Брокингемская история. Том 15
Шрифт:
– Я всегда рад вам помочь! – проявил сознательность Кристи, – Вы хотите позвонить прямо отсюда?
– Пожалуй, столь деликатные переговоры не следует вести на виду у посторонних, – Уэйв покосился на Доддса и Маклуски, – Я предлагаю вернуться в рабочую комнату и воспользоваться тем аппаратом! Таким образом, мы соблюдём предельную конфиденциальность…
– Да-да, мы вас отлично понимаем! – проявил присущий ему такт Доддс, – Нам с коллегой совсем ни к чему знать, в каких отношениях кто состоит с секретаршей главного городского психдиспансера… (Забивать себе голову ненужной информацией мы не собираемся.) Мы охотно посидим здесь, пока Кристи будет беседовать с миссис Спелбос – а потом с радостью присоединимся к вам в рабочей комнате… Надеюсь, вам хватит пятнадцати минут на этот деликатный разговор?
– Я думаю, что вполне, – прикинул Уэйв.
– Доддс, засеките секундомер! – напомнил Маклуски.
Уэйв и Кристи отправились звонить в психдиспансер, а в кабинете юриста сразу стало попросторнее… Два прославленных
– Кэттл, не переживайте! – попытался обнадёжить его Доддс, – Не так уж и плохи ваши дела! У некоторых других они сейчас гораздо хуже… Да, вы с этим дурацким звонком из Саутгемптона угодили в очень интересную историю – но ваш неведомый телефонный собеседник попал в ещё более двусмысленное положение! Вы перепутали его с Уэйвом – а он, надо полагать, принял вас за какого-то своего коллегу по работе. Возможно, он до сих пор в задумчивости бродит по своему Саутгемптону и безуспешно гадает, с какой стати вы вдруг заговорили про какого-то Рифкина и его однокомнатную квартиру, и для чего вы напоследок порекомендовали ему обратиться в психдиспансер…
– Согласен: Каждый сходит с ума по-своему, – не стал спорить Кэттл, – В нашей замечательной конторе это можно сделать быстро и безо всяких усилий – достаточно просто сюда устроиться и немного здесь поработать. Пообщаешься с этими клиентами – и словно в дурдоме побывал… Вы, наверно, думаете, что Рифкин у нас такой один? Как бы не так: Половина всех прочих наших клиентов ничуть его не лучше! У «Лондон-Риэлта» на одну успешную сделку приходится по пять скандальных… То покупатель квартиры вдруг удерёт со всеми деньгами и откажется от сделки; то продавец передумает в самый последний момент, уже в регистрационной палате, и разорвёт подписанный договор на глазах у всех риэлторов, покупателей и регистраторов. А то мы и в самом деле наткнёмся на какого-нибудь афериста…
– Ну а вы-то здесь для чего сидите? – напомнил Маклуски, – Задача юриста в том и состоит, чтобы выявлять квартирных аферистов и выводить их на чистую воду!
– Легко сказать! – вздохнул юрист, – К сожалению, у афериста на лбу не написано, что именно у него на уме… Вы, наверно, полагаете, что раз у меня имеется юридический диплом, то никакие афёры мимо меня незамеченными не пройдут? Увы, иногда и юристы оказываются бессильны! Между прочим, недавно я сам на ровном месте лишился квартиры, дачи и машины… Мои родители не зря говорили: Если нет ума, то никакое высшее образование не поможет! – самокритично высказался он.
– И как же вы умудрились прошляпить собственную квартиру? – заинтересовался Доддс.
– Я сморозил такую глупость, что даже вспоминать не хочется! – охотно поделился наболевшим Кэттл, – Во всём была виновата моя «любимая» (в кавычках) вторая жена… Как-то раз я взял в банке кредит, и жена сразу попросила у меня семьдесят четыре тысячи фунтов стерлингов – якобы всего на недельку. Я свалял дурака и отдал ей деньги… А через неделю она с невинным видом сообщила, что не может мне их вернуть. Оказывается, она одолжила их своему «любимому» (в кавычках) племяннику Флоппу, но забыла взять с него расписку. Разумеется, он и не подумал ничего ей возвращать… Вот до чего может дойти женская доверчивость! – вскричал он в разоблачительном задоре, – Ей даже в голову не пришло, что с близкого родственника нужно потребовать расписку в получении денег! Как известно, женщины туговато смыслят в финансовых тонкостях…
– А вы сами взяли с неё расписку, когда выдавали ей эти семьдесят четыре тысячи? – уточнил Маклуски.
– Ничего я с неё не взял! – признал безутешный юрист, – Я решил проявить благородство – и сам же от этого пострадал… И вот остался я без денег – а вскоре пришёл срок возвращать банку этот дурацкий кредит. Для меня наступили тяжёлые времена. (Я до того испереживался, что окончательно поседел.) Чтобы расплатиться по кредиту, мне пришлось продать квартиру, дачу и машину… В итоге я остался без денег, без всего движимого и недвижимого имущества – да ещё и без «любимой» (в кавычках) жены. (Она сама подала на развод, услышав, как я отзываюсь о её «любимом» (в кавычках) племяннике.) Чтобы хоть немного поправить свои дела, я попробовал совершить наезд на этого Флоппа и выбить из него хотя бы часть этих семидесяти четырёх тысяч… Действовать законными методами я не мог, поскольку не имел на руках расписки с его подписью. Мне оставалось лишь одно – обратиться за помощью к бандитам… Я пообещал им тридцать процентов от всей суммы. На этом мы и договорились… (Обычно они в таких случаях берут не тридцать, а пятьдесят процентов – но мне по хорошему знакомству была предоставлена скидка.) И вот бандиты занялись этим Флоппом. Для начала они закинули ему в квартиру взрывное устройство, потом несколько раз выстрелили в окно из винтовки. (К счастью, он жил невысоко – всего лишь на втором этаже.) В конце концов они сломили его упорство, и он
– И всё-таки вам не стоит терять оптимизма, – дал ему дружеский совет Доддс, – Дачи, жёны, квартиры и машины – далеко не самое важное в жизни! Главное – что вы в конечном итоге остались живы… Вы пребываете в самом расцвете физических сил и интеллектуальных способностей. Вы ещё успеете заработать на новую квартиру и на новую жену. Ваша работа на фирме «Лондон-Риэлт» наверняка приносит вам неплохой доход…
– Если бы неплохой! – усмехнулся Кэттл, – На один оклад в наше время не проживёшь… Разумеется, мне приходится крутиться и подрабатывать налево. Иногда я в этом же самом кабинете даю частные консультации собственным клиентам… Да, кстати! – он с интересом посмотрел на собеседников, словно только сейчас разглядев в них своих потенциальных клиентов, – А вам случайно не требуется проконсультироваться по какому-нибудь щекотливому юридическому вопросу? А исковое заявление в суд вам составить не нужно? Если что, имейте в виду – я всегда к вашим услугам! Приходите в любое время, приводите с собой друзей и знакомых, рекомендуйте меня всем желающим – я буду рад помочь! (За свои услуги я беру весьма умеренную плату.) Лишние деньги никогда не помешают – особенно мне… Впрочем, деньги для меня – не самоцель! – спохватился он, – Главное для меня – благополучие клиента… Итак, вы поняли: Я сижу в этом кабинете с раннего утра до позднего вечера, если только не мотаюсь туда-сюда по делам фирмы. Вы можете застать меня здесь в любое удобное для вас время… Но лучше всё-таки приходить в выходные где-нибудь после обеда – тогда у нас в офисе гораздо спокойнее. В будние дни тут порой вообще невозможно протолкнуться – по коридору так и шастают всякие гаврики! – Кэттл поморщился от раздражения, – К нам то и дело заглядывают какие-то охранники и сменные дежурные с других этажей. Всем интересно узнать, не пришёл ли ко мне очередной клиент… Только посетитель зайдёт в мой кабинет, как в коридоре уже выстраивается почётный караул. Стоит клиенту уйти – и все эти бездельники тут же берут меня в оборот: «Кэттл, он вам наверняка что-то заплатил! А ну-ка поделитесь с нами!» И ведь не отстанут, пока не сунешь каждому по бумажке! Так что лучше всего приходить ко мне в субботу или воскресенье, во второй половине дня…
– Мы обязательно учтём ваши рекомендации! – заверил Маклуски, – Доддс, ну-ка взгляните: Сколько там натикало на вашем секундомере?
– Пятнадцать минут уже истекли! – доложил Доддс, поглядев на свой верный циферблат со стрелками.
Покинув юриста с его многочисленными проблемами, два прославленных детектива поспешили в комнату риэлторов, расположенную наискосок по коридору. Они застали Уэйва и Кристи в ещё более неоднозначном умонастроении, чем четверть часа назад: Теперь те уже вдвоём бродили по комнате с чрезвычайно озабоченными выражениями на задумчивых лицах…
– Ну как, поговорили с диспансером? – полюбопытствовал Маклуски.
– Да, разговор состоялся, – кивнул головой Уэйв, – Миссис Спелбос сообщила, что Причард вернётся на рабочее место лишь в десять часов вечера.
– В десять вечера? – переспросил Доддс, – Ничего удивительного: Из бани принято возвращаться без особой спешки… Стало быть, побеседовать с Причардом вы теперь сможете лишь завтра утром?
– Нет, не завтра, – опроверг Уэйв, – К сожалению, время нас поджимает: Мне придётся отправиться в диспансер прямо сегодня, ровно к двадцати двум ноль-ноль. Дело тут вот в чём: После диспансера мы заодно позвонили Рифкину домой. Я поставил его в известность, что мы по ряду причин ещё не готовы подписать с ним окончательный договор. Якобы нам сперва требуется навести кое-какие справки в кое-каком архиве… Конечно, я не стал уточнять, что речь идёт о городском психдиспансере – но этот тип, похоже, сам обо всём догадался. Он опять ударился в истерику; он кричал, что мы специально тянем время и водим его за нос; он требовал, чтобы подписание договора состоялось немедленно, безо всяких затяжек и проволочек. (Возможно, он всерьёз опасается, как бы мы не наткнулись в архиве психдиспансера на кое-какие интересные материалы про него самого.) Короче говоря, я велел ему приходить к нам в офис на подписание договора сегодня ровно к двадцати трём ноль-ноль! – сообщил Уэйв с видом полководца, принявшего важное стратегическое решение, – Кристи тоже придёт сюда в это же время, – добавил он; следователь УБОПЭПа, храня сосредоточенное молчание, согласно кивнул головой.