Бури
Шрифт:
— Похоже, ваш сосед дядя Миша был не только очень высоким, но и очень… ловким человеком, — сказал Кристиан, и мы расхохотались.
— Он пришёл в гостиную, одетый в шкаф, — сквозь смех сказала я.
— Хотел бы я это увидеть! — широко улыбнулся Кристиан.
— Мы его все вместе оттуда вынимали. Конечно, игру пришлось прервать. Зато потом мы продолжили, и на сей раз он спрятался в подвале. А ещё мы с Яной и двумя нашими друзьями играли в «угадай-ку». Передавали друг другу мысли, пытались распознавать образы. Получалось забавно.
— А давайте попробуем! — предложил Кристиан. — Мы здесь все умеем мысленно общаться.
— Давайте, — согласилась я.
— А что, собственно, делать надо? — улыбнулся штурман. — Может, я неправильно себе это представил…
— Ты должен создать образ, но завуалировать его, чтобы догадаться, что это, было непросто, — объяснила я. — Потом передаёшь его Алеарду, а он мне. И я должна понять, что это было изначально.
— Испорченный телефон, — кивнул Кристиан. — Ясно. Начнём?
— Давайте, — улыбнулся Алеард.
Кристиан не успел продолжить: в комнату заглянула Яна. Артём высунулся из-за её плеча и улыбнулся.
— Простите, что помешали, — сказал он.
— Пойдёмте образами делиться! — сказала я. — Впятером интереснее.
— Как я люблю эту игру! — обрадовалась Яна. Она потянула Артёма за руку, и он рассмеялся.
— Я не очень-то умею передавать мысли…
— В этом весь интерес, — ответил Кристиан.
— Будет весело! — пообещала мужу Яна.
Мы распределились по матрасу.
— Ну, не обессудьте! — шаловливо улыбнулся Кристиан. Он с минуту раздумывал, потом повернулся к Алеарду. Они как будто пожали друг другу руки, и Алеард хмыкнул.
— Ну, ладно… — сказал капитан и повернулся ко мне. Мы едва коснулись друг друга пальцами, но это прикосновение меня необыкновенно смутило. Я понимала, что краснеть нельзя, и прикусила губы. В голове возникло нечто, похожее на терем из стекла, и он был заполнен водой. В воде плавали золотые бабочки. Я не выдержала и рассмеялась.
— Как-то так, — сказал Алеард, и Кристиан довольно ухмыльнулся.
Конечно, я подумала, что речь идёт об аквариуме. Представила большую круглую ёмкость, в которой сновали разноцветные акулы, и тронула Артёма за плечо.
— Ого! — вырвалось у мужчины. Не думаю, что моя мысль дошла до него в целости. Он покачал головой и взял Яну за руку. По её лицу я поняла, что от изначального образа Кристиана, скорее всего, не осталось и следа.
— Ты загадал одно слово? — спросила Яна у штурмана.
— Да, — ответил тот.
— Тогда это, наверное, суп. Из овощей. Точно не уверена, из каких.
Мы расхохотались. Громче всех смеялся Кристиан.
Мы сидели за игрой допоздна. Я не смотрела на часы, было не до этого. Мысленное общение не сильно утомляет, но оно требует сосредоточенности, особенно когда придумываешь образы. Делиться обычными воспоминаниями или болтать — гораздо проще.
Сложнее всего было угадывать задумки Артёма. Наверное, потому, что он с трудом мог справиться с собственным воображением. В итоге под конец слон превращался в яйцо, а иголка — в космический корабль. А вот с Алеардом и Яной было просто. Кристиан всё также хитрил, но мы его просчитали.
Спать мы пошли полвторого ночи. Кристиан утроился в спальне, которую мы называли Осенней. Она была оранжево-красно-желтая, хотя и не такая яркая, как солнечный осенний день.
— Я истощён, — зевнул штурман. — Увидимся утром. Надеюсь, оно будет не ранним.
Яна и Артём пожелали нам спокойной ночи и ушли в дальнюю комнату. Не знаю, как у других, а у меня ночью наставало время глубоких, потаённых чувств. Начиналось это состояние вечером, когда солнце уже заходило за горизонт, и продолжалось до самого рассвета. Ночь казалась мне волшебным царством нежности и страсти, и сейчас эти чувства голодными взорами глядели внутрь меня, нашёптывали быть смелой, идти за сердцем.
Алеард остановился на пороге моей комнаты.
— У тебя здесь уютно, — сказал он.
— Прежде эта комната была гостевой. А вот та, где будешь спать ты, когда-то принадлежала брату Артёма.
Алеард медленно шагнул внутрь.
— Пора спать, — сказал он.
— Да, уже пора.
— Тогда добрых снов? — улыбнулся он, и глаза его, и без того смотревшие пристально, стали ярче и темней. Взгляд был такой, от которого либо кинешься прочь, либо напитаешься, заполнишься чувствами, расцветёшь…
— Или сладких, как пряники, — ответила я. — Так Люся говорит.
Он сделал ещё шаг и остановился. Я потянулась ему навстречу, и он склонился, всё также внимательно глядя мне в глаза. Сощурился, радостно, ласково улыбнулся… и поцеловал меня в щёку. Поцеловал неторопливо, так, что я успела запомнить ощущение его губ. Запомнила — и тут же забылась, как во сне. Бесконечное мгновение, которое присуще миру грёз или миру чувств. Алеард посмотрел на меня:
— До завтра, — сказал он.
— До встречи, — ответила я.
Он ещё раз мягко поцеловал меня и вышел за дверь.
Глава 5. Ключ
Утром меня разбудил Перун. Он зашёл в комнату (вместо окон у меня были раздвижные прозрачные двери во всю стену, которые я летом не закрывала вовсе) и принялся дышать. Дышал он громко. Я рассмеялась и, свесившись вниз, потрепала его по голове.
— Привет, пёс.
Перун улыбнулся и спрятал под обширными губами мои пальцы. Пошамкал их там и, поднявшись, вышел на веранду, чтобы со вздохом опуститься в самой её прохладной части.