Буря мечей. Книга II
Шрифт:
«Надо было мне обратиться к сиру Илину Пейну», — думал Джейме. Королевское Правосудие не друг ему в отличие от Марбранда и скорее всего отделал бы его до крови, зато у него нет языка, и после он не смог бы этим похвастаться. Достаточно, чтобы сир Аддам в подпитии обмолвился неосторожным словом, и весь мир узнает, каким никчемным человеком стал теперь Джейме Ланнистер. Лорд-командующий Королевской Гвардией. Жестокая шутка, хотя и не столь жестокая, как подарок, который прислал ему отец.
— Этим пергаментом вы объявляете свое королевское прощение лорду Гавену Вестерлингу, его леди-жене и дочери их Жиенне, — продолжал сир Киван. — Далее следуют помилования лорду Джоносу Бракену из Стонхеджа, лорду Венсу,
Джейме встал с места.
— Похоже, ты прекрасно разбираешься в этих делах, дядя. Оставляю его величество на тебя.
— Как хочешь. — Сир Киван тоже встал. — Ты бы зашел к отцу, Джейме. Этот разлад между вами...
— ...его вина, которую не загладишь подарками, сделанными в насмешку. Передай ему это, если сумеешь застать его одного, без Тиреллов.
— Свой подарок он сделал от чистого сердца, — с явным огорчением ответил сир Киван. — Мы думали, что это тебя приободрит...
— И рука у меня отрастет заново? — Взгляд Джейме упал на Томмена. У нового короля такие же золотые кудри и зеленые глаза, как у Джоффри, но в остальном у него мало общего с покойным братом. Этот пухлый розовощекий мальчуган любит читать — подумать только! Ему еще и девяти нет — пройдет семь лет, прежде чем этот сын Джейме будет править самостоятельно, а до того времени бразды правления останутся в руках его лорда-деда.
— Ваше величество, — сказал Джейме, — разрешите мне удалиться.
— Как вам угодно, сир дядя. Можно мне теперь поставить печати, дядя? — спросил мальчик у сира Кивана. Пока что в его королевских трудах для него самое приятное ставить королевскую печать на горячий воск.
Джейме вышел. У зала совета стоял на часах сир Меррин Трант в белой чешуйчатой броне и белоснежном плаще. Стоит ему узнать о моей слабости, или Кеттлблэку, или Блаунту...
— Оставайтесь здесь, пока его величество не закончит, — сказал Джейме, — а затем сопроводите его обратно в крепость Мейегора.
— Слушаюсь, милорд, — склонил голову Трант.
На внешнем дворе было людно и шумно. Джейме прошел на конюшню, где седлал лошадей какой-то большой отряд.
— Железные Икры? Итак, ты уезжаешь?
— Как только миледи будет готова, — ответил ему Уолтон. — милорд Болтон ждет нас. Да вот и она.
Конюх вывел во двор красивую серую кобылку. На ней сидела худенькая, с впалыми глазами девочка, закутанная в тяжелый плащ — серый, как и платье под ним, и отороченный белым атласом. Плащ закалывала пряжка в виде волчьей головы с раскосыми опаловыми глазами. Длинные каштановые волосы девочки развевались на ветру. Хорошенькая, подумал Джейме, но в глазах у нее печаль и настороженность.
Увидев его, она склонила голову и сказала тонким напряженным голоском:
— Сир Джейме, как вы добры, что пришли проводить меня.
— Так вы меня знаете? — Джейме присмотрелся к ней повнимательнее.
— Вы, должно быть, забыли, милорд... — прикусила губу девочка. — Я была еще маленькая, когда имела честь познакомиться с вами в Винтерфелле, когда король Роберт приезжал к моему отцу, лорду Эддарду. — Она опустила свои большие карие глаза и добавила совсем тихо: — Я Арья Старк.
Джейме никогда не обращал особого внимания на Арью Старк, но ему показалось, что эта девочка старше.
— Я слышал, вы собираетесь выйти замуж.
— Да, за Рамси, сына лорда Болтона. Раньше он был Сноу, но его величество сделал его Болтоном. Говорят, что он храбрый воин. Я счастлива.
Почему же тогда у тебя такой испуганный голос?
— Желаю вам всяческих благ, миледи. Получил ты обещанную награду? — спросил Джейме Уолтона.
— Да, мы ее уже поделили. Спасибо. Ланнистеры и правда платят свои долги, — усмехнулся северянин.
— Всегда. — Джейме бросил последний взгляд на
Лошади еще шарахались от темного пятна на утоптанной земле, где погиб от руки Григора Клигана злосчастный конюх. При виде его Джейме заново почувствовал гнев. Он строго приказал своим королевским гвардейцам не подпускать толпу близко, но этот олух сир Борос зазевался, глядя на поединок. Дурачина конюх, конечно, сам виноват, и покойный дорниец тоже, а Клиган больше всех. Удар, отсекший парню руку, мог быть случайным, а вот второй...
Теперь Клиган за это расплачивается. Великий мейстер Пицель лечит его, но крики, несущиеся из покоев мейстера, не внушают надежды на выздоровление. «Омертвение ширится, и раны источают гной, — доложил Пицель совету. — В такой мерзости даже черви не заводятся. Раненого сотрясают столь сильные судороги, что приходится вставлять ему кляп, иначе он откусит себе язык. Я срезал больные ткани, насколько осмелился, и лечу гниение кипящим вином и хлебной плесенью, но безуспешно. Жилы у него на руке чернеют, а когда я поставил ему пиявок, все они подохли. Я должен знать, милорды, какой злокозненной субстанцией смазал свое копье принц Оберин. Не худо бы заключить под стражу остальных дорнийцев, пока они не станут сговорчивее».
Лорд Тайвин отказал ему.
— У нас и без того будет немало хлопот с Солнечным Копьем из-за смерти принца Оберина. Я не желаю ухудшать дело, беря под стражу его спутников.
— В таком случае я боюсь, что сир Григор умрет.
— Разумеется. Я так и заявил в письме, которое отправил принцу Дорану вместе с телом его брата. Но умереть он должен от меча Королевского Правосудия, а не от смазанного ядом копья. Вылечите его.
— Милорд... — испуганно заморгал великий мейстер.
— Вылечите его, — раздраженно повторил лорд Тайвин. — Вам известно, милорды, что лорд Варис послал рыбаков в воды близ Драконьего Камня. Так вот, они докладывают, что на острове остался лишь самый малочисленный гарнизон. Лиссенийский флот ушел из залива, и почти все войско лорда Станниса исчезло вместе с ним.
— Прекрасно, — отозвался Пицель. — Пусть Станнис сидит в Лиссе хоть до конца своих дней. Наконец-то мы избавились от него и его амбиций.
— Вы что, окончательно поглупели, когда Тирион сбрил вам бороду? Мы говорим о Станнисе Баратеоне. Это человек, который будет драться до конца и еще дольше. Если он ушел с острова, это может значить только одно: он намерен возобновить войну. Скорее всего он высадится у Штормового Предела и попытается поднять прибрежных лордов. Если так, то он обречен. Но если он поступит более смело и рискнет метнуть свои кости, он может отправиться в Дорн. Перетянув на свою сторону Солнечное Копье, он будет вести свою войну еще много лет. Поэтому мы ни в коем случае не должны больше задевать Мартеллов. Дорнийцы вольны уехать, а ваша задача — вылечить сира Григора.
И Гора продолжал кричать, и днем и ночью. Похоже, лорд Тайвин Ланнистер даже Неведомого способен укротить.
Поднимаясь по лестнице башни Белый Меч, Джейме слышал, как храпит в своей келье сир Борос. У сира Бейлона дверь тоже была закрыта — ему предстояло охранять короля ночью, и он отсыпался днем. В башне, если не считать храпа Блаунта, стояла полная тишина. Джейме порадовался этому, поскольку тоже хотел отдохнуть. Прошлой ночью после схватки с сиром Аддамом боль почти не давала ему спать.