Бури
Шрифт:
— Нет, и никогда не боялась. Раньше я боялась темноты, это с детства пошло. Как-то раз я ушла далеко в лес и заблудилась. Дело зимой было. Потом страх прошёл.
— А есть ли абсолютно бесстрашные люди? — задумчиво произнёс Эван. — Каждый хоть раз в жизни испытывал страх. — Я видела, что Конлет не согласен, но и Эван заметил это, и, ухмыляясь, продолжил: — Конечно, кроме Конлета. Ему страх неведом.
У Олана это вызвало легкую усмешку.
— Конлет заработался. Когда работаешь, как вол, забываешь про всё. Он ведь даже не танцует.
— Как и ты, Олан, — не остался в долгу Конлет.
— А я не умею! — сощурился тот. — Вот Алеард или Онан — это наш геолог, — пояснил он мне, — те отличные танцоры. Только так уж вышло — капитан не танцует вообще, хотя и умеет, а Онан танцует с каждой, которая не откажет.
Все рассмеялись, даже Конлет.
— А ты, Фрэйа, ты танцуешь? — вдруг спросил Олан.
— Редко. Я в этом не сильна, — честно ответила я, слегка смутившись.
— Ну да, — встрял Эван. — Умеет она, просто стесняется. Она многое умеет.
— Эван! — сказала я сердито, но его уже понесло.
— Мы с ней встретились… эм-м-м… Сколько тебе было? Двадцать с небольшим, да. Она сдружилась с дедом, который был отличным мечником. Он ковал настоящие произведения искусства. Чем это кончилось, как вы думаете?
— Фрэйа, ты ковала мечи? — спросил Кёртис изумлённо.
— Нет, не ковала, — ответила я, а руки так и чесались влепить Эвану подзатыльник, — это мне не по силам.
— Не ковала она! — радостно произнёс «брат». — Она с ними упражнялась! Я сам видел. Да ты и сейчас это занятие не до конца забросила, правда ведь?
— Правда, не забросила. Но когда Айвор — человек, который учил меня всему, — уехал, стало сложнее. Себя со стороны не видишь, а перед зеркалом тренироваться — это не для меня. Нужно научиться слушать внутренний голос, а я тогда была весьма рассеянной. Сейчас это скорее развлечение.
— Значит, холодное оружие, — задумчиво произнёс Олан. — Странное увлечение для девушки, тебе не кажется?
— Нет, не кажется. Тогда я остро нуждалась в этом. На пути человека встречается масса возможностей, и мы вправе использовать или не использовать их. Но для каждого что-то свое. Кто-то хорошо поет, кто-то здорово готовит. У кого-то дар помогать людям. И каждый из них рано или поздно получит возможность стать в своем деле мастером, если очень постарается. Это не обо мне, но я получила шанс научиться и не упустила его. Я чувствовала, что мне это необходимо! Некоторые нуждаются в похвале, некоторые в порицании, а мне нужно было дать хорошего пинка… Образно выражаясь.
— Хм, — произнёс Олан.
— Я увлекался в юношестве боевыми искусствами, хотя здесь мне далеко до Санады, но я тебя хорошо понимаю, Фрэйа, — сказал Кёртис. — Начал с одного, перешёл на другое, а закончил полетами, — и он улыбнулся. — Ты права, что у нас есть возможности, но это не значит, что то, чем мы занимаемся на определенном этапе жизни, станет нашим призванием.
— Да, это я и имела в виду. Просто Эван говорит, что я разносторонняя. Но это скорее плохо, чем хорошо.
— Почему же, Фрэйа? — сразу спросил Кёртис.
— Я действительно многое умею, но как-то наполовину. И всё думаю — может быть, лучше уметь что-то одно, но зато уметь так, чтобы дух захватывало!
Капитан улыбается, я чувствую это, но он в наш разговор не вмешивается. Эван тоже слушает заинтересованно. Конлета мне не видно, да и смотреть на него не хочется — чувствуется, что он всё еще слегка раздражен. Чем? Этого я не знаю. Олан о чем-то задумался, и глядит поверх наших голов.
— Может быть, да… С другой стороны, я тебе даже немного завидую. Мне всегда хотелось научиться бесконтактному бою, но я посвятил жизнь полетам. Теперь думаю — может, еще не поздно?
— Никогда не поздно осуществить свои желания! — сказал Эван. — Поэтому сейчас я пойду и нажрусь. С утра ни былинки во рту не было. Вы со мной?
Он всегда ел редко и помногу.
— Пожалуй, и я схожу, — сказал Конлет. — Еще увидимся!
Где-то начала играть музыка, и Олан и Кёртис попрощались с нами.
— Рад нашему знакомству, Фрэйа! — сказал Кёртис. Олан дружелюбно мне кивнул, и они покинули нас.
Некоторое время Алеард молчал. Потом мы, не сговариваясь, тихонько отошли в сторону, и присели на широкую белую скамейку под раскидистой липой.
— Как ты? — спросил мужчина.
— Замечательно. Счастлива тебя видеть, Алеард!
— А я тебя, Фрэйа. Хорошо, что пришла. Те двое, Олан и Кёртис — наши пилоты. Если Бури нужно будет пилотировать. Постепенно познакомишься со всеми членами экипажа. В такой обстановке проще знакомиться и узнавать друг друга.
— Я вообще-то не умею знакомиться, — ответила я честно, и щеки потихоньку начали розоветь. — Не понимаю, почему я стала такая нерешительная, стеснительная? Раньше была побойчее.
— Это рассказ Эвана на тебя так подействовал, — улыбаясь, сказал Алеард. — Он тот ещё болтун.
Я рассмеялась.
— Эван мне как брат. Мы с ним близки и понимаем друг друга с полуслова, правда, видимся редко.
— Вы энергетически совместимы, даже двигаетесь похоже. И внешне есть сходство: те же брови, и губы, и овал лица. Как удивительно устроена жизнь.
— А у тебя есть братья или сестры?
— Да, есть, — я заметила, как едва уловимо поменялось выражение его глаз. — Две сестры и брат. Они все младше меня.
— Эван мне ближе, чем Карина, моя родная сестра. Я не хочу ее обижать, не говорю с ней об этом, но, думаю, она и так знает, что к чему…
— Она знает, — кивнул Алеард, и в его глазах была видна трудно сдерживаемая печаль. — Близость в чувствах не всегда основана на семейности. Как бы ни любили нас родные, порой одиночество — единственный выход.
Мы замолчали. Я чувствовала, что он думает о чём-то грустном, и решительно дотронулась до его плеча.
— Прости, Алеард. Я расстроила тебя. Я такая же болтунья, как Эван, затрагиваю безрадостные темы и копаю глубоко и безжалостно.