Бремя империи
Шрифт:
— Тогда будет уже поздно… — устало проговорил Император, — британцы, как и мы, в жестком цейтноте по времени. Им надо играть быстро, и они будут играть быстро. Они пройдут в Красное море еще до того, как в Лондоне настанет рассвет. Что в Казани?
— Сообщают о серьезных провокациях. Очень серьезных, есть жертвы. Пока массовых столкновений с полицией удается избежать, но обстановка взрывоопасная.
— Что духовное управление?
— Духовное управление готовит фетву. [165] Те, кто вышел на улицы и участвует в массовых беспорядках, признаются действующими не по воле Аллаха. Другой вопрос — насколько будет услышана эта фетва, тем более что вся связь в городе отключена. К сожалению, приходится признать, что экстремистские идеи проникли в молодежную среду намного глубже, чем мы предполагали. И еще. В ходе беспорядков тяжело ранен или, возможно, даже убит один из авторитетных имамов, больше пока никакой информации нет,
165
Фетва — заключение авторитетного мусульманского ученого-законоведа, имеющего общепризнанный авторитет в мусульманском мире, — муджтахида. Фетва является мнением муджтахида по конкретной правовой проблеме и должна быть основана на принципах шариата. В конечном счете фетва является также источником права, но скорее производным.
— Плохо… — Государь с силой надавил ладонями на виски, пытаясь прийти в себя. — Телефонируйте в Казань, главное — не допустить массовых беспорядков. Те, кто сейчас на улице, — наши дети, как бы они себя ни вели. Что с Искендеруном?
— Связи пока нет, пытаемся установить. Возможно, спутник вышел из строя из-за электромагнитной вспышки и последовавшей за этим повышенной нагрузки…
— Сколько времени до подхода сил морского спецназа?
— Примерно час двадцать.
В комнату снова, не постучавшись, вошел офицер, неслышно сказал что-то на ухо генералу Вольке, положил перед ним на стол пачку фотографий. Старый немец побледнел — и глядя на него, начал бледнеть Государь. Сердце подсказало ему, что произошло.
— Господа… — Вольке встал с места, хотя этого можно было и не делать при докладах, — только что получены данные с нового, только что поднятого на орбиту спутника космической разведки. Силы шестьдесят шестой ДШД, находящиеся у объекта в Искендеруне, судя по данным со спутника, начали скрытное выдвижение к объекту, нарушая при этом отданный им приказ и не дожидаясь подхода морских сил. Я должен отдать распоряжение о срочном сеансе связи…
В руках Государя тихо хрупнул карандаш.
— Не надо, Генрих Григорьевич, — сказал он, — бессмысленно. Они не ответят, я в этом уверен. Выйдите по открытой связи на объект «Москва-1000», передайте сигнал «Озон». [166] Они слишком много о нас знают, британцы, североамериканцы — вот пусть знают и это. Отдайте также приказ — любой ценой обнаружить и уничтожить неизвестную подводную лодку в акватории Средиземного моря. И да поможет нам всем Господь…
166
Сигнал «Озон» — сигнал о переходе сил и средств ядерного сдерживания в четвертую степень готовности. Первая степень — неготовность к выполнению задач, вторая — обычная степень готовности, боевое дежурство, третья степень — повышенная готовность, вывод носителей на рубежи пуска. Четвертая степень — командование стратегическими ядерными силами передается из ставки в «Москву-1000», в случае, если будет зафиксирован старт ракет со стороны противника, при четвертой степени «Дворец гномов» имеет право принимать решение об ответном ядерном ударе самостоятельно. Пятая степень — непосредственно ведение ядерной войны, ограниченной или полномасштабной. Каждая степень имеет свой зашифрованный сигнал, четвертая степень носит название «Озон».
Бейрут, воздушное пространство
«Громовержец-два»
Ночь на 01 июля 1992 года
— Топливо принял, приступаю к расстыковке. Спасибо.
— Должен будешь…
— Расстыковка прошла, курс один-два-ноль!
Поскольку вся военная инфраструктура в районе операции была выведена из строя, самолет-заправщик пришлось поднимать из Бенгази, где была германская база ВВС, часть которой взяла в аренду Российская империя. Там «на всякий случай» базировались небольшие силы — два заправщика, один самолет ДРЛО, несколько транспортников, немного штурмовиков и истребителей — в общем, обычная база, перед которой не стоит никаких стратегических задач. Да и в аренду-то брали Бенгази в основном потому, что здесь были две великолепные семикилометровые ВПП и несколько полос поменьше, да и располагалась она очень удобно для самолетов, держащих курс в африканские страны. Технику здесь размещали «на всякий случай» — однако сейчас, при развертывании операции в Средиземном море, она оказалась востребованной как никогда.
Заправившись, «Громовержец-два» лег на обратный курс — до пылающего Бейрута было более семидесяти километров пути…
Десант. Стая
Наземная группа
Стальная стая в несколько десятков машин перед самым городом снизилась до предела, перейдя в доступный только вертолетам эшелон ноль-три-ноль — тридцать метров над поверхностью. Летать на такой высоте, да еще группой, да еще в ночных условиях, правилами безопасности полетов было категорически запрещено во избежание летных происшествий. Но сейчас было не до правил —
Вынырнув из-за горной гряды, головные машины резко приняли вниз, прижимаясь к земле. За ориентир принимали автостраду на Баальбек, ведущую в горы, — если следовать по ней, она выведет прямо в центр города, а там и до старого аэропорта — зоны высадки — недалеко. Над городом вертолеты и вовсе снизились до ноль-один-ноль — так что высотные здания приходилось огибать — они были выше, чем курс полета стаи… Заслышав летящие на предельно малой вертолеты, боевики засуетились. Еще со времен обучения в центрах подготовки инструкторы вбили им в голову: самое страшное антипартизанское оружие — это вертолеты и тяжелые штурмовые самолеты. От вертолетных пушек и пулеметов, от НУРС не скрыться нигде, первым делом нужно сбивать вертолеты, потому что если ты не уничтожишь их — они уничтожат тебя. Тем более что с порта подвезли новые «шайтан-ракеты» — ПЗРК «Стингер», взамен тех, которые были при высадке. Те, что были при высадке, которые с огромным трудом запасли в тайниках, почему-то вышли из строя, что уже стоило жизни многим братьям. «Стингер» — это не граната «РПГ», она намного более скоростная и летит за вертолетом, повторяя его маневры, не оставляя обреченной машине никаких шансов.
Стрелять — из РПГ, из «Стингеров», из пулеметов, из всего, что было в руках, террористы начали сразу, как только заслышали приближающуюся стаю. Стрелять даже не в вертолеты — просто в небо, разверзнуть перед неверными огненный ад, нашпиговать небо градом пуль — хоть одна да попадет в цель, хоть одна да остановит неверных, если это будет угодно Аллаху. Ведь Аллах всегда с праведными, значит — с ними!
Но то ли праведности террористам недоставало, то ли Аллах не видел, что происходит, по причине того, что была ночь — недаром террористы пили спиртное и совершали всяческий харам под покровом ночи, рассчитывая на то, что Аллах не увидит греха… «Стингеры» вновь не выполнили поставленную перед ними задачу, даже будучи совершенно исправными. И дело было вот в чем.
Вертолеты летели слишком низко и слишком быстро над горящим городом. На то, чтобы среагировать на стремительно проносящуюся над головой тень, у зенитчиков была секунда, максимум две, чего для устойчивого захвата цели было недостаточно. Да и подготовка террористов в области противодействия вертолетам… скажем так, хромала. Поэтому зенитчики просто наводили свое оружие в небо, ждали, пока система наведения даст сигнал, и стреляли. Но для надежного захвата цели нужно было гораздо больше времени, чем секунда, — поэтому большая часть зенитчиков так и осталась ни с чем. Те же, что сумели-таки запустить свои ракеты, столкнулись с другой проблемой. Вышибной заряд подбрасывал ракету даже выше, чем летели вертолеты, после чего включалась головка самонаведения. Головка самонаведения наводилась на источник тепла и инфракрасного излучения — на выхлопные газы турбины вертолета. И вот тут-то и начинались проблемы — ракете нужно было поразить цель, не контрастно выделяющуюся на фоне неба, а нырнуть вниз и поразить один из множества стремительно двигающихся источников тепла на фоне горящего — то есть дающего более интенсивный тепловой и инфракрасный след — города. Мало того — эти источники тепла еще и включили станции радиоэлектронной борьбы, а еще постоянно отстреливали тепловые ловушки — на таком расстоянии они, не успев как следует вспыхнуть, огненными шарами врезались в стены домов, рассыпались огненным дождем, вызывая новые очаги пожаров. В результате ни один из «Стингеров», которые удалось-таки запустить, своей цели не достиг — где-то ракета сошла с ума и начала выделывать пируэты в воздухе, где-то она врезалась в одно из зданий, где-то сработал самоликвидатор. Кто-то из зенитчиков не смог выпустить свои ракеты, срезанный очередью бортового пулемета.
Хуже было с другим. Пулеметы вертолетам были не страшны — от них защищала броня. А вот РПГ… Хоть и устаревшее оружие, без системы самонаведения, с простейшим прицелом — но если стреляют одновременно с двадцати точек, хоть одна граната да найдет свою цель…
Так и получилось — когда вертолеты уже прорвались к центру города и сворачивали в сторону аэропорта.
— Ястреб шесть-два подбит! — Крик в наушниках резанул по ушам. — Вижу дым в области роторов!
Командир эскадрильи, находившийся в головном вертолете, понимал, что над городом оставаться нельзя. Но и не остаться — нельзя тоже, русские своих никогда не бросали.