Будь хорошей девочкой
Шрифт:
Помотала головой и повернувшись поцеловала его ладонь.
Ты же знаешь, я не могу…
— Тогда позволь мне быть рядом…
Прикрыла глаза и прильнула ближе, растворяясь в тепле до боли родных рук.
Никита стиснул меня так крепко, что стало больно дышать. А может, это от безысходности.
Позволила себе забыться на секунду, на одно мгновенье окунуться в тепло его тела, к которому прижал. Почувствовать аромат его геля для душа, надышаться всласть. Закрыть глаза, зажмурить, а потом отстранилась разжимая руки. Отступила и,
Знала, что не пойдет за мной. Знала, что не станет догонять.
Потому что понял.
Я попрощалась.
80
Вошла прихожую и заметила, что ребята засобирались по домам.
Решила, что и мне самое время уехать, но подошедшая Катя заставила замереть, так и не дотянувшись до вешалки.
— Мариш, ты то куда? Оставайся с ночевкой давай.
О. Нет Это исключено.
— Кать, мне ехать надо, поздно уже, да я итак хорошо у вас посидела.
Ойкнула, когда Сережа меня приобнял, грубовато стискивая плечо.
— Марииинка. Хорошая ты девка!
Заметила лукавый взгляд Кати и не сдержала улыбку. Когда он успел так надраться?
— Полегче, а то кости мне переломишь… — Попыталась скинуть его руку с себя, но не удалось, и я уже начала раздражаться, как через секунду ощутила странную перемену в настроении людей вокруг.
Катя перестала улыбаться, ребята затихли, а Сережа как-то напряженно застыл, а потом молча убрал руку и отвернулся к вешалкам.
Можно было не поднимать головы, я итак знала, что Никита вошел в дом.
Бегло глянула в сторону Кати и хотела заговорить, но меня перебили.
— Катюш давай, себя береги, Дэна заставляй, пусть помогает. — Его голос звучал ровно, а взгляд не отрывался от молодой мамы. К нам подошел Денис и приобняв жену, пожал руку Никите. Тот распрощавшись с хозяевами дома и друзьями вышел, так ни разу и не посмотрев в мою сторону. Не то чтобы я пыталась перехватить его взгляд, но все равно ловила себя на мысли, что невольно тянусь к нему, подсознательно стремясь еще раз ощутить тепло его взгляда на своем лице.
Но он так и не посмотрел.
И это значило только одно.
Никита вычеркнул меня из своей жизни.
Эта мысль добила и без того шаткую нервную систему и я закусила губу, отчего-то чувствуя себя дико обиженной.
А чего ты хотела? Сама виновата…
Ощутила прикосновение к плечу и обернулась, стараясь делать вид, что произошедшее меня не тронуло.
— Мариш. Давай я постелю тебе на диване? А завтра еще немного с Артемкой поводимся, а? Четыре часа пути на ночь глядя — это ж зверство!
Понимала, что отчасти подруга права. Ненавижу ездить ночью по трассе, особенно одна. А случись что, и как быть? Тем более, сейчас, когда эмоции в раздрае я уверена что не смогу проехать и километра, как парканусь и ударюсь в слезы. Может, и правда лучше остаться?
— Ладно, ты права, Кать. Спасибо тебе. —
81
Гости разъехались, а мы с Катей перебрались в зал, чтобы убрать со стола. Я старалась не касаться больной темы, да и подруга не настаивала, поэтому остаток вечера прошел мирно. Спать улеглись только около часа ночи, когда вся посуда была перемыта и сложена в шкаф. Катя стойко вынесла проверку застольем, но от моей помощи не отказалась, и вдвоем мы справились конечно быстрее.
Едва моя голова коснулась подушки, я ощутила неимоверную усталость и начала проваливаться в сон, но мысли то и дело возвращались к тому крыльцу, где я сознательно перечеркнула счастливое будущее даже не оставив себе шанса.
Утро встретило прохладой и тишиной. Такую я уже однажды ощущала, когда…
Села на постели и огляделась. В зале я одна. За окном солнышко, значит время около десяти. Ничего себе поспала!
Встала и, наскоро одевшись, сложила постельное и убрала на край дивана.
Катю я нашла в кухне.
Она в уже знакомом халатике стояла у плиты и напевала себе под нос.
— Привет.
Подруга улыбнулась, заметив заспанную меня, и продолжила помешивать кашу.
— Доброе утро. Как спалось? Артемка не мешал своим плачем? — Катя потянулась и нажала кнопку на чайнике. — Я всё переживала, что не выспишься.
— Не слышала никакого плача. Не наговаривай на ребенка…
Села за стол и около меня тут же возникла чашка.
— Ой, да вы с Денисом оба вечно мне не верите. Ребенок сегодня полночи орал, а вы типа не слышали. Ладно, ты в зале спала, Денис вообще с нами в одной комнате. — Закатила глаза и выключила плиту, доставая из шкафа тарелки. — Кашу будешь?
Запах овсянки вызвал в организме протест, и я ощутила как к горлу подкатила тошнота. Сделала глубокий вдох и помотала головой.
— Нет, спасибо, Кать. Чаю. Без сахара.
Подруга пожала плечами и начала наполнять чашки, а я с ужасом поняла, что не удается стряхнуть это ощущение. Сглотнула, но не помогло, и я подскочила, буквально пулей понеслась к туалету.
Ощущение, что меня просто вывернули наизнанку, пресс крутило от спазмов, а на глазах выступили слезы. И самое страшное, что я понимала, это нифига не от съеденного за ужином.
Отпустило только после того, как я трижды зашлась в приступе кашля. Еще с минуту посидела, приходя в себя, а потом выпрямилась и подошла к раковине.
Мешки под глазами такие, что я напоминала узницу концлагеря, кожа синюшная, губы потрескались. Кошмар какой. Но как ни странно, мне стало значительно легче, и я поняла, что надо срочно осаживать эту «Розу Сябитову», пока она не натворила дел похуже…
Вошла в кухню и без предисловий начала.
— Не говори ему.