туда друг за другом. Возможно, им удалось предугадать, что вскоре в Древней Системе Данктонского Леса воцарится глубочайший мир и покой.
Слава о Брекене и Ребекке, об их любви и преданности разнеслась повсюду, хотя мало кому доводилось встречаться с ними в августе, в сентябре и на протяжении всей осени. Они проводили почти все время в пределах своих туннелей, общаясь лишь друг с другом.
В декабре, когда на смену осени пришла суровая холодная зима, неожиданно вернулся Триффан. Они узнали об этом от Комфри, к которому Триффан наведался в первую очередь, а спустя два дня он появился в норе у Брекена. Он сообщил, что был в местах, которые прежде называли Болотным Краем, на лугах, живя при этом в одиночку, потому что, как он выразился, ему нужно было о многом подумать.