Буревестник. Трилогия
Шрифт:
Пусть тварям не слишком нужен подвоз боеприпасов, но питаться им все равно чем-то да нужно, а кормовых тварей через Альпы много не протащишь. Держаться, и у тварей начнется голод, и они начнут поедать сами себя. Вот, в сущности, и вся бесхитростная концепция. Сдерживай прорывы и тяни время.
Опиралось все это на ту же теорию опорных пунктов и мобильных групп, затыкающих прорывы, в совокупности с войсками второй линии. Которые вроде как отдыхали, а по факту не только выдвигались к местам прорывов, но и самим фактом своего расположения
С этими дивизиями начались плотные учения, по тактике и основам работы в городе.
Лев собирался одним ударом накрыть все цели, а для этого нужна была массовость. Помимо этих дивизий привлекались воинские части, находящиеся в Риме на постоянной основе, а также выведенные туда на пополнение и отдых, и силы УСО, и органов охраны правопорядка, и даже частично городского ополчения. При таком размахе сохранить в тайне саму операцию было практически невозможно, но возможно было засекретить дату, хотя и ненадолго. Едва начнется активная подготовка, как всем заинтересованным станет известно, слишком уж много людей начнет перемещаться.
Но Лев тоже это осознавал, и поэтому старался представить все происходящее, как операцию против криминала. Мол, будет тотальная зачистка всего полуострова, и пойманные отправятся в штрафные войска, которые будут голыми руками бить тварей. Смешав ложь и правду, Лев также озаботился выпуском массы слухов, полуправды, противоречащей друг другу информации, сообщенной людям, которые непременно донесут таковую в массы. Информационный шум должен был скрыть в себе истинную цель операции, во всяком случае от псиоников.
Пусть себе лезут в головы рядовых, думал Лев, ничего путного не узнают, кроме инструкций по ловле криминальных элементов. Проверок и перепроверок документов, и прочего, призванного отделить добропорядочных горожан от не слишком добропорядочных. Разумеется, после объявления истинной цели операции перед самой операцией, псионики узнают и задергаются, продолжал убеждать сам себя в сотый раз Лев, и на этой панике мы их и поймаем! Дальше все будет просто, если их руководство воспримет операцию в ложном свете, и немного сложно, если они поймут истинную цель в ходе операции. Сложным все станет, если руководство псионов заранее все узнало и просчитало, но и на этот случай у Льва был Хитрый План.
В конце концов, "масса баранов, возглавляемая львом, всегда сильнее массы львов, возглавляемых бараном", припомнил генерал изречение Прежних. А в том, что руководство псиоников - бараны, можно было не сомневаться. Только истинно упертые, тупоголовые бараны могли натворить то, что было сделано, и здесь речь идет не о плохом исполнении. Наоборот, со стороны рядовых исполнителей, псионики сделали все грамотно, но сама постановка вопроса: предать человечество, свидетельствовала,
Не говоря уже о том, что они предали людей и за одно это заслуживали самых жестоких пыток и трехдневного расстрела. Очень Лев не любил такого, и ладно бы твари, с теми генералу все было понятно. Явные, так сказать, враги, от которых ничего кроме мерзостей не ждешь. Но здесь, в сердце Федерации, собрать такую толпу предателей! От таких мыслей Льву хотелось на Рим сбросить много-много бомб, чтобы выжечь всех предателей на глубину в сто метров. А потом еще пройтись пешком и всех найденных уцелевших пристрелить собственноручно.
Очень Лев не любил предателей, и поэтому в операцию вкладывал удвоенную энергию.
С каждым днем, пока близился срок начала операции, Лев ощущал, что время утекает, как песок сквозь пальцы. Интуиция шептала, чутье подсказывало, страх подталкивал, и все вместе они говорили Льву, что операцию надо провести до зимы, иначе никто никуда не успеет. И тогда человечеству конец, конец, и не сказать, что Лев просыпался от такого посреди ночи, но все равно видение было крайне навязчивым.
Он не успевает провести операцию, и псионики наносят удар первыми. Взяв под контроль столичные войска и Совет, они издают безумные указы, запираются в городе и наносят удары ядерным оружием по людям. По линии Краммера, стирая ее в порошок. По кораблям Средиземного флота, оставляя вместо них просто круги на воде. По Балканам, изничтожая отборные войска. И орды тварей несутся к Риму, где им радостно раскрывают ворота. В городе к тому моменту уже давно царит бойня, хаос, мрак и ужас, но опираясь на укрепление Октагона предатели держатся и зовут тварей на помощь.
Столица захлебывается в крови, и уже на следующий день, по всей планете неисчислимые орды тварей лезут, лезут из-под земли, и бесконечными волнами идут в атаку на укрепления людей. Территория человечества и его численность тают, тают на глазах, и вскоре твари захватывают всю планету. Последний очаг сопротивления, во главе с самим Львом, по какой-то иронии судьбы, оказывается на форпосте 99. Гарнизон умело и отчаянно бьется, в осаде, но живой ковер из тварей повсюду, куда ни брось взгляд, покрывает собой горы и ущелья, и даже озеро полностью в тварях.
Разбив гарнизон, твари уничтожают укрепление.
Лев сидит в кабинете и слушает, как твари долбятся в дверь. Он знает, что он последний человек на Земле, и все равно держит оружие наставленным на дверь. Желание застрелиться велико, как никогда, ведь исключительно из-за его, Льва, ошибки, твари победили.
– -Медики назвали бы это умным длинным словом, боязнью не справиться или ощущением ответственности, или влиянием подсознательного, - проворчал Лев.
– Но я то знаю, что ничего такого не будет! Вполне уверен в своих силах! Мои ошибки - это мои ошибки, при чем тут судьба всего человечества?