Бумажный Тигр 3
Шрифт:
Будь у него что-то из мощных средств, например, вытяжка из титан арума, редкого тропического цветка. Или экстракт туласи, сакральной травы индийских брахманов, что используется в ритуалах. На худой конец, пара соцветий кадупула, прозванного Белым Скорпионом Шри-Ланки…
Лэйд едва не застонал от отчаяния. Все не то. Самое большее, чем он может разжиться тут, это жухлые листья давно засохшей драцены из директорского кабинета, вот только у нее не было подходящих ему свойств.
Мандрагора, китайский мышецвет, иссоп, миддлемист, пуйя рамонди, ливанский кедр…
Или…
Лэйд обмер, отчего щупальце, выписавшее
Туласи. Священная трава из Индии. Для некоторых демонов ее прикосновение весьма неприятно и даже оставляет ожоги, как хлорный газ. Почему он вспомнил про нее? Почему именно сейчас?..
Потому что читал про нее недавно в книге.
Мгновением позже он даже вспомнил – в какой.
«Приступая к приготовлению соуса песто[7], стоит помнить немаловажную деталь, погубившую больше торжественных обедов, чем неуместные остроты и нелюбимые родственники по линии жены. Руководствуйтесь чувством меры, используя базилик! В Индии, где он зовется «туласи» и считается символом самой Лакшми[8], перебрать с ним, может, и не зазорно, но в наших краях я бы остерег использовать его в значительных количествах…»
Туласи. Базилик. Неизменный ингредиент соуса-песто, этого вечного спутника капеллини, спагетти и лингуине. Лэйд всегда находил его чересчур пряным, из числа тех деспотичных соусов, что стремятся возобладать над блюдом, безжалостно затеняя мелкие его оттенки, но в этой ситуации…
Он точно помнил, что на столе имелось по меньшей мере несколько сосудов с соусом-песто. Он сам получасом ранее щедро намазал его на сдобную pane di Almatura[9], от которой уже не осталось и крошек… Если он не будет достаточно проворен, крошек не останется и от него самого.
– Стреляйте, Коу! – крикнул он отчаянно, - Стреляйте же! Отвлеките его!
***
Коу и так стрелял, хоть и медленнее, чем прежде. Он сам с трудом уворачивался от хлещущих конечностей чудовища, разносящих в труху мебель и вышибающих целые пласты из паркетного пола.
Лэйд метнулся к столу. Под ногами звенели столовые приборы и хрустело стекло – все, что осталось от многочисленных тарелок, судков и соусников. Он поскальзывался в лужицах жира и раскидывал ногами корзинки слоеного теста, чувствуя как хрустят раздавленные его подошвами остатки жареного лука и украшенные нежнейшим паштетом поджаристые гренки. Все это, созданное профессиональными кулинарами, еще недавно радовало его чрево, сейчас же быстро превращалось в руины.
Песто! Ему нужен чертов песто, и лучше бы ему оказаться тут, иначе… Он едва не заорал от радости, обнаружив лежащий на боку соусник, наполненный знакомой на вид зеленой жижей. Но радость растаяла точно оброненное в чай сливочное масло, когда он схватил соусник пальцами.
Резкий запах кинзы и лайма, ударивший ему в нос, ничуть не напоминал навязчивое благоухание базилика. Не песто. Чертов гуакомоле!
Дела у Коу обстояли не лучшим образом. Щупальца стремительно теснили его к стене, а редкая пальба, кажется, уже не причиняла чудовищу серьезной боли. Оно стало больше, отстраненно заметил Лэйд. Гораздо больше. Не сдерживаемое больше ветхими покровами человеческого тела, оно ворочалось на полу в луже того, что осталось от мистера Кольриджа – исполинская гора слюдянистой багрово-серой мякоти, усеянная мясистыми шанкрами и щупальцами.
Коу вынужден был стрелять с одной руки, чтобы сохранить себе хоть какую-то свободу маневра, но Лэйд отчетливо видел, до чего стремительно уменьшается оставшееся в его распоряжении пространство. Совсем скоро щупальца загонят его в угол, нащупают и раздавят всмятку.
Еще один судок. Лэйд жадно схватил его, точно священный Грааль, но почти тот час выпустил, едва сдержав возглас разочарования. Камберленд[10]! Он не мог его терпеть даже в лучше времена, сейчас же едва не запустил судком о стену.
И почти тотчас ощутил знакомый запах.
Базилик.
Соусник с песто обнаружился под блюдом с яйцами по-русски[11], которым он успел воздать должное всего полчаса назад. Из него вытекло не меньше половины, внутри осталось едва ли больше унции, но Лэйд надеялся, что хватит и этого. Он запретил себе думать о том, что будет, если не хватит.
Он подхватил судок пальцами, коротко взвесил в руке, точно умелый игрок в сквош[12], привыкающий к весу снаряда, и метнул – использовав для это все силы плечевого пояса и правой руки.
В грохоте сокрушаемой мебели звон стекла был почти не слышен, но Лэйд видел, как крохотный соусник разлетелся в мелкие осколки, ударившись о бугристые наросты на колышущемся боку твари, аккурат между двумя щупальцами. Песто зеленой кляксой выплеснулся на кожу и потек вниз, навредив дьявольскому отродью не больше, чем птичий шлепок.
Возможно, там не было базилика, опустошенно подумал Лэйд. Он читал где-то у Хиггса, что в Старом свете есть гурманы, предпочитающие базилику кресс-салат и шпинат, но никогда не думал, что лишится жизни по их милости. Нет уж, лучше…
Щупальца, подбиравшиеся к Коу, начали стегать с удвоенной силой. От их ударов паркет грохотал и вздыбливался, с потолка летела штукатурка, а всякая мебель, угодившая под них, беззвучно лопалась, обращаясь деревянной трухой. Она разозлилась, подумал Лэйд. Эта чертова тварь, напоминающая гигантского осьминога, разозлилась – или же чувствует боль?..
Шанкры на раздувшихся багровых боках потемнели, а мгновением позже Лэйд с невыразимым облегчением заметил, как сереет, точно подергиваясь пеплом, полупрозрачная шкура. Туша забулькала, ее удары сделались судорожными, но оттого не менее сильными. Один из клерков, задетый небрежным касанием щупальца, не успел даже вскрикнуть, превратившись в сочащийся алой мякотью смятый костюм.
У этого огромного куска плоти не было головы, как не было и черепа. Но съеживающиеся покровы твари обнажили то, что должно было заменять ей мозг – несколько слипшихся желтоватых пузырей, пульсирующих в разном темпе. Наверно, это было что-то вроде ганглия, совокупность нервных клеток, управляющих тварью. Или что-то совсем другое. Сейчас Лэйду было плевать на это.
– Стреляйте! – рявкнул он, - Стреляйте в него!
И Коу выстрелил. Первый выстрел чиркнул мимо, оставив полупрозрачную полосу на извивающемся щупальце, зато следующие три попали точно в цель. У начальника службы безопасности оказалась твердая рука. Пузыри хлюпнули, пробитые насквозь, из них плеснуло желтоватой, похожей на касторовое масло, жижей. Четвертый выстрел все закончил. Он смял и вывернул наизнанку тончайшие оболочки, из которых состояла эта дрянь, и страшные щупальца опали, враз утратив всю свою чудовищную силу.