Броуновское движение
Шрифт:
Неподалеку рвались снаряды. Пиглз и Кан стояли на крыше здания, защищенные силовым экраном. Сверху, как на ладони, разворачивались боевые действия. Андроиды Западного альянса шли на штурм огромного ангара объятого дымом и пламенем. Над разрушенным главным входом все еще висела надпись «Bacterium of light» (Бактерия света), Хот-спрингс, Канзас».
– Второго прокола нельзя допустить, груз должен быть доставлен, – не отрываясь от бинокля, комментировал услышанное начальник штаба.
– Вы видите, война уже идет. Кстати, а почему вы докладываете
– После убийства генерала вы – мой непосредственный начальник. Разумеется, пока не назначат другого начальника контрразведки.
– Хорошо. Эту тему курирую лично я, прошу и впредь держать в курсе только меня. Вы ведь знаете, что делу придан совершенно секретный статус.
– Слушаюсь, сэр, – отчеканил Шор Кан, подумав, что очередное звено в лице начальника штаба уже сокращается. Пока у него в руках все козыри, нужно работать на Погостини. На долю же начальника штаба остается санкционирование операции военными и государственными ведомствами.
Очередной взрыв сотряс крышу. Половина горящего здания «Bacterium of light» рухнула. Взрывная волна сбила открытые очаги пламени. Как только пыль немного улеглась, боевые андроиды ринулись в пробитую брешь.
– За мной! – скомандовал начальник штаба, отключил защитный экран и, показывая пример, первым спрыгнул с крыши.
«Высоковато», – посмотрев вниз, подумал полковник.
А Пиглз был уже возле пролома, в первых рядах атакующих. Гидравлический костюм, одетый под форму начальника штаба, с первого взгляда не был заметен, лишь только атлетические движения и ускоренная реакция выдавали экипировку военного. Шор Кан спустился по лестнице и выбежал на площадь. Перестрелка уже велась внутри здания.
Разбитые стекла хрустели под ногами. В воздухе стоял тошнотворный запах обгорелой плоти, резины и химикатов. Шор Кан с игольчатым пистолетом в руках пробирался через завал из разбитых приборов к группе военных, собравшихся в разрушенной лаборатории.
Бой был окончен.
– Вот, – Янг Пиглз держал на ладони семечку и показывал подошедшему полковнику. – Цель нападения эта растительная культура.
Семечка была величиной с ноготь, песочного цвета. Кан взял ее с ладони начальника и поднял к свету, чтобы лучше рассмотреть. Вопрос застыл на его лице.
– Это хлеб, полковник, – Янг достал платок и, стирая с лица копоть, продолжил, – новый вид. Имея тростниковую оболочку, внутри взрослое растение создает микроклимат для жизни шелковых бактерий. Они вырабатывают хлебные споры, в которых и обитают. Ультрафиолет такому растению нужен, но не страшен, жара тем более. Однажды впитав влагу, стебель может удерживать ее до созревания плода.
Заметив удивление Шор Кана, Пиглз шутливо сказал:
– Собственно говоря, весь африканский континент можно превратить в хлебное поле, за которым не нужно ухаживать. Эта культура не боится паразитов, их еще у нее нет.
Пораженный полковник
– Дайте сюда, – Янг взял семечку и положил в карман, возвращая Шор Кана к действительности. – Война технологий полковник. Вы как разведчик должны это понимать, как никто.
– Вы хотите сказать, генерал, что я занимаюсь тем же самым?
Вопрос Шор Кана не застал начальника штаба врасплох:
– Не вы, полковник, а мы с вами. Поймите, груз, который вы отследили, это часть схемы выживания человечества. Наш хлеб, ваш груз, биотехнологии восточных, современные космические системы…
– Что за технологии?
– Не все сразу, полковник. Сначала груз, потом информация. Докажите, что вы способны быть полезным и надежным, а потом поговорим о подробностях.
Молодой лейтенант, человек, который командовал захватом здания, подошел к начальнику штаба и доложил:
– Сэр, группа из десяти диверсантов полностью уничтожена. Все андроиды. Идентификации не подлежат.
– Спасибо, лейтенант, эксперты пусть поработают еще. Будем считать, что вы сокрушили врага и заслужили благодарность альянса.
Лейтенат просиял.
– Рапорт о вашем повышении будет представлен в ближайшее время.
«А Пиглз патриотичен», – подумал Шор Кан.
Козырнув по-военному, лейтенант ушел отдавать распоряжения.
Когда Шор Кан и Янг Пиглз остались одни, полковник вопросительно произнес:
– Всего лишь повышение в звании человеку, спасшему от голода человечество?
Проницательный штабист заглянул в глаза Шор Кана:
– Какое человечество? Кто будет хорошо есть? И кому, позвольте вас спросить, вы отдадите будущее?
Шор Кан молчал. Пиглз развивал свою мысль:
– Всеобщая сытость не решает проблем кризиса, а только провоцирует еще больше. Сытая Европа? Африка? Восток? Лишний повод для демографического взрыва. Или процветающая Америка, контролирующая вся и все?
– Пойдемте, полковник, – Пиглз еще не успокоился после боя, его движения были резки и порывисты. – Здесь нам больше делать нечего. А впереди вас ждут дела. Поговорим у меня.
«Рано я списал со счетов этого человека, – думал полковник, – не зная и десятой части его планов. А что я знаю о планах Погостини? Торгаш. Политика для него инструмент наживы. В то время как генерал Пиглз, похоже, фанатик-патриот».
Они вышли из обломков здания и направились к окраине города.
«Можно выстраивать свою игру только тогда, когда мне будут известны все детали. А сейчас пусть штабной думает, что я слепое орудие в его руках, а медиамагнат – что я алчный вояка, готовый продаться за малую толику».
Военное положение в городе еще никто не отменил. Гражданских на улицах не было, перекрестки патрулировали группы солдат. Заметив начальника штаба, командиры блокпостов спешили на доклад.
Выслушав очередной рапорт, генерал обратился к Шор Кану: