Бумеранг судьбы
Шрифт:
– Дело в том, что Режи Рабани… мой зять.
– Не повезло…
– Я и сам так частенько думаю. Но что вы хотите, моя дочь любит его. А когда в игру вступает любовь…
Звонит лежащий на столе телефон. Паримбер хватает его безукоризненно наманикюренной рукой.
– Да? Нет, не сейчас. Где? Ясно.
Телефонный разговор затягивается. Я пользуюсь этим, чтобы рассмотреть строгий декор кабинета. Я ничего не смыслю и фэн-шуй. Только знаю, что это очень древнее китайское искусство, которое учит, что воздух и вода влияют на наше благополучие. И что место, где мы живем, может оказывать на нас как позитивное, так и негативное воздействие. Этот кабинет – самый чистый и упорядоченный из тех, что
Он наконец кладет трубку и смотрит на меня.
– Вам по вкусу зеленый чай с цельнозерновыми сконами? [27] – спрашивает он бодро – так, словно предлагает шоколадный мусс ребенку, который не хочет есть суп.
– Конечно, – отвечаю я, подумав о том, что отказаться будет невежливо.
Паримбер нажимает на маленький звоночек на своем столе, и в ту же секунду с подносом в руках появляется азиатского типа красавица, одетая во все белое. Опустив глаза долу, она наклоняется и из тяжелого украшенного национальными мотивами чайника церемонно разливает чай. Ее жесты грациозны и уверенны. Паримбер благодушно наблюдает за ней. Мне протягивают неаппетитного вида печеньице. Это и есть цельнозерновой скон, догадываюсь я. Паримбер ест и пьет в монашеской тишине, и мне начинает казаться, что время остановилось. Я кусаю свой скон. И жалею, что не отказался: у этой штуки консистенция каучука, ни дать ни взять жевательная резинка. Паримбер длинными глотками пьет чай – шумно, с удовольствием. Как ему удается с таким энтузиазмом втягивать этот кипяток?
27
Популярные в Англии и Шотландии лепешки из бездрожжевого теста.
– А теперь, – говорит Паримбер, – поговорим о бизнесе.
Он улыбается, словно Чеширский Кот из «Алисы в Стране Чудес». Зеленые чаинки застряли у него между зубами – миниатюрные джунгли решили пустить корни у него на деснах. Я подавляю приступ дикого смеха. После смерти Полин со мной это впервые. На меня обрушивается чувство вины. Всякое желание смеяться пропадает.
– У меня есть одна задумка, – говорит Паримбер таинственным тоном. – И я уверен, что вы – именно тот человек, который сможет ее успешно реализовать.
Он делает паузу и ждет моей реакции – эдакий Зевс, восседающий на Олимпе. Я наклоняю голову. Паримбер продолжает:
– Я хочу, чтобы вы представили себе собор Духа.
Последние два слова он произносит с волнением в голосе, словно речь идет о святом Граале или далай-ламе. Я пытаюсь понять, что может представлять собой собор Духа, надеясь, что изумление не отразилось у меня на лице. Паримбер встает, заложив руки в карманы своих идеально отглаженных серых брюк. Он делает сотню шагов по сияющему паркету и театрально останавливается в центре комнаты.
– В этот собор Духа я буду приглашать тщательно отобранных людей и вместе с ними размышлять о гармонии. Он будет оборудован в нашем здании. Я хочу, чтобы он был похож на интеллектуальное иглу. Вы меня понимаете?
– Разумеется, – говорю я.
И снова чувствую, как подкрадывается смех.
– Я пока еще ни с кем не говорил об этом проекте. Я даю вам карт-бланш. Знаю, что вы прекрасно справитесь с этой задачей. Поэтому-то я вас и выбрал. И вы получите достойную плату.
Он называет щедрую сумму, но я пока не имею никакого представления ни о масштабах собора Духа, который задумал Паримбер, ни о том, из каких материалов он должен быть построен.
– Я хочу, чтобы на нашу следующую встречу вы пришли с идеями. Только идеи в виде набросков на бумаге. Дайте выход нашей позитивной энергии. Просто решитесь. Доверьтесь внутренней силе. Не ставьте себе ограничений, это главное. Это не тот случай. Собор Духа должен располагаться рядом с моим кабинетом. Я пришлю вам план этажа.
Я откланиваюсь и иду в направлении авеню Монтень. Бутики ломятся от роскошных рождественских товаров. На улицах полно машин. Небо темно-серого цвета. Возвращаясь на левый берег, я думаю о Полин, о ее похоронах, о ее родителях. И об Астрид, которая сейчас возвращается во Францию. Вечером ее самолет должен приземлиться в Париже. Умерла девочка-подросток или нет, Рождество неотвратимо приближается. Богатые, шикарные женщины занимаются шопингом на авеню Монтень, в то время как паримберы всех сортов и размеров продолжают воспринимать себя всерьез.
Глава 35
Я за рулем, Астрид сидит справа, мальчики и Марго – на заднем сиденье. Это второй или третий раз, считая со дня развода, когда мы все собрались в нашем «ауди». Совсем как в те времена, когда мы составляли одну семью… Сейчас десять часов утра, но небо так же затянуто тучами, как и вчера. Смена часовых поясов негативно отразилась на самочувствии Астрид. Я заехал за ней в Малакофф. Серж предпочел с нами не ехать.
От Парижа до Тиля час пути. Тиль – небольшой городок, в котором у семьи Сюзанн есть дом. Весь класс Полин собрался там. Люка решил поехать с нами. Это первые похороны в его жизни, как, впрочем, и для Марго и Арно. Я поглядываю на них в зеркало заднего вида. Все трое грустные и бледные.
С субботы Арно ведет себя настороженно. Я до сих пор не заводил с ним разговор о случившемся. Но знаю, что это случится, потому что в противном случае я поведу себя как трус. Астрид пока еще ничего не знает о «приключениях» своего старшего сына. Я сам расскажу ей. После похорон.
Дороги в сельской местности пустынные и тихие. Монотонное зимнее убранство природы. Деревья, голые и безжизненные. Хорошо бы хоть один лучик озарил это мрачное небо! Я мечтаю о первом рассветном луче, мечтаю ощутить солнечное тепло на своей коже. Именно так – закрыть глаза и ощутить на себе потоки света и тепла. Господи или хоть кто-нибудь там, наверху, прошу, сделай так, чтобы во время похорон Полин выглянуло солнце! «Я не верю в Бога, – свирепо сказала Марго в морге. – Бог не позволил бы умереть девочке в четырнадцать лет».Я думаю о собственном религиозном воспитании. О еженедельной воскресной мессе в Сен-Пьер-де-Шайо. О своем первом причастии. О первом причастии Мелани. Когда умерла моя мать, стал ли я сомневаться в существовании Бога? Наверное. Я почувствовал то же, что моя дочь сегодня: Господь оставил меня. Но Марго, по крайней мере, смогла выразить свои чувства словами.
В маленькой церкви полно людей. Здесь все одноклассники и друзья Полин, все ее учителя, товарищи из других классов, других школ. Я никогда не видел столько молодежи на похоронах – ряды одетых в черное подростков, у каждого в руках белая роза. Сюзанн и Патрик стоят у входа и благодарят каждого за то, что он пришел. Я восхищаюсь их выдержкой, невольно представляя на их месте себя и Астрид. И уверен, что мысли Астрид текут в том же направлении. Я вижу, как она, рыдая, обнимает Сюзанн. Патрик целует ее.