Будущее в наших руках
Шрифт:
Она подала ему чашку и села напротив, чувствуя себя крайне скованно.
Все это было для нее странно: сидеть здесь, в этот час, за кухонным столом, разговаривать с этим потрясающим мужчиной. Довольно часто к ней заходили друзья с работы, проводили приятный вечер — спагетти, бутылка вина, легкая музыка. Никогда это не было вот так…
— Давно вы здесь живете?
— Много лет. Мне нравится здесь. До работы удобно добираться, к тому же я столько времени и сил потратила на то, чтобы все здесь устроить!.. — Она задумчиво
— Он оправдал ваши ожидания? — Энтони поднес чашку к губам, продолжая внимательно смотреть на нее.
Джессика немного подумала и затем проговорила, пожав плечами:
— Не могу сказать, что он полностью оправдал мои ожидания. Но думаю, что мое беспокойство улеглось, поскольку Марк показался мне вполне приличным парнем…
— Вы ожидали, что он будет хулиганом с длинными волосами? С кольцом в ухе? Не вынимающим сигарету изо рта?
— Я не могла себе представить, каким он будет, — осторожно сказала Джессика. Она заерзала на стуле и сосредоточила свое внимание на чашке кофе. Ей казалось, что она слышит, как бьется ее сердце. Этот мужчина, что бы он ни делал или ни говорил, неизменно лишал ее присутствия духа.
— Все еще думаете, что мне стоит поговорить с сыном, чтобы он оставил вашу дочь в покое?
— Думаю, нет. — Пожалуй, влияние Марка показалось ей даже положительным, и ее раздражало, что она так неправильно поняла всю сложившуюся ситуацию.
— Вы, возможно, воспримете в штыки то, что я вам сейчас скажу, но если вы хотите узнать, почему Люси так себя ведет, то, я думаю, вам лучше спросить ее саму. Ей пора отвечать за свои поступки.
— Да она же еще ребенок! — Джессика почувствовала, как краска бросилась ей в лицо.
— Думаю, она уже не тот ребенок, каким была когда-то. Она растет. Это должно было случиться, вы знаете.
— Вы мне что, лекции будете читать о моей дочери?
— Я говорю вам то, что я думаю, то, что вижу со стороны.
— Как мило! — ответила она саркастично. — Будут еще какие-нибудь наблюдения, раз уж вы начали этот разговор?
Он одним глотком осушил то, что оставалось в его чашке.
— Вы никому не позволите давать вам советы, не так ли? — холодно спросил он. — Вы можете двигаться к краю пропасти, но, если кто-нибудь укажет вам на это, все равно ринетесь вперед.
— Это неправда! Как вы смели прийти сюда и… — она глубоко вздохнула, потеряв контроль над своим голосом, — и затеять какой-то психоанализ моей личности?
— Ничем подобным я не занимаюсь, хотя, надо признать, вы бы были любопытным экземпляром для изучения.
— Что вы имеете в виду? — Джессика смотрела на него с вызовом. Она покраснела, ее руки тряслись, и голос дрожал. Куда подевалось все ее самообладание? У нее же дочь шестнадцати лет! Ей бы следовало вести себя более
— Что случилось с отцом Люси?
Вопрос, заданный с такой прямотой, застал ее врасплох, и она посмотрела на Энтони так, как будто он осмелился задать ей самый оскорбительный из вопросов.
— По моим догадкам, — продолжал он, невзирая на ее молчание, — он сбежал от вас, когда Люси еще не родилась. И вы, как мне кажется, все последующие шестнадцать лет делали все, чтобы никто больше не смог проникнуть в ваш мирок.
— Да с чего вы это взяли? — Она совершенно растерялась от подобной прямоты.
— Вы собираетесь это отрицать?
— Мне не нужно ничего отрицать! И если уж говорить об идеальных родителях… — Джессика не могла больше сдерживать желание вспылить и высказать ему все, — мне вовсе не кажется, что вы сами идеальный отец для своего сына! Чего проще выговаривать мне, что я делаю неправильно… — Одна мысль об этом заставила ее вспыхнуть. Ей было все равно, был ли он прав или нет. Она просто чувствовала, что труд всей ее жизни был выставлен на посмешище за пять минут. — Но сами-то вы с Марком едва ли представляете идеальный пример взаимопонимания между отцом и сыном!
— Да, это так.
Его признания было достаточно, чтобы выбить у нее почву из-под ног. Она перестаралась. Он сделал ей больно, высказав вслух свои догадки на ее счет, но сделал это без злого умысла. Ею же руководило желание отомстить.
— Думаю, мне лучше уйти сейчас. — Он встал, огромный, властный, делая маленькую кухню совсем крошечной, и Джессика вскочила с места почти одновременно с ним.
— Нет, не нужно… Мне ужасно жаль…
— Да чего же вам жаль? — В его голосе не было теплоты, и он повернулся, чтобы выйти из кухни.
Ей внезапно пришло в голову, что она, возможно, видит этого мужчину в последний раз, и, как ни раздражал он ее, эта мысль была словно удар в живот.
Конечно, из-за того, что у него останется крайне неприятное впечатление о ней. Он будет думать, что она своенравная, упрямая и взбалмошная идиотка.
— Я прошу прощения за то, что упомянула о ваших отношениях с сыном. — Она осторожно дотронулась до его руки, и он остановился. Джессика немедленно отдернула руку, чувствуя легкое покалывание в пальцах там, где они касались его пиджака. — Это было грубо и неуместно, — добавила она.
Его губы медленно растянулись в улыбке.
— В таком случае я не возьму вас под арест, — произнес он густым, низким, удивительно завораживающим голосом. — Но мне действительно нужно ехать домой. Хотя бы из-за того, что Марк вряд ли взял с собой ключи.
Он направился к выходу, и Джессика последовала за ним. Но мы еще увидимся? — хотелось задать ей глупый вопрос.
— Ну что ж, — сказала она вместо этого, — надеюсь, Марк сдаст экзамены и поступит в университет.