Броуновское движение
Шрифт:
Пятеро десантных андроидов показались со стороны левого борта. У троих через плечи были перекинуты тела. Подойдя к командиру, они сбросили их словно мешки. Капитан «Титана» Кейн Трамп, пораженный в затылок, лейтенант Гордон Корбо с пробитой насквозь грудной клеткой не представляли для захватчиков никакого интереса. Третьей оказалась связист Меда Лейн, избитая, грязная, связанная, но живая. Из открытого палубного трюма выскочил еще один десантник, на руках у него был Инникса. Именно выскочил. Гидравлический силовой костюм
– Итак, все в сборе, – констатировал полковник.
– Лейтенант Барк, приведите в чувство вашего подопечного. Если это еще возможно, – обратился Шор Кан к десантнику, державшему Денеула. Тот положил бесчувственное тело на палубу, вынул шприц и сделал укол. Прошла минута, две. По всей видимости, инъекция не подействовала. Денеул лежал ничком без движения. Десантник выпрямился, ожидая дальнейших указаний. Вдруг он почувствовал, как небо и земля переворачиваются, сила тяжести ударяет его о стальной край люка и катит по накренившейся палубе в океан. А оживший полуголый, обгоревший человек бежит вслед за ним к правому борту. Страшный удар приклада в грудную клетку отбросил охотника назад.
С усиленными и ускоренными десантниками воевать бесполезно.
– Свяжите его, – приказал полковник.
Инниксу привязали к мачте крана.
– Он меня чуть не сделал, – поднимающийся андроид снял шлем и… оказался человеком. Не было характерного, темно синего цвета лица, как у боевых моделей, подбородок окаймляла аккуратная бородка.
– Не ожидал, что ты пропустишь подсечку, Барк, – отвечал полковник.
– Он быстрый, Шор, очень быстрый.
– Но глупый, бежать ведь некуда.
«Барк, Шор, я запомню. Боль ушла, голова ясная. Инъекция, это ненадолго», – отметил про себя охотник.
Еще три андроида появились на палубе.
– Сэр, груз не обнаружен, мы обыскали весь корабль.
Потерь среди группы захвата, как видно, не было.
Довольное лицо Шор Кана исказила гримаса разочарования и злобы.
– Сэр, – обратился он в свою очередь к академику, – мы могли бы еще раз прочесать судно, но, к сожалению, время поджимает. Поэтому я задам вопрос один единственный раз. Где груз?
Ученый по-прежнему не реагировал на вопросы. Он отвернулся, выказывая презрение к захватчику. У полковника сдавали нервы, нужно было форсировать события. Он подошел к привязанному охотнику и приставил к его лбу игольчатый пистолет.
– Жизнь – это самое дорогое? Так, кажется, вы говорили в эфире на весь мир? Вот сейчас и проверим ваши убеждения.
– Не трогайте его! – закричала Меда, поднимаясь с колен. Андроид схватил ее за плечи, не давая подняться.
– Не трогайте, он ничего не знает. Случайный попутчик.
Лейн опустила голову
– Таежный охотник, Собачья Шкура. К объекту не имеет никакого отношения. Бежал с нами после нападения.
– Не повезло, да? – приподнимая дулом пистолета подбородок охотника спросил Кан.
– И лодка у него какая-то первобытная. Горн, а как с дамочкой поступим?
Академик молчал. Полковник кивнул лейтенанту Барку. Тот вынул нож и начал разрезать комбинезон Меды, совершенно не заботясь, режет он материю или кожу. Глаза связанной Лейн казалось, выйдут из орбит. Сжатые в оскале зубы скрипели, но она молчала.
– Стойте, – не выдержав, остановил пытку ученый, – Не стоит добавлять жертв. Тем паче, что они будут бесполезны. Я сбросил груз в районе Марианских островов пять часов назад. Он сейчас лежит на дне одной из самых глубоких океанских впадин.
В порыве досады и ненависти Шор Кан схватил академика за грудки.
– Можете проверить, – в упор глядя в глаза полковника, продолжал Горн, – центральный грузовой трюм.
Не отпуская ученого, командир захватчиков хищно взглянул на лейтенанта.
– Вы двое, за мной, – скомандовал Барк и покинул носовую палубу в сопровождении двух десантников.
Корабль, превратившийся в груду искореженного металла, как скорлупка раскачивался на волнах.
Шор Кан отпустил академика и побежал к борту. Сквозь океанскую пену величественно поднималась подлодка. Она была так близко к корпусу корабля, что команда, появившаяся на ее стальной поверхности, забрасывала швартовые канаты прямо через борт.
– Принять концы, – скомандовал полковник, – приготовиться к эвакуации.
– Трюм затоплен, груза нет, выброшен через аварийную переборку, – доложил Барк.
Угрюмое лицо командира не предвещало ничего хорошего:
– Лейтенант, командуйте эвакуацией. Все на подлодку. Академика не забудьте. Вперед! Марш!
Голос его сорвался на крик.
– Вон отсюда! Быстро!
Не прошло и минуты, как раздосадованный разведчик остался на палубе наедине с двумя пленниками.
Веревки больно стягивали запястья. Голова кружилась. Опаленные места нещадно болели. Обезболивающие средства заканчивали свое действие.
– Ну? Кто будет отвлекающим маневром, а? – спросил полковник у двух измученных людей. Меда все еще стояла на коленях связанная, но не сломленная. Она взглянула в глаза военного, улыбнулась и плюнула прямо в лицо. Ответный выстрел мгновенно оборвал ее жизнь. Из раны во лбу струилась кровь, глаза открыты, волосы веером рассыпались по палубе.
– Ты победил, Собачья Шкура, – злобно прошипел Шор Кан, вытирая лицо.
Денеулу оставалось только опустить голову: «Так со своими диверсантами не поступают. Мы все ошибались на счет Меды. А она-то защищала меня. Красивая, молодая, бойкая Меда. Прощай».