Будем вместе
Шрифт:
— Положи руку мне на колени и медленно продвигай ее по бедру, — прошептал он. — Эти ребята здесь. В первом отсеке после стойки. Не смотри. — Его приказ последовал сразу же, как только она автоматически попыталась повернуться. — Прижмись ближе.
Она попыталась вести себя раскованной, положив руку ему на бедро. Ее удивило, какая напряженность была в нем. Ее пальцы инстинктивно сжались, ощутив его твердость.
— У тебя хорошо получается, — одобрительно произнес Морган, склонившись к ее уху. — Это те же самые типы, которые ворвались в номер мотеля.
—
Он мог бы долго и сложно объяснять о чувстве интуиции или рассказывать ей о своей способности видеть в темноте, которая позволила ему разглядеть одного из тех субъектов. Вместо этого он коротко ответил:
— Один из них заработал от тебя приличный фингал на лбу. Помнишь?
Сквозь полуопущенные ресницы Джина оглядела двух мужчин, сидевших в крайнем отсеке кафетерия. Они оба ничем особенным не выделялись. Обычная парочка деловых людей, которые воспользовались перерывом, чтобы насладиться чашечкой кофе.
Джина почувствовала, как сжимается рука Моргана на ее плече, и постаралась расслабиться. Ее пальцы легонько поглаживали мощные мышцы его бедер.
Находясь в возбужденном состоянии, она тем не менее даже не вздрогнула, когда у столика возникла смазливая блондиночка-официантка, готовая принять их заказ.
— Как насчет парочки гамбургеров и кофе. Вроде годится, Лари?
От удивления Джина сумела только кивнуть головой. Лари? Кто такая… Улыбка тронула ее губы.
— Просто здорово, милочек. — Фраза прозвучала очень естественно. Все происходило так, словно она цитировала страницы одного из приключенческих романов о любви, которые ужасно любила читать. Ей показалось, что она перевоплотилась в одну из литературных героинь и почувствовала себя уверенной и храброй.
Когда с едой было покончено, она действительно почувствовала себя Лари. Даже не моргнула глазом, принимая на себя роль, которую подсказал ей Морган. Более того, она подыгрывала ему своей мимикой, когда он рассчитывался по счету.
Они небрежно продефилировали мимо тех двух типов, сидевших в своем отсеке, и вышли из кафе, представляя собой парочку, которая была полностью увлечена друг другом. На улице Морган остановился, схватил ее в свои объятия и пылко поцеловал. Она не могла понять, для чего он это сделал — по велению сердца или опять же разыгрывал комедию для кого-то, кто, помимо тех субъектов в кафе, живо интересовался действиями рыженькой и мужчины с каштановыми волосами с проседью.
Через минуту они вошли в номер мотеля. Морган тут же заключил ее в объятия, повернув девушку так, чтобы ее спина была обращена к окну. Она ответила на его ласку не только с охотой, но и с такой страстью, что у него закружилась голова. Опять!
Молниеносный взгляд в окно, где он заметил «седан» темного цвета. Он сразу же напомнил ему об опасной игре, в которой они были непосредственными участниками.
Его огорчило, что и в кафе, и здесь, в номере, он опять чуть не потерял голову из-за возбуждающих прикосновений и горячих призывных глаз. Ни в коем случае нельзя поддаваться чувству, особенно сейчас,
Он сбросил бретельки с ее плеч, продолжая целовать щеки, шею. Ему нужно было разыграть этот спектакль как можно естественней, чтобы убедить тех двух, наблюдавших за ними, что в номере находится обычная парочка, занятая лишь любовными утехами. В этой мистификации у него должна быть холодная голова.
Морган взялся за молнию на ее платье. И вдруг он понял, что не сможет разыграть этот спектакль с Джиной на глазах этих ребят, неотрывно смотрящих в окно.
— А ну-ка задерни шторы.
Изловчившись, не поворачиваясь лицом к окну, Джина дернула шнурок. Шторы закрылись. Она снова намеревалась прижаться к Моргану, но его на месте не было.
— Поздравляю. Представление было разыграно мастерски. Эти парни убеждены, что мы уже кувыркаемся в постели.
Джина поразилась, как быстро изменился его тон. Она покраснела. Как она могла забыть, что это всего-навсего спектакль, шоу для двух мужчин, следящих за ними? Холодный душ реальности остудил ее. И она осознала, что если бы Морган настоял и очутился бы с ней в этой широкой двуспальной кровати, то она не сопротивлялась бы ему. Не задумывалась бы ни о чем.
— Торопись, Джина. Застегни платье. Мы смываемся отсюда.
Ей казалось, что она не в состоянии пошевелить пальцем. Как Морган может вести себя так, будто ничего не произошло? Почему его ничего не тронуло? В каком-то тумане она поправила бретельки, привела в порядок одежду, смятую мужчиной.
Неужто он такой бесстрастный и холодный? Чувство стыда охватило ее. Ведь она поддалась его ласкам в общественном месте. О Боже! Она еще мечтала предаться с ним любви в постели. И это с человеком, которого она знает каких-нибудь два-три дня, с человеком, который провез ее по территории, равной почти половины штата, впутал в убийство и превратил в сообщницу, которую разыскивает полиция.
Ее действительно обескуражило и поразило чувство глубокого разочарования. Ведь ей хотелось, чтобы Морган пылко, как он это умеет, ласкал ее, чтобы был рядом с ней в постели.
— Ну же, Джина! Приведи себя в порядок. У нас нет времени.
Плотно сжав губы, она последовала за ним в ванную. Удивительно, как он сумел просунуть свои широкие плечи в маленькое оконце. Вероятно, он мог делать все что угодно. Даже загипнотизировать ее, убедить, что такой энергичный и сноровистый мужчина способен возбудиться при виде такого безликого и невыразительного существа, каким была она.
Но больше этого не будет, пообещала себе Джина. Никогда больше она не позволит себе быть такой доверчивой и глупой, слепо верящей в пустые мечты.
— Пролезай! — услышала она команду, отданную шепотом. Автоматически она стала исполнять ее, просовывая одну ногу сквозь оконную раму. Морган подхватил ее с другой стороны, приподнял и извлек из окна.
— Торопись!
Она двинулась вперед, затем остановилась, повернув назад голову. Ей показалось, что кто-то окликнул ее по имени.