Бронепоезд. Огненный рейд
Шрифт:
Первая стычка с заречными произошла на полпути к мосту. Из-за лесистого поворота навстречу бронепоезду выкатилась дрезина. Простенькая такая, ручная, с наваренными по грудь человеку стальными бортами и легкой прицепной вагонеткой, обложенной бруствером из мешков с песком, она двигалась с довольно-таки приличной скоростью.
Два человека энергично качают рычаги, один стоит у пулемета, ствол которого торчит спереди в вырезе бронещитков. Пара автоматчиков сзади. И вооруженный десант — с полдюжины человек — на вагонетке. Причем у пары десантников в руках — заряженные
Судя по всему, заречные отправили разведчиков выяснять, откуда у противника, который раньше не мог похвастать ничем, кроме жалкого «недобронепоезда» местного формирования, появился новый транспорт — расстрелянная перед мостом бронелетучка.
Коган, видимо, ожидал подобного развития событий и оказался готов к боестолкновению. Едва противник появился в зоне видимости, как по внутренней связи прогремел голос полковника:
— Огонь!
Огонь с локомотива и башен головных вагонов был дружным и плотным.
Можно себе представить, как удивилась вражеская разведка, обнаружив перед собой тяжелый бронепоезд с мощным вооружением. Пулемет заречных коротко тявкнул и сразу же заткнулся. Из двух гранатометчиков выстрелить успел только один. И то не прицельно: граната ушла вверх и влево.
А дрезину уже вовсю полосовал свинцовый шквал. Пара стволов крупного калибра прошили бронещиты как картонку. Разорвались несколько гранат из АГ. Людей в дрезине буквально выкосило. Десант из вагонетки как горох высыпался на железнодорожную насыпь, да так и остался там лежать. Лишь два человека, качавшие рычаги, неподвижно замерли в неестественном полусидячем положении с поднятыми руками. Изрешеченные бедолаги словно сдавались уже после смерти. Только теперь Егор разглядел на их запястьях наручники: оба были прикованы к рычагам дрезины. Ну да, добро пожаловать в рабовладельческий строй…
Разогнавшаяся дрезина проехала по инерции с полсотни метров и тюкнулась в страховочную платформу. Бронепоезд продолжал двигаться вперед. Не останавливаясь и не сбавляя скорости, он толкал вражескую дрезину перед собой.
Откуда-то справа прочертила дымный след противотанковая кумулятивная граната. Под удар попал вагон огневой поддержки, с которого слизни, увы, сорвали защитную сетку. На шипастом борту взбухла, брызнув огнем и дымом, огненная опухоль. И почти сразу же опала, сбитая встречным потоком воздуха.
— РПГ справа! — запоздало сообщила «межвагонка».
Ага, вон откуда шарахнули, гады! Егор нацелил гранатометно-пулеметную спарку на заросший и скрытый за высоким кустарником проселок, по которому уже улепетывал открытый уазик. Еще одна разведгруппа заречных…
Выстрелить он, впрочем, не успел. Уазик достали из пулемета союзники-провинциалы. Машина на полной скорости вылетела за обочину, перевернулась и, мелькнув колесами, скрылась где-то в густых зарослях.
Коган запросил из подбитого вагона отчет о повреждениях и потерях.
— Дырка в борту. Один легко раненный. Одна легкая контузия. Боекомплект не сдетонировал, вооружение не пострадало. Боеспособность — сто процентов, — доложил начальник вагона взволнованным
«Повезло, — мысленно согласился со счастливчиком Егор. — Еще как повезло».
Бронепоезд выехал на открытое пространство у реки. Вскоре Егор увидел подбитую бронелетучку и драпавших по мосту заречных. Похоже, ребята собирались отбуксировать трофей на свою сторону, но не успели.
Лесенка из рельсов и шпал на мосту поднялась. Из верхних огневых точек сразу ударили крупным калибром. Но видимо, далековато еще было: первая очередь легла чуть правее железки. А второй уже не последовало.
В дело вступила вертушка. Засланный в тыл врага геликоптер вынырнул из-за небольшого лесистого холмика на том берегу. И это было началом конца.
Метко пущенные огненные стрелы смели с мостовых ферм укрепленные гнезда ЗУ, АГС и крупнокалиберного пулемета. За ними в реку полетела верхняя часть пулеметной башни, возвышавшейся над путями. Потом точными ракетными ударами вертушка сковырнула фланговые боевые площадки. Сам мост и железнодорожные пути при этом не пострадали: пилот действовал быстро, но аккуратно.
Поливая мост из пулеметов, вертолет перелетел с одного фланга на другой и обратно. Винтокрылая машина перестреляла людей, мечущихся по ажурным стальным конструкциям, и зависла над дотами. Не подставляясь под темные, смотрящие на реку амбразуры, вертушка теперь могла сверху и сзади спокойно и совершенно безнаказанно долбить бетонные колпаки с бронированными вставками.
Она и долбила их. Методично пуская по целям ракету за ракетой.
Вскоре из щелей под поднятыми бронезаслонками повалил густой дым. Сначала задымился левый дот. Потом та же участь постигла правый. Сквозь дымные клубы явственно пробивались языки пламени.
Переправа была свободна, но вертушка добавила в общую картину разгрома последний штрих. Зависнув еще на несколько секунд возле моста, воздушный ас Когана короткой пулеметной очередью разнес систему блоков, удерживавших часть рельсового пути в поднятом положении.
Подъемный мостик-лесенка рухнул по направляющим. И похоже, лег точно в предназначенные для него пазы. Перебитые тросы провисли над водой. Теперь даже ремонтным бригадам с бронепоезда работы не осталось. Можно было спокойно переправляться на другой берег.
Вертушка ушла в сторону от железки и на бреющем полете скрылась из виду за тем же холмиком, из-за которого появилась. Судя по всему, на этот раз Коган велел пилоту потрепать оборону заречной станции.
Бронепоезд тем временем подъехал к подбитой бронелетучке. Полковник приказал остановиться.
«А ведь состав мог бы спокойно толкать ее перед собой, как дрезину заречных», — подумал Егор.
— Вторая разведгруппа и первая ремонтная — на выход, — распорядился Коган по внутренней связи. — Осмотреть бронелетучку. Проверить, есть ли внутри живые, осталось ли оружие и боеприпасы, нет ли мин. Оценить степень повреждения.