Будущее в наших руках

Уильямс Кэтти

— Быть может, вы вдвоем договоритесь и разрешите нам с Марком провести вместе три недели.

— Что? — Джессика решила, что ослышалась.

— Ничего плохого, мама. Ты только об одном думаешь.

— Я ни о чем таком не думала! Три недели? Где?

— В Италии. На летних каникулах.

— Забудь об этом, Люси!

Джессика представила себе, как ее дочь будет путешествовать с рюкзаком по Италии, голосовать на дорогах и садиться в грузовики к разным подозрительным типам, и сердце заныло от

беспокойства. Люси побывала в двух туристических поездках от школы — все было хорошо организовано, и учителя держали все под контролем, — только на это Джессика могла решиться, когда дело касалось путешествий ее дочери. Все остальное пусть подождет до тех пор, пока она не станет взрослой.

— Да ты даже меня не выслушала!

— Мне и не нужно тебя выслушивать.

— Почему ты такая зануда! — Люси упрямо надула губы.

— Я просто пытаюсь уберечь тебя от глупостей.

— Но, мама, это же не…

— Нет, Люси! И в любом случае мы просто не можем себе позволить такое путешествие. Извини, дорогая, но давай закончим этот разговор.

Люси выбежала из комнаты, и Джессика тяжело вздохнула. Еще одна головная боль, подумала она. Когда-нибудь эти проблемы закончатся?

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Следующая неделя была экзаменационной, и Люси не вспоминала о поездке в Италию. Впрочем, экзамены, казалось, не сильно беспокоили ее. Каждое утро она неторопливо выплывала из дома и возвращалась, чтобы сообщить о своих успехах с равнодушным видом. И в первый раз Джессика позволила этому равнодушию передаться и ей. Никаких упреков, никаких тщетных попыток выудить информацию. Она волновалась, но не сильно, к огромному удивлению Люси, как она выяснила впоследствии.

— Да что с тобой наконец? — потребовала объяснений Люси в четверг, как раз под конец экзаменационной сессии. Было девять часов вечера, Джессика сидела перед телевизором. Люси была решительно настроена выяснить, что случилось с ее матерью.

— Просто отдыхаю, — сказала Джессика, слегка удивившись. — Я думала, ты пойдешь куда-нибудь с друзьями отметить окончание экзаменов.

— Я пойду, — ответила Люси, — только позже.

— Хорошо. Мне ждать тебя? — Последнее время Люси перестала пропадать на вечеринках допоздна. Она объясняла это тем, что ей надоело, там все одно и то же. Но Джессика подозревала, что у нее просто не хватает времени из-за экзаменов, хотя она и не хочет признавать этого.

— Незачем. Ты бросаешься на меня, во сколько бы я ни пришла.

— Ладно, дорогая. Пойду брошусь в постель в таком случае. — Она выключила телевизор и начала собирать газеты, разложенные у нее на коленях. Она не знала, зачем вообще покупает две газеты. Последнее время она не успевала просмотреть ни одной. Слишком много мыслей теснилось в ее голове, и слишком

много энергии уходило на то, чтобы прогнать их прочь.

— Ты странная какая-то.

— Странная, дорогая? О чем ты?

— Ну, для начала: ты не читаешь мне лекций по поводу экзаменов… — Люси пристально посмотрела на мать.

— Я просто надеюсь, что ты стараешься, Люси. — Джессика почувствовала себя немного виноватой, что не пыталась помочь своей дочери готовиться к экзаменам, а пустила все на самотек.

— Что бы там ни было, — Люси пожала плечами и продолжала настойчиво всматриваться в лицо матери, — ты изменилась с того самого времени, как мы провели выходные на этой вилле «Скучной».

Так Люси стала звать имение Ньюманов, несмотря на то, что совсем неплохо провела там время.

— Разве? — Джессика рассеянно огляделась, подбирая последние листы разбросанных газет.

Если она что-то и не хотела обсуждать, так это выходные в «Элмсден-Хаус». Последние две недели она только об этом и думала. Она ложилась спать с мыслями об Энтони Ньюмане и просыпалась на следующий день с мыслями о нем же. Словно его образ пустил корни в ее мозгу и теперь начал расти и набирать силу.

На работе она не могла сосредоточиться. Самое маленькое задание требовало огромных усилий и концентрации внимания, и к половине шестого ей уже не терпелось уйти домой. Но, придя домой, она хотела снова вернуться на работу, где по крайней мере ежедневная рутина отвлекала ее от навязчивых мыслей.

— Да, ты изменилась. И, пожалуйста, смотри на меня, когда я с тобой разговариваю!

Мать и дочь молча смотрели друг на друга, и дочь первая отвела глаза, смутившись от собственных резких слов.

— Я буду стараться, — мягко сказала Джессика. — Ничего, если я отнесу эти газеты на кухню? Гостиная похожа на свалку, а мне завтра в семь нужно уже уходить.

— А кто же приготовит мне завтрак? — возмутилась Люси, которой совсем не хотелось возиться утром на кухне.

— Ну, если меня не будет, догадайся, кто из нас двоих приготовит завтрак? — Джессика направилась в кухню с кипой газет в руках, запихнула их в картонную коробку — она постоянно была набита газетами, которые следовало бы выбросить неделю назад, — и принялась вытирать пыль. Быстро, но аккуратно.

— Ха, ха.

— Что ж, Люси. Ведь тебе не нужно завтра рано вставать в школу, если экзамены закончились. У тебя будет достаточно времени.

— А почему ты завтра так рано?

— Я не успеваю с работой.

Да, она не успевала. Впервые за многие годы. Ей нужно собраться, сосредоточиться.

— А разве нет никаких законов, запрещающих работу во внеурочное время? — Люси уселась на табуретку и громко чихнула. — Как в Брюсселе, например?

— Нет.