Британия

Макмастер Грант

— Виновным в чем? — смущенно спросил Юэн.

— В убийстве конвоира, который пытался тебя застрелить.

— А… Ну да, в этом я, пожалуй, и впрямь виновен.

Кейтлин всерьез забеспокоилась, что Юэн не в себе, но прогнала прочь эти мысли.

— Возьми это. — Она протянула ему нож. — Спрячь его до тех пор, пока не поведут исполнять приговор, а там пусти его в ход. Мы будем ждать.

— Почему нельзя уйти сейчас?

— Придется с боем пробиваться в туннели, мы поднимем шум, а Майкл и Гвен еще не добрались до цели. Мы освободим тебя, когда

они будут в безопасности.

— «Мы»?

— Тут есть подполье, и на этой станции у них большие связи. Главное, в нужный момент будь готов.

Она обняла его, жалея, что не может остаться рядом, но тут из коридора донесся далекий шум.

— Иди, — сказал Юэн.

Скрепя сердце, она закрыла дверь и залпом допила остатки чая.

Полковник Мейзерс вошел в комнату, беспечно болтая с двумя патрульными, совершающими обход коридоров. Увидев распростертые тела охранников, патрульные бросились к ним. Тем временем полковник склонился над Кейтлин и прощупал ее шею. Убедившись, что пульс ровный и сильный, он пощелкал пальцами, обратившись к солдатам:

— Быстро в казармы, поднимайте сменщиков!

Один из патрульных убежал, а второй повернул каждого охранника на бок и подложил им под голову свернутые кители.

— Ее тоже положи, только аккуратно, — сказал полковник, показывая на Кейтлин, и открыл дверь камеры, чтобы проверить Юэна.

Узник смотрел на него пустым взглядом. Мейзерс вопросительно приподнял бровь, но так и не дождался ответа.

— Арестованный в порядке, — объявил полковник, закрывая дверь и, незаметно для стоящего неподалеку солдата, кивая Юэну. Тот, выдержав паузу паузу, кивнул в ответ.

* * *

Комната, где должны были судить Юэна, была тесной. В ней едва помещались три стола: для председательствующего полковника, капитана-прокурора и капитана-защитника. Стены недавно выкрасили в красный цвет, а пол отдраили до блеска.

Юэна привели в наручниках и под конвоем, но никто не удосужился обыскать обвиняемого.

Председательствующий полковник посмотрел на него безразлично, и Юэн окончательно убедился, что весь этот суд — всего лишь спектакль. Обвинитель встал и обратился к полковнику:

— Этот человек был задержан вчера после того, как убил солдата, сопровождавшего труп раба к месту ликвидации. Убийство произошло на глазах у свидетелей, которые дали неоспоримые показания.

Полковник перевел взгляд на стол защитника. Тот встал.

— Сэр, у меня не было возможности проконсультироваться с обвиняемым…

Полковник равнодушно пожал плечами:

— Ну так идите, консультируйтесь.

Капитан подошел к Юэну, и в его глазах подсудимый не увидел ни следа сочувствия или интереса к нему.

— Будешь упираться — признают виновным и повесят; признаешь свою вину — дадут выбор между петлей и ареной.

Юэн с любопытством смотрел на этого человека.

— Значит, такое у вас справедливое правосудие?

Не поведя и бровью, капитан ткнул Юэна кулаком в лицо.

— Для

тебя и это большая роскошь. Давай, отвечай!

Юэн плюнул кровью в самодовольное лицо капитана и с удовольствием отметил, как тот скривился в отвращении.

— Виновен! — громко произнес Юэн. — Я сделал это и, если сумею, сделаю снова!

Защитник утер лицо и поднял на Юэна холодные глаза убийцы.

— Капитан… — произнес полковник тихо, но твердо.

На щеках того вздулись желваки, но он взял себя в руки, вернулся на свое место и сел за стол. Обвинитель хмыкнул в сторону своего коллеги и повернулся к Юэну:

— Чистосердечное признание дает вам возможность выбрать свою судьбу: либо казнь через повешение, либо пожизненное заключение на арене.

— И что там, на арене?

— Гладиаторские бои перед публикой. Вы будете драться снова и снова, пока не умрете.

«Это мне за то, что я не спас Джулию», — блеснуло в голове Юэна.

— Я буду драться, — сказал он вслух.

Полковник кивнул и объявил:

— Заседание закрыто. Отведите его к Томасу.

Глава 18

ТЬМА

Арена состояла из четырех колодцев трехметровой глубины, вырытых рабами при помощи кирок и мотыг и оснащенных примитивной системой водоотвода: по краям пол уходил книзу, и там в нем были проделаны дыры, крытые металлическими решетками. Стены регулярно и тщательно мыли, но все равно пятна крови украшали их повсюду; еще более крупные пятна намертво въелись в бетонный пол. Железная сетка на стальных прутьях окружала колодцы, только в одном месте оставляя проход на арену. За сеткой, между колодцами, располагались стоячие места для зрителей. Бетонный пол также покрывали пятна крови и мусор, оставшиеся с прошлого выступления. С потолка свисали лампы с ведрами вместо абажуров, заливавшие тусклым оранжевым светом все, кроме колодцев, — туда были направлены другие лампы, значительно более яркие.

Вокруг было холодно и бездушно. Стены почернели, затертые множеством грязных спин и немытых рук; в затхлом воздухе запахи обитаемых туннелей перемешивались с утробным дыханием бездны, лежащей глубоко под ногами.

Арена пустовала. На ней находились только два раба — один собирал мусор, другой мыл пол — и кругленький лысеющий человечек в очках с толстой оправой: он сгорбился за столом над стопкой бумаг и что-то неразборчиво бормотал себе под нос. Завидев полковника Мейзерса и Кейтлин, очкарик оторвал голову от бумаг.

— Чем могу помочь? — небрежно спросил он, косясь на полковника.

— А это мы сейчас посмотрим, — ответил тот с плохо скрываемым отвращением. — Мне нужен Томас.

— Его нет, — сказал человечек, тут же забыл про посетителей и вернулся к прежнему занятию.

Мейзерс подождал несколько секунд, затем накрыл ладонью бумаги на столе, и человечек снова поднял голову, встревоженно и раздраженно.

— Где же он? — спросил полковник подчеркнуто любезно.

Человечек заморгал и показал на один из выходов.