Бумажный тигр
Шрифт:
Чем больше она говорила ему не волноваться, тем сильнее он волновался. Но тут их отвлекло появление отца Джорджины, который только сейчас спустился вниз. Дэниел вышел из комнаты и вежливо поклонился:
— Доброе утро, сэр.
Старик пораженно замер на месте, увидев перед собой того самого долговязого безумца, который отнял у него дочь. Он нервно дернул себя за бакенбарды, поправил галстук и устремил на незнакомца гневный взгляд. Но тот его выдержал с легкостью. Кашлянув, Джордж Хановер буркнул:
— Так, так, у тебя даже дома своего нет,
Дэниел обнял Джорджину и весело улыбнулся:
— Отчего же нет? Есть, и не один. Просто я хотел, чтобы Джорджи немножко привыкла к своей новой роли, прежде чем я увезу ее от вас. Я думаю, нам не помешает воспользоваться этим для того, чтобы познакомиться поближе, а? Уверяю вас, узнав меня лучше, вы не будете особенно переживать за свою дочь.
— Ага, как же! — фыркнул Джордж, но тут его внимание привлекло обручальное кольцо на безымянном пальце Джорджины — недешевое кольцо.
Опешивший старик пристальнее вгляделся в своего зятя. У газетчиков не бывает таких хороших сюртуков, который был на Дэниеле. Впрочем, он мог купить его и в кредит в расчете на богатое приданое жены.
Нахмурив брови, Джордж проговорил:
— Я советую тебе побыстрее увезти Джорджину в один из твоих дворцов и не задерживаться здесь. Тем более что скоро этот дом перестанет принадлежать нам.
— О, я позабочусь о том, чтобы с ним ничего не произошло, мистер Хановер, но чуть позже. Сейчас у меня дела. Поговорим потом. — Отвернувшись от своего мрачного тестя, Дэниел поцеловал Джорджину. — Веди себя хорошо, пока меня не будет.
— О, конечно, милый!
Джорджина с улыбкой проводила его глазами и повернулась к отцу, который все еще стоял на лестнице:
— Я попрошу Блюхера отвезти меня на станцию, папа. Мы сегодня отправимся к Маллони не одни.
Не дожидаясь ответа и загадочно улыбаясь, она подобрала юбки своего платья из тонкой кисеи и отправилась в каретную. Тайлер и Эви уже телеграфировали, что прибывают с утренним поездом.
Так и не разгадав планы Джорджины и оттого сильно нервничая, Дэниел быстро шел по улице, приближаясь к дому, в который еще вчера он и не думал заходить. Интересно, открыт ли у них черный ход? Может, как-нибудь удастся проскользнуть незаметно? Не дай бог столкнуться с отцом…
То, что он сказал Джорджу Хановеру насчет спасения их дома, было голословным обещанием. Дэниел знал, что если погасит закладную за свой счет, это сделает его банкротом. К тому же после этого он не сможет позволить себе содержать такой особняк.
Ей-богу, все было бы гораздо проще, если бы он таки уехал на том поезде в Цинциннати.
Но что толку размышлять о том, чего не произошло? Сейчас у него появилась другая забота. Он обещал Джорджине повидаться со своей матерью, и теперь, уже поздно было идти на попятную.
«Представляю себе, какая буря разразится, если я все-таки напорюсь на отца! — невесело думал он. — Но ничего, надо идти, раз собрался».
Ворота были распахнуты настежь, и Дэниел замедлил шаг, приблизившись
На веранде действительно кто-то стоял. Питер. Заметив Дэниела, он коротко кивнул ему и, сбежав по ступенькам крыльца, пошел навстречу.
Питер был на редкость хмур, но поздоровался с Дэниелом за руку.
— Отец сейчас в магазине, но мы все равно поднимемся по задней лестнице. Нечего мозолить глаза прислуге.
— Что он делает в магазине сегодня?
Дэниел поймал себя на мысли, что ему нелегко успевать за младшим братом. Питер был выше и шире его, и он был избавлен от хромоты, которая донимала Дэниела с детства. И Дэниел позавидовал бы ему, его силе и стати, но сейчас все мысли его были о предстоящем свидании с женщиной, которая являлась его матерью.
Питер бросил на него подозрительный взгляд:
— Джорджина не говорила тебе? Магазин сегодня открыт. Отец считает, что это очень выгодно. На гулянья высыплет много народу.
— Он с ума сошел, — буркнул Дэниел, поднимаясь вслед за Питером по лестнице. — Эти люди не осмелятся даже близко подойти к двери «Маллони».
Питер пожал плечами:
— Я ему говорил то же самое, но он был непреклонен. Наверно, хочет лишний раз показать своим клеркам, кто в магазине хозяин.
— А ты что же? — с любопытством глядя на брата, спросил Дэниел.
— Я всего лишь управляющий. Отец может уволить меня в любой момент, как только захочет, — с горечью отозвался Питер.
— Попробуй хоть раз настоять на своем.
— Тебе легко говорить! — Питер зло посмотрел на него. — А кто же тогда будет блюсти интересы матери и младших братьев? Ведь я единственная их защита от старика.
Дэниел был поражен. Только что Питер раскрылся перед ним совершенно с другой стороны. Но сейчас не было времени размышлять над этим. Они прошли по коридору и остановились напротив двустворчатых дверей из красного дерева.
Питер распахнул их и пропустил Дэниела вперед. Тот бросил на младшего брата кислый взгляд, нахмурился и переступил порог красивого будуара.
Под кремовым балдахином на старинной кровати из красного дерева сидела хрупкая женщина. Темно-русые волосы ее уже посеребрились сединой. На ней был красный домашний халат, отделанный шелковыми оборками кремового цвета, в тон атласному покрывалу на постели. Около кровати стояла ваза со свежими розами. На полу был расстелен восточный ковер с золотисто-синим узором, а в эркере стоял шезлонг. В тени комнаты смутно различалась и другая дорогая и красивая мебель.
Дэниел робко потупился. Он не знал, как приветствовать эту женщину, которая пристально вглядывалась в него. Когда он приблизился, ресницы ее вдруг вздрогнули, и она прикрыла рот рукой. У нее была тонкая, почти прозрачная кожа, сквозь которую просвечивали вены. Щеки были припудрены, но никакой макияж не мог скрыть ее бледности. Казалось, даже слабый порыв ветра способен поднять это почти бесплотное существо в воздух, как пушинку. Он остановился.