Будьте здоровы и держите себя в руках
Шрифт:
Читателям, находящимся в “завязке”, то есть закодированным, “зашитым” или бросившим употреблять алкоголь с помощью каких-нибудь других нетрадиционных методов, а также страдающим хроническим алкоголизмом и находящимся в запое; беременным; лицам, не достигшим 18 лет; страдающим сахарным диабетом, циррозом печени, язвенной болезнью желудка, сердечно-сосудистыми и другими заболеваниями внутренних органов; и, наконец, членам общества борьбы за трезвость этот текст читать строго воспрещается!
Ну вот, а немногим оставшимся читать этот текст можно. Если они, конечно, не за рулем.
Как-то меня попросили дать небольшое интервью для одного американского телевизионного канала и рассказать… про водку. Сколько про нее уже сказано-пересказано, одному только Богу, не знающему, что это такое, известно. Я давно водку не пью, потому как перешел на вино, но помню ее и кое-что про нее знаю. Большое видится на расстоянии!
Во время моего интервью случайно выяснилось, на мой взгляд, интересное и парадоксальное явление. Судьба водки, полная трагических, комических, абсурдных и дурацких поворотов, похожа на нашу человеческую судьбу в нашей родной стране.
Водку критиковали. Ею восторгались. Ее запрещали. Ею гордились. Она дорожала и дешевела. Водка уходила в подполье (это был период андерграунда), из-за нее страдали произведения искусства (водка – жертва цензуры). Ее запрещали показывать в фильмах, на картинах, но она была и всегда оставалась неотъемлемой частью национальной культуры и одновременно национальным проклятием. Она вызывала, как теперь говорят, “национальную болезнь”, которая унесла тысячи жизней, и среди них, этих жизней, часть цвета нашей культуры.
Водка меняла свои одежды и головные уборы, следуя моде и идя в ногу с прогрессом. Она, наконец, меняла имена – от сугубо мужских до нежных женских – сама путаясь, к какому же полу она относится.
Вот она водка – скромная, с коричневой сургучной головкой. Под сургучом – пробка. Картонная. Почти лекарство. Бутылка без этикетки, но зато четвертинка (чекушка) отлита прямо с выпуклой надписью “Московская особая водка”, с летящим оленем и, казалось, с навечно отлитой ценой.
А вот водка в “бескозырке”. Это такая металлическая крышечка, с отходящим от нее, для удобства открытия, язычком. Под металлической “бескозыркой” – круглая, блестящая картонка и круглый кружочек слюды. Слюда иногда прилипала к горлышку. Казалось бы, бутылка открыта, а долгожданная жидкость не льется. “Вась, а че не льется? Застыла что ль?” – это шутка. Все смеются.
Папа приходит пьяный домой, а маленький сынок ждет подарка. Папа роется в карманах. Что-то находит. Улыбается. “На тебе, сыночек, бескозырку”… И протягивает сыну описанную выше бутылочную пробку – это популярный в советское время анекдот.
Потом язычок у “бескозырки” отрезали. Поговаривали, что много сэкономили металла на этой операции. Возможно… Может быть, сделали даже лишний спутник или ракету. Но народ сильно мучился, открывая водочные бутылки. Потом начальство народ пожалело, да и прогресс подоспел. Куда от него, от прогресса, денешься? И сделали крышку с винтом! Водка сразу подорожала немного, но в масштабах страны выходили приличные деньги. Продавец в магазине спрашивал так: “Вам с винтом или без?”
Была даже такая шутка: открывающий бутылку говорил: “От винта!!!”
Водка всегда украшала, да и украшает, столы генсеков, президентов и простых граждан в праздники – государственные, производственные, семейные и даже религиозные.
Водка подается в графинах – лучше в хрустальных прозрачных или синих кобальтового стекла – или просто в бутылках. Ее пьют из рюмочек граненых или из стопочек. Ее пьют из граненых стаканов. Ее пили из алюминиевых кружек – фронтовые сто граммов. И из фляжек по кругу – впрочем, возможно, то был спирт. Некоторые водку пьют из пластмассовых стаканчиков – но это уж совсем никуда не годится. Это тот случай, когда такой прогресс нам не нужен. За это надо наказывать строго.
Был период в начале “перестройки”, когда водку разливали в зеленые бутылки 0,75 литра, предназначенные для портвейна. Называлась она, по-моему, “Русская”. Большего ужаса и унижения и для этого напитка, и для людей, за ним давящихся в очереди, я не знаю. Кстати, в огромных, часовых очередях в любую погоду на улице стояли за водкой представители всех социальных групп страны – в маленькие, похожие на загончики магазины “вино-водочных изделий” вся страна поместиться не могла.
В руки давали ограниченное количество водки – и все брали полный комплект. Через головы жаждущих продавцу передавали всякие справки, подтверждающие, что у человека свадьба или поминки или еще какое-то жизненно важное событие – например, рождение ребенка. И тогда этот человек имел право получить водки больше. Качество ее было чудовищным. А бывший санитарный врач Онищенко, к сожалению, тогда еще не приступил к своим обязанностям. Тогда младший научный сотрудник Онищенко, наверное, пил что-то другое. На водку денег, по идее, у младшего научного сотрудника Онищенко не должно было хватать. Ведь зарплата младшего научного сотрудника составляла 90 рублей в месяц.
Когда умерла моя тетка, в ее квартире я нашел залежи этих жутких, никому уже не нужных, зеленых бутылок с криво наклеенными блеклыми этикетками. Водка была “валютой”. Именно поэтому ее покупали в таких количествах люди, которым по сути она была вовсе не нужна, – ею просто можно было расплачиваться за любую работу.
Один начинающий фермер, как мне рассказывали, придумал такой способ расчета с рабочими: в конце каждой борозды на поле он ставил бутылку водки. Собрал картошку, дошел до конца дистанции – и получи награду. Бутылка твоя!
Сегодня моделей “одежды” и “головных уборов” у водки великое множество. С этикеток смотрят на нас императоры и императрицы, герои войны 1812 года, деятели культуры разных эпох. Все воинские звания перечислены. Этикетки можно использовать вместо погон. По бутылкам можно изучать историю и культуру страны… С этикетки вас соблазняет женщина-вамп – водка так и называется “Соблазн”. Водка шутит сама над собой и называется “Белочка” – так нежно называют в народе белую горячку, или алкогольный психоз. Но об этом в другом тексте.
Водок стало много – дорогих и дешевых, очищенных молоком, углем и бог знает чем еще.
Водка даже стала патриотическим напитком с Георгиевской ленточкой.
Водка – это просто легенды и мифы Новой России.
А как пить ее, эту водку, мало кто знает…
В городе Архангельске зимой, когда было почти -50 градусов, болельщики ехали на стадион поддерживать свою хоккейную с мячом команду “Водник”. (Какой “Водник” в -50 градусов!) Водку для “сугрева” разливали прямо в автобусе, и я видел, что она была консистенции сметаны. На стадионе болельщики стояли – сидеть было холодно, – периодически доставая из-за пазухи бутылку с прозрачной сорокаградусной “сметаной”.