Буря мечей. Книга II
Шрифт:
Джейме присутствовал при его родах, это правда, но сделал он это скорее ради сестры, нежели ради ребенка. И на руки его он не брал. «На что это будет похоже? — сказала ему Серсея, когда женщины наконец вышли, оставив их одних. — Довольно и того, что Джофф похож на тебя как две капли воды, незачем тебе еще и нянчить его». Джейме сдался почти без борьбы. Этот маленький красный крикун предъявлял слишком много прав на время Серсеи, ее любовь и ее грудь. Джейме охотно уступил его Роберту.
А теперь он умер. Джейме представлял себе Джоффа холодным и застывшим, с черным от яда лицом, но по-прежнему ничего
Он повернул коня и поскакал назад, к Бриенне. Одни боги знают, зачем — менее компанейского создания он в жизни еще не встречал. Женщина ехала в самом хвосте, отклонившись на несколько футов в сторону, как бы показывая, что она к ним не принадлежит. В дороге ее кое-как переодели, отыскивая там и сям рубаху, камзол, пару штанов, плащ с капюшоном и даже старый железный панцирь. В мужской одежде ей стало удобнее, но красоты у нее от этого не прибавилось. И счастья тоже. Едва отъехав от Харренхолла, она вновь обрела свое ослиное упрямство. «Я хочу вернуть назад мои доспехи и оружие», — твердила она. «Я ничего так не желаю, как снова одеть тебя в сталь, — отвечал ей Джейме. — Особенно желателен шлем. Ты осчастливишь нас всех, если будешь ехать молча и с опущенным забралом».
Бриенна действительно умолкла, но это угрюмое молчание вскоре стало раздражать Джейме не меньше, чем бесконечные попытки Квиберна подольститься к нему. Да помогут ему боги — вот уж не думал он, что будет скучать по Клеосу Фрею. Надо было оставить женщину медведю, и дело с концом.
— Королевская Гавань, — объявил он, подъехав к ней. — Наше путешествие окончено, миледи. Вы сдержали свою клятву и доставили меня на место — не совсем, правда, в целости.
— Это лишь половина моей клятвы, — безучастно ответила Бриенна. — Я обещала леди Кейтилин привезти ей ее дочерей — или по крайней мере одну Сансу. А теперь...
Она никогда не встречалась с Роббом Старком, но горюет по нему больше, чем Джейме по Джоффу. Или, может быть, не по нем, а по леди Кейтилин. Эту новость они узнали в Бриндлвуде от краснолицего и толстого, как бочка, рыцаря по имени сир Бертрам Бисбери — его герб представлял собой три пчелиных улья на поле в черную и желтую полоску. Этот Бисбери сказал им, что вчера через Бриндлвуд проехал отряд лорда Пайпера, направляясь в Королевскую Гавань под собственным мирным знаменем. «Теперь, когда Молодого Волка не стало, Пайпер не видит больше смысла продолжать войну. Его сына удерживают пленником в Близнецах». Бриенна только рот разинула, как подавившаяся жвачкой корова — пришлось Джейме самому расспрашивать рыцаря о подробностях Красной Свадьбы.
«У каждого лорда есть непокорные знаменосцы, завидующие его положению, — сказал он ей потом. — У моего отца были Рейны и Тарбеки, у Тиреллов — Флоренты, у Хостера Талли — Уолдер Фрей. Таких только силой можно удержать на своем месте. Стоит им почуять слабость... Болтоны
С того дня Бриенна стала какой-то полумертвой, и даже обращение «женщина» не вызывало у нее никакого отклика. Сила ушла из нее — из той, которая сбросила валун на Робина Ригера, сражалась с медведем турнирным мечом, откусила ухо Варго Хоуту и загоняла Джейме до изнеможения.
— Если хочешь, я поговорю с отцом о твоем возвращении на Тарт, — сказал Джейме. — Если же ты предпочтешь остаться, я, быть может, найду тебе какое-нибудь место при дворе.
— Место фрейлины при королеве? — тусклым голосом спросила она.
Джейме вспомнил ее в розовом атласном платье и попытался представить себе, что сказала бы его сестра о такой фрейлине.
— Скорее должность в городской страже...
— Я не желаю служить с клятвопреступниками и убийцами.
«Зачем же ты тогда опоясалась мечом?» — хотел сказать Джейме, но промолчал.
— Как скажешь, Бриенна, — сказал он и ускакал от нее.
Ворота Богов были открыты, но перед ними выстроилось дюжины две повозок, груженных бочками с сидром, яблоками, сеном и тыквами, громаднее которых Джейме еще не видывал. Их охраняли латники с эмблемами мелких лордов, наемники в кольчугах и вареной коже, а порой и просто румяные крестьяне с сыновьями, вооруженные самодельными, обожженными на огне копьями. Джейме улыбался им, проезжая мимо. Золотые плащи у ворот брали дань с каждого возницы.
— Это что же такое? — осведомился Железные Икры.
— По приказу королевского десницы и мастера над монетой они должны уплатить за право торговать в городских стенах.
Джейме оглянулся на длинную череду повозок и навьюченных лошадей.
— Стало быть, они стоят в очереди, чтобы уплатить?
— Тут можно хорошо заработать теперь, когда воевать перестали, — весело пояснил мельник с ближней повозки. — Город нынче держат Ланнистеры, и заправляет ими старый лорд Тайвин с Утеса. Говорят, он даже срет серебром.
— Золотом, — сухо поправил Джейме. — А Мизинец, полагаю, чеканит монету из его дерьма.
— Мастер над монетой теперь Бес, — сказал капитан ворот. — Вернее, был им, пока его не взяли за убийство короля. — Капитан подозрительно оглядел северных воинов. — А вы кто такие будете?
— Люди лорда Болтона. У нас дело к королевскому деснице.
Капитан взглянул на мирное знамя в руках Нейджа.
— Колено преклонить приехали? Вы не единственные. Ступайте прямо в замок, да чтоб без глупостей. — Он махнул им рукой, пропуская, и вернулся к повозкам.
Если Королевская Гавань и скорбела по своему юному королю, Джейме этого не заметил. На Хлебной улице нищенствующий брат в потертой рясе громко молился о душе Джоффри, но прохожие уделяли ему не больше внимания, чем хлопающей на ветру ставне. Повсюду, как обычно, толпился народ, золотые плащи в своих черных кольчугах, мальчишки, торгующие хлебцами и горячими пирожками. Шлюхи свешивались из окон в наполовину расшнурованных корсажах, по сточным канавам неслись бурные потоки. Пятеро мужчин вытаскивали из переулка дохлую лошадь, жонглер подкидывал в воздух ножи к восторгу пьяных тирелловских латников и ребятни.