Британская империя
Шрифт:
Собственно, на этот эпизод и приходятся основные потери Китченера. В других местах суданцы до врагов так и не добрались, отброшенные убийственным огнем. Их потери оцениваются в 9—11 тыс. человек. Англо-египетская армия вступила в Омдурман около четырех часов пополудни. Покинув свою столицу, Абдулла попытался организовать партизанскую войну, но вскоре погиб в одной из стычек. Прах Махди был извлечен из разрушенного мавзолея и брошен в Нил. В начале 1899 года между Англией и Египтом было подписано соглашение об установлении совместного управления в Судане, но фактически страна стала еще одной английской колонией.
Не будем утверждать, что под властью англичан суданцы достигли благоденствия и процветания, но одного у европейских колонизаторов было не отнять. Они действительно положили конец не только массовой работорговле, но и институту рабовладения. Ибо британским предпринимателям требовались лично
Помнится, Дэвид Ливингстон, путешествуя по Черной Африке еще в 1870-е годы, заметил, что невольников, пригнанных из глубины континента, заставляют нести на плечах слоновые бивни, которые потом продают вместе с ними. Только это и обеспечивает достаточно высокий уровень прибылей. Великий путешественник и гуманист высказал мысль, что пущенный по местной реке пароходик, вывозящий слоновую кость, нанес бы более чувствительный удар по работорговле, чем проповеди. Британские власти в Судане поступили еще радикальнее, чем советовал Ливингстон. Они построили железную дорогу.
Английским коммерческим компаниям, получавшим правительственные хартии на те или иные земли, вменялось в обязанность искоренять на этих землях работорговлю и рабовладение, и это требование действительно выполнялось. Однщй из причин, по которым обосновавшиеся в Южной Африке потомки голландцев были недовольны английским господством, была отмена в английских колониях рабства, в то время как фермеры-буры привыкли использовать у себя в хозяйстве рабский труд. Впрочем, порой английские компании пытались обеспечить себя рабочей силой, принуждая туземных вождей пригонять соплеменников на работу, что не слишком отличалось от рабовладения. Но многие усматривали разницу. Когда Киплинга спросили, не считает ли он, что в Британской Южной Африке во многих местах используются, по сути, рабы, он с раздражением ответил: «Этого нет и не может быть. Может быть лишь принудительный труд, но в обществах, находящихся на примитивном уровне, это неплохо».
3. Приключения капитана Кука
Роком гонимы, они по волнам соленым блуждали.
Ты видишь полюс – первый и второй…
Загадка Южного континента
В конце 1767-го – начале 1768 года в салонах Лондона много говорили о том, что Адмиралтейство любезно предоставляет транспортные средства группе астрономов Королевского общества, желающим совершить плавание в Тихом океана и наблюдать 3 июня 1769 года прохождение Венеры через меридиан (между Землей и Солнцем). Благородством лордов Адмиралтейства громко восхищались, а чуть тише передавали слухи об еще одной цели экспедиции: открыть побольше новых островов на океанских просторах, объявить их владениями британской короны и не допустить, чтобы эти никому пока неизвестные острова достались Франции. А наиболее осведомленные подданные короля Георга III совсем уже под большим секретом сообщали, что в действительности экспедиция отправляется искать не какие-то там острова, а целый материк, который, как совершенно точно известно ученым, должен занимать чуть ли не половину Южного полушария.
Самое интересное в этих слухах то, что почти все они были правдивы, быть может, за исключением информации о величине Южного континента, что экспедиции как раз и предстояло уточнить. Еще античные географы придерживались мнения, что суша занимает значительную часть Южного полушария, хотя объясняли это по-разному. Так, известный географ Страбон утверждал, что в Южном и Северном полушариях должны находиться одинаковые массивы суши, иначе было бы нарушено равновесие.
В 1487 году португальский мореплаватель Бартоломео Диаш достиг южной оконечности Африки и доказал, что этот материк не соединяется с Южным континентом, после чего при изображении на картах их стали отделять друг от друга широким проливом. В 1520 году Фернандо Магеллан прошел из Атлантического океана в Тихий проливом, названным его именем. Гористая земля, которую он увидел к югу от пролива, была принята им за берег громадного Южного континента. Однако сначала капитан испанской экспедиции Ф. Осес (в 1526 г.), а затем английский мореплаватель Ф. Дрейк (в 1578 г.) обнаружили, что Огненная Земля не является частью Южного континента, а представляет собой группу гористых островов.
Выступом Южного континента сочли и северный берег острова Новая Гвинея, который был открыт испанцами в 1544 году. Только в 1606-м испанский мореплаватель Л. Торрес доказал, что Новая Гвинея – это всего лишь остров в тропической зоне Тихого океана.
За часть громадного Южного континента была принята вначале и Австралия, которую открыли в первой половине XVI в. голландские моряки.
Горячим сторонником гипотезы о существовании Южного континента был английский географ Александр Далримпл. На основании умозрительных заключений он утверждал, что население этой неведомой земли превышает 50 миллионов человек. Далримпл исходил из представлений античных географов, полагавших, что соотношение между сушей и водой в Северном и Южном полушариях должно быть одинаковым (вспомним того же Страбона). А поскольку площадь суши между экватором и 50' ю. ш. в несколько раз меньше площади океана, то, значит, южнее 50-й параллели должен находиться гигантский континент, уравновешивающий материки Северного полушария. Именно он и убедил лордов Адмиралтейства в целесообразности подобной экспедиции. Все это было тем более актуально, что просторы южных морей уже третий год бороздила эскадра блистательного Луи Антуана де Бугенвиля, мечтавшего компенсировать французской короне недавнюю потерю Канады и ряда островов Вест-Индии в Семилетней войне.
Лучший картограф Британии
Руководить предприятием назначили опытнейшего капитана и, согласно общему мнению, непревзойденного картографа Джеймса Кука, которому суждено было стать одним из двух наиболее почитаемых фигур в истории Королевского военно-морского флота Великобритании (вторым является адмирал Гораций Нельсон).
О Куке написано множество книг. Но вот, по мнению известного английского писателя Алистера Маклина, ни одна из биографий капитана не является удовлетворительной. Не был доволен Маклин и собственной попыткой описать жизнь великого мореплавателя. «Мы знаем о Куке все, – писал Маклин, – и мы ничего о нем не знаем. Мы знаем, что он был бесстрашным и осторожным, неутомимым, безрассудно смелым, прирожденным лидером, но каков он был на самом деле, что это была за личность – об этом у нас только самые отдаленные представления. Мы знаем, что он направлял старые, протекающие корабли то в тропические районы Океании, то в безжизненные арктические и антарктические водные пустыни, совершая свои самые поразительные в истории человечества путешествия. Но любил ли он цветы, любил ли качать своих детей на коленях, смотрел ли зачарованно на закат солнца в океане за гавайским или таитянским горизонтом – мы никогда не узнаем. Мы знаем, что он был величайшим мореплавателем своей эпохи или даже всех эпох; было бы интересно узнать, доводилось ли ему когда-нибудь заблудиться на боковых улочках своего родного Степни.
Сохранить в такой тайне свою личную жизнь – поистине настоящий подвиг, но сделать это, несмотря на то, что он тщательно записывал изо дня в день в течение многих лет все свои действия, почти невозможно. Однако в своих дневниках и судовых журналах Куку это удалось. Ни одна значительная фигура современности не оставляла столь подробных и старательных записей о своей жизни. Однако эта огромная документация безлична, удалена от главного персонажа: Кука там не видно – там все о том, что он делал, и ничего о том, каким он был. Даже в его личной корреспонденции – хотя ее сохранилось очень мало – видна все та же железная сдержанность». Впрочем, подобная сдержанность сама по себе характеризует личность достаточно ярко, и о том, что за человеком был капитан Кук, красноречиво свидетельствуют его дела.
Происхождения Джеймс Кук был самого что ни на есть простого. Он родился в 1728 году в Йоркшире в семье сельскохозяйственных рабочих. Известно, что мальчик учился в школе, потом некоторое время работал на ферме, а в 17 лет переехал в небольшой портовый городок Стейтс, где устроился работать в лавку бакалейщика. В лавке он не задержался и год спустя поступил в учение к судовладельцам Джону и Генри Уокерам, которые специализировались на торговле углем. Морская карьера будущего великого мореплавателя начиналась не слишком романтично. Первое время Кук служил на борту судна «Фрилав» водоизмещением 450 тонн, курсировавшего с углем между Лондоном и Ньюкаслом, этим британским Донбассом. Кстати сказать, английская пословица, аналогичная русской «В Тулу со своим самоваром», звучит как в «Ньюкасл со своим углем». Отработав два года на этом довольно однообразном маршруте, юный Джеймс перешел на другое судно Уокеров – «Три брата», что расширило границы его географических познаний и морскую практику, поскольку «Три брата» ходили к западному побережью Англии, в Ирландию и Норвегию. Братья Уокеры, у которых Кук жил, когда не был в море, оставили письменные воспоминания, отразившие то удивление, которое у них вызывали долгие часы, проводимые молодым моряком за книгами. Он пополнял свои знания по штурманскому делу, астрономии и математике. Это была привычка, с которой Кук никогда не расставался: он продолжал учиться до последних дней своей жизни.