Будущее: рассекречено. Каким будет мир в 2030 году
Шрифт:
Первым заговорил Ланксин.
– Насколько мне известно, Киссинджеру потребовалось несколько часов, чтобы познакомиться поближе с Чжоу Эньлаем, прежде чем они перешли к обсуждению дел. Нам придется как-то сократить это время и просто решиться доверять друг другу.
– Извините за такой антураж, – сказал Рич. – Тут и близко нет той роскоши, к которой вы привыкли в Доме народных собраний.
– Не беспокойтесь. Здесь мы можем говорить свободнее, чем там или в Белом доме. Мне кажется, что вы немного бунтарь, как и я.
– Может, дело и в этом, но в политике мне всегда невероятно везло. Многое само идет в руки. По крайней
– Да, я надеюсь, что именно так и будет. Но к подарку прилагаются кое-какие условия.
– Разве в политике не всегда так?
Рич рассказал мне, что большая часть встречи была посвящена обсуждению механики выхода из кризиса между Индией и Пакистаном. Ланксин привез с собой план. У него был черновик текста резолюции Совбеза ООН о перемирии и отводе индийских войск. Ланксин знал, что американской стороне, возможно, будет нелегко согласиться с этим: в конце концов, Индия была пострадавшей стороной. Однако Ланксину нужно было время, чтобы убедить пакистанских военных взять штурмом укрытия и разоружить боевиков. Делать это, пока индийцы угрожают их границам, они бы не стали. И Ланксин, и Рич согласились, что конфликт вокруг Кашмира должен быть урегулирован, чтобы не позволить пакистанским военным вооружать боевиков. Как только проблема будет решена, пакистанские военные смогут сосредоточиться на угрозе внутренней безопасности, которую представляют собой боевики, и выступить против них. Ланксин предложил обширный пакет мер помощи, который мог бы склонить пакистанское правительство и военных к сотрудничеству.
Но Ланксин сказал Ричу: «Мы не слишком доверяем индийцам, а еще меньше – индийским военным, которые спустя 75 лет все еще не смирились со своим поражением в 1962 г. Господин президент, если мы хотим добиться перемирия, вам предстоит решить нелегкую задачу».
Позже Рич признался мне, что у него в этот момент внутри все оборвалось. Как он будет уговаривать Джейкобса и министра обороны, не говоря уж о том, чтобы привлечь индийцев к участию в мирном процессе? Но он поклялся сделать все от него зависящее.
– Давайте я представлю проект резолюции, пока вы председательствуете в ООН, и вместо того, чтобы рассматривать, вы просто примете его? – спросил Ланксин. – Они не смогут помешать вам объявить всему миру, что США поддерживает резолюцию. Пентагону придется проглотить эту горькую пилюлю. А Индия поймет, что рассчитывать на поддержку от США ей не стоит.
Идея Ричу понравилась. Это было бы хорошей местью Джейкобсу и всем остальным за тщательно скрываемое пренебрежение к нему, первому латиноамериканцу на посту президента США. К тому же он подумал, что его поддержит Шейла Максвелл, госсекретарь США. Она совсем не хотела полномасштабной войны в Южной Азии, это бы свело на нет все ее миротворческие усилия на Ближнем Востоке.
И все-таки, по словам Рича, лучшими были последние 10 минут их общения. Оба вкратце рассказали о своих надеждах и о том, каким им видится будущее обеих стран.
Ланксин сказал:
– Китай, похоже, никак не выберется из ловушки среднего дохода. Средний класс уже серьезно пострадал, все больше склоняется к национализму и недостойному поведению. Это не та китайская мечта, которую я лелею для моей страны. Мне нужна ваша помощь, чтобы положить конец нашей взаимной неприязни. Каждый день СМИ рассказывают об очередном мнимом посягательстве США на независимость Китая. Мы идем к столкновению, и его не избежать, если мы не примем меры. Я недавно перечитывал свои старые учебники по истории, читал про начало Первой мировой и должен сказать, что там можно провести слишком много параллелей.
– И наоборот, – заметил в ответ Рич. – Мы превращаемся в Саудовскую Аравию со всеми ее достоинствами и недостатками. Мы думаем, что можем положиться на дешевую сланцевую энергию, и все наши проблемы будут решены. Точно так же как когда-то саудовцы, американцы становятся ленивыми.
– Вы хотите сказать, что американцы решили, будто рост Китая остановился и волноваться теперь не о чем? – спросил Ланксин.
– В общем, да, это сегодня стандартная точка зрения, но сам я не думаю, что дело обстоит именно так. Вы и ваши соплеменники слишком жаждете успеха. Вы найдете способ. Это временные затруднения, – сказал Рич.
– Можем ли мы как-то совместно поработать над решением наших проблем? – спросил Ланксин. – Со времен моей учебы в SAIS я восхищаюсь Америкой, особенно ее успехами в области технологий. Когда-то Китай был серьезным игроком в этой сфере. И я знаю, что мы можем вернуть себе этот статус. Но нам нужна будет ваша помощь.
Рич помолчал и ответил:
– Дайте мне время подумать. Если нам удастся осуществить наш план, будет преступлением не продолжить сотрудничества.
В этот момент мы с Си ворвались в комнату и велели Ланксину немедленно возвращаться в рентгеновский кабинет. Его охранники начинали что-то подозревать.
Заседание Совета Безопасности прошло так, как и планировали Рич и Ланксин. Ланксин высказал свои предложения, и прежде чем Джейкобс успел возразить, Рич их принял.
Остальные члены Совбеза были в шоке. Россия рвала и метала, потому что Китай ее опередил. Это она собиралась выступить миротворцем.
Со своего места позади членов американской делегации я видела, как Ричард и Ланксин переглянулись; Ланксин еле сдержал ухмылку.
После окончания сессии Джейкобс вышел из зала вслед за Ричем.
– При всем уважении, господин президент, зачем же вы ответили так быстро? Теперь получается, что на нас ложится основное бремя. Нам придется добиваться от индийцев прекращения огня. И что мы получим взамен? Обещание китайцев попытаться что-то сделать с пакистанцами.
– Джейкобс, попробуйте разок довериться мне.
– Господин президент, по-моему, дело как раз в том, что это вы мне не доверяете. Вы знали заранее, как поступят китайцы? Сдается мне, что знали.
– Джейкобс, что сделано, то сделано. Все образуется.
– Господин президент, вопрос не в этом. Вам нужен советник по национальной безопасности, или вы хотите самостоятельно заниматься внешней политикой? Я старался верно служить вам, но вы с самого начала видели во мне что-то вроде пятой колонны. Да, я был близок с Тони. У нас тоже были разногласия, но мы стремились их преодолеть. По какой-то причине – уж я не знаю почему – вы не хотите работать со мной так же. Господин президент, я подаю в отставку.
– Я понимаю, что вы расстроены. У нас были нелегкие времена. Вы выполнили отличную работу, запустив процесс посредничества. Если вы уйдете сейчас, то поставите под угрозу возможность перемирия. А этого не хочет никто из нас.