Бумеранг
Шрифт:
Петрович слегка напрягся при этих словах, но, поразмыслив, решил, что вряд ли этот разговор ему чем-либо грозит. Ведь тон Эммы не предвещал бури. Скорее, наоборот, ему послышались теплые нотки, относящиеся только к нему.
У Петровича возникло странное желание прямо-таки подпрыгнуть от радости при воспоминании об этом. Чисто мальчишеское острое желание.
И он не сдержался, побежал вприпрыжку, словно пацан малолетний. Но рассудок все же возобладал над глупым для его возраста поведением. Петрович зашагал спокойнее,
— О, ужас! — вдалеке показалась спортивная фигурка предводительницы. Она возвращалась с утренней пробежки, на которую никак не могла сподвигнуть своих ленивых соседей.
— А Вы что здесь делаете? — вопрос не то чтобы застал Петровича врасплох, просто он не мог придумать оправдания своего довольно-таки глупого поведения.
— Я… это. Вот вышел воздухом подышать. Душно в комнате.
— А что же значат Ваши странные телодвижения? — в ее голосе сосед почувствовал насмешку.
— Ну так…пробую двигаться активно… Как вы рекомендовали.
— А… Ну-ну, успеха Вам, — и Эмма побежала дальше, мысленно порадовавшись, что ее советы, хоть и с трудом, но все же находят своего слушателя.
Петрович вздохнул с облегчением и бодрым шагом пошел к намеченной цели, достаточно далекой от той, которую обозначила предводительница.
В предвкушении удовольствия, он с еще большим рвением поспешил из магазина домой, где его ждал спокойный отдых.
Только день что ли был такой — его стремительное ускорение было неожиданно приостановлено. Перед ним стоял незнакомец, который подкатывал к Светлане в баре. Он еще там не понравился Виктору Петровичу: «Пижон! Владимир он, видите ли. Все мальчиком прикидывается.»
Владимир, между тем, очень даже вежливо поздоровался с Петровичем и попросил уделить ему минуточку.
— Я весь внимание, — ехидно ответствовал Виктор Петрович, заведомо догадываясь, что надо этому нахалу.
— Видите ли, — начал тот издалека, — я хотел уточнить некоторые нюансы относительно Светланы. Вы не поможете мне?
— Что собственно я могу для Вас сделать? Учтите, сводничество — это к Розе с Ларисой, — ёрничая, продолжал Петрович.
— Да нет. Мне бы адрес Светланы или телефончик… — говорил почти просительно.
— Я не справочное бюро, — с хорошей долей недоброжелательности процедил Петрович, а сам подумал: «Щас-с-с, я тебе на блюдечке с голубой каемочкой…»
— Мне очень, ну просто очень нужно с ней встретиться.
— А вы подежурьте возле нашего дома два-три денечка. Авось наша Светочка выйдет прогуляться. Вот и поговорите. Меня ведь Вы сумели выследить. А?
— Экий Вы недружелюбный.
— Да уж какой есть. Прощайте, я спешу, — и Петрович решительно направился домой. Его распирало от любопытства, идет ли этот наглец следом, но оглядываться не стал.
Хотел было постучать в дверь Светы, рассказать
— Да ну их, пусть сами разбираются. Тем более, что она не пожелала с ним общаться.
Оказывается, мужчины, обвиняя женщин в любопытстве, сами страдают этим же пороком. Петрович, несмотря на непреодолимое желание выпить пива, не пошел сразу домой, а позвонил в дверь к Клаве.
— Разговор есть, — заговорщически сообщил он.
Клавдия напряглась:
— Ты чего это шепотом?
— Т-с-с — секретный разговор. Можно пройти?
— Заходи, раз уж пришел. Чаю налить?
— Нет, я лучше пиво, — подумал, что одно другому не помешает. — Я тут это, Владимира встретил.
— Вчерашнего что ли? — встрепенулась Клава. — Не томи, рассказывай.
— Ну так он, того… про Свету выспрашивал. Типа адрес, телефон.
— А ты что?
— Не стал я ему ничего говорить.
— Ох, уж и не знаю. А может зря не сказал? Им бы поговорить, выговориться. Они ведь давно знакомы. Только я тебе ничего не говорила!
— Что делать-то будем? Рассказать что ли Светлане?
— Нет, не надо. Пойдем к Эмме, посоветуемся.
— Ты думаешь?
— Да. Она умная, подскажет, как лучше.
Они тайком прошли мимо двери Светланы и позвонили к Эмме. Предводительница, увидев их взволнованные лица и то, как Клавдия прижимала палец к губам, удивилась и, не сказав ни слова, впустила их в комнату.
— Что-то со Светой? — сразу догадалась она. В ответ оба кивнули. — Так рассказывайте уже!
Выслушав сбивчивый рассказ Петровича, прерываемый репликами Клавдии, Эмма Борисовна на минуту задумалась.
— А знаете что, мне кажется, им надо встретиться. Нет ничего хуже недосказанности. А им, по всей видимости, есть что сказать друг другу.
Клавдия не стала выдавать тонкости разговора с подругой, но согласилась с предводительницей, что и сама считает такое решение справедливым.
Эмма Борисовна между тем подошла к окну и осторожно выглянула на площадку перед домом. Она не ошиблась. Владимир нервно прогуливался взад и вперед перед их домом, поглядывая в окна и стараясь угадать, за каким из них могла жить его давняя знакомая.
Он еще в баре пытался понять, чем его так зацепила эта женщина, поэтому, стараясь быть незамеченным, осторожно вышел вслед за удаляющейся компанией. А когда они отъехали на такси, поехал следом. Выйти из машины не решился, а вернувшись домой долго не мог уснуть, вспоминая каждый миг их короткого общения.
И вот ведь как бывает, сколько ни пытался он вспомнить, где видел эту до боли знакомую женщину, ничего не получалось.
Он уже погрузился в сон, когда вдруг услужливая память вернула его на много лет назад. Вспыхнул на мгновение и исчез образ восхитительно привлекательной и совсем еще молодой белокурой женщины.