Бум
Шрифт:
который рассказал, что их дом построен на фундаменте боярских палат
шестнадцатого века. От старого дома сохранились мощные подвалы с
трёхметровыми сводами. Входом в эти подвалы не пользовались. В конце
концов, мы решили разделить Настино наследство на три части. Одна часть
оставалась у Шарля, который решил вернуться во Францию, дабы уладить
дела, а затем, когда наступит относительный порядок, воссоединиться со
своей семьёй. Драгоценности,
один из самых надёжных французских банков, принадлежавших семейству
Ротшильдов. Вторая часть драгоценностей переходила к Насте на
неотложные расходы. Этого должно было хватить на долгую безбедную
жизнь семейства Львовых. Оставшуюся часть следовало оставить в подвалах,
но спрятать ценности так, чтобы обнаружить их могли только четыре
человека: Анастасия, её супруг, я и Настин отец. Поздно ночью мы
спустились вниз и при блеклом свете свечей прошли в самую дальнюю и
самую неисследованную часть подвала, где и нашли подходящее место для
тайника. Мы заметили в толстой стене нишу, куда поместили оставшиеся
ценности. Затем заложили её кирпичами и замуровали. Всё, дело сделано.
Скоро придётся прощаться с Москвой и Россией, где я встретил настоящих и
преданных друзей. Оставаться в российской столице не имело больше
смысла. На каждом шагу подстерегали опасности. Весь следующий день мы
посвятили подготовке к отъезду.
Лишь ближе к вечеру мне наконец-то удалось прочитать записку от мадам
Ленорман.
«Месье Поль, увы, я вынуждена покинуть гостеприимный дом мадам
Головчиной поскольку обстоятельства изменились столь внезапно, что я лишь
успела написать вам это небольшое послание. Извините меня, но дела моей
подруги мадам де Обинь складываются в последнее время не слишком
хорошо и моё присутствие в имении необходимо. Я уверена, что мы ещё
встретимся, возможно, не скоро, но обязательно встретимся. Я еду, пока это
ещё возможно, в Париж, а затем в поместье семейства де Обинь, чтобы
помочь Женевьеве. Не могу сейчас ничего вам сказать, но верьте, я успею, и
всё будет в порядке. Не волнуйтесь за свою невесту. Она будет ждать вас.
Надейтесь на встречу хотя и не скорую. На этом позвольте закончить. У меня
кончается время. Карета уже у подъезда. Прощайте, Поль, а вернее до не
скорой встречи.
Преданная вам Луиза Ленорман».
Это письмо не только ничего не прояснило, но ещё и добавило загадок.
Внезапно меня осенило. Гадалка называла Женевьеву мадам, но не
мадемуазель. О боже, значит, мои предположения верны: моя любимая ждёт
ребёнка,
Впрочем, это только мои предположения, не более того. Буду уповать на
лучшее. Вернусь домой, и тогда всё станет на свои места. Скорее бы это
произошло, но сначала необходимо проводить Анастасию с её семейством,
затем вместе с Шарлем мы отправимся на нашу пока далёкую Родину.
Следовало приготовить к отъезду. Мы помогли Насте и её родителям собрать
необходимые вещи. Драгоценности надёжно были спрятаны в телеге.
Благодаря счастливому стечению обстоятельств нам удалось достать пару
лошадей и под покровом ночи Настя с отцом, матушкой и немногочисленной
челядью покинули Москву, увозя на подводе всё, что было возможно вывезти
в Рязанскую губернию к родственникам. Мы с Шарлем проводили их до
безопасного места, где, как нам казалось, им уже ничто не могло им
угрожать. Мой друг оставил своей супруге парижский адрес и обещал
обязательно разыскать её. В случае гибели Шарля, Анастасии следовало ехать
в Париж по указанному адресу и предъявить бумаги, подтверждающие её
замужество, родителям мужа. Простившись, мы вынуждены были вернуться
назад. Подъезжая к месту нашего пребывания заметили языки пламени,
поднимавшиеся над домом семьи Шарля. Московский пожар добрался и до
нашего убежища. Как вовремя уехали Настя и её родители. Теперь они в
безопасности. К счастью, сгорели лишь хозяйственные постройки, сам же
дом каким-то чудом уцелел.
В Москве мы пробыли менее двух недель. Одиннадцатого сентября некогда
славное и могучее войско покинуло негостеприимный город. Наш путь лежал
назад в такую далёкую и такую близкую Францию. Днём былодовольно
тепло, но ночами холод пробирал до самых костей. Нам с Шарлем удалось
раздобыть тёплые полушубки, и это было большой удачей. С питанием дела
обстояли крайне плохо. По пути встречались лишь опустевшие и сожжённые
деревушки.
Я приближаюсь к окончанию своего повествования. Не буду утомлять
описаниями тех трудностей, которые мы испытали. Приближалось
Рождество, но праздничного настроения не было. Шарль постоянно кашлял и
передвигался с трудом. Я очень опасался за его здоровье. Однако судьба и тут
не оставила нас: в одном из брошенных домов каким-то чудом уцелел
горшочек с мёдом, видимо забытый впопыхах бежавшими хозяевами.
Понемногу на ночь, как лекарство, мы ели этот мёд и вскоре Шарлю стало