Бутлегер и его пес

Башибузук Александр

Еще через пару секунд документы превратились в пепел. Эти бумажки для одноразового употребления, вся отчетность уже в башке у моего бухгалтера и в специальном зашифрованном гроссбухе.

— Налоговые отчетности?

— Готовы! — быстро ответил Горацио. — Все выплаты проведены.

— Тогда свободен…

— Мистер Вайт… — чернокожий потупился. — Я хотел бы… хотел…

— Не мни сиськи… — буркнул я на русском.

— Я хотел отпросится домой на пару недель… — наконец, выпалил Горацио. — Мама совсем плохая.

— Домой? — я задумался. —

Езжай. Но две недели — никак. Десять дней от силы. Заодно примешь отчетность по Монтане. И если проболтаешься мамочкам…

Горацио мертвенно побледнел и медленно перекрестился.

— Верю, свободен.

Бухгалтер радостно понесся на выход, но дверь распахнулась в кабинет ворвался коренастый кривоногий коротышка в огромной кепке.

— Хей, Пух! — парень с силой хлопнул Горацио по плечу, радостно осклабился и исполнил мне шутовской поклон.

— Говори уже… — притворно злобно буркнул я.

Если Уайт и Горацио мои руки, то Лиам Макгвайр — это мои ноги. Лиам сын Дункана Макгвайра, соратника отца и мой капореджиме, если выражаться в итальянской манере. Проще говоря, этот буйный коротышка — ирландец, отвечает в нашем бизнесе за безопасность, охрану, логистику и как все, главный куда пошлют.

— Мы нашли того, кто сливал маршруты макаронникам, — самодовольно кривя рожу, заявил шотландец.

— Да ну!!! И кто это?

— Матей, кассир на автобазе… — Лиам важно насупился. — Уже в яхт-клубе с ребятами. Едем?

Я еще раз задумался и согласно кивнул.

Через час мы затормозили у небольшого яхт-клуба на озере Мичиган. А еще через полчаса вышли на воду на небольшом моторном катерке.

Нос катера резал темно-серую мутноватую воду, мерно стучал мотор, орали чайки, пахло тиной и фекалиями.

Неожиданно взвыл ревун, проходящий мимо полицейский катер резко сменил курс, с его борта истошно заорал рупор.

— Остановить мотор, лечь в дрейф, приготовиться к осмотру…

Лиам и его парни дружно уставились на меня. Макгвайр показал из кармана рукоятку пистолета.

Я молча покачал головой.

— Глушите мотор. И поднимите из трюма ящик виски.

Очень скоро корпус катера стукнулся об наш борт.

— Куда идем, что везем парни? — браво гаркнул усатый здоровяк в форме водной полиции.

Макгвайр подвинул к нему ногой, весело звякнувший фанерный ящик.

Полицейский выдернул одну бутылку, глянул через нее на садящееся солнце и скептически скривился.

Лиам отрицательно мотнул головой и демонстративно сунул руку в карман.

Усач недовольно скривился, передал ящик на катер и зло бросил.

— Свободны, но следующий раз так легко не отделаетесь.

Мотор яхты снова затрещал, когда берег потерялся серой дымке, я дал команду лечь в дрейф. Ребята Макгвайра нырнули в трюм, вытащили из него длинного и худого, чернявого мужичка с расквашенным носом, плотно спеленатого в рыбацкую сеть и поставили предо мной.

Лиам выдернул у него изо рта кляп.

— Мистер Вайт!!! — взвыл мужик и судорожно закашлялся.

— Тише, тише, Матей… —

я приобнял его за плечи и несколько раз хлопнул по спине. — Что случилось, я слышал ты решил подзаработать еще немного?

Наступила самая неприятная часть моей работы. Увы, миром правят пороки и жадность. И они когда-нибудь погубят человечество. Вот наглядный пример, Матей Тиша, этнический румын, жил себе не тужил, зарабатывал неплохие деньги, работал у меня кассиром на автобазе. А потом подрядился в информаторы к макаронникам. И все оттого, что у него завелся любовничек, который начал тянуть деньги. Пороки и жадность, пороки и жадность, все беды от них.

Практически никакого ущерба он не успел нанести, но дело не в ущербе, а в том, что он насрал на мое доверие. А такого прощать нельзя. Можно было просто приказать убрать его Лиаму, но мне захотелось заглянуть Тише в глаза и найти объяснение предательству. И как всегда я его не нашел.

— Меня заставили!.. — захлебнулся воем Матей. — Прости-и-ите…

— Кто тебе платил?

Матей зарыдал.

— Сам Анджело Дженна. Я все уже рассказал…

Лиам подтверждающее кивнул.

Я пожал плечами и отвернулся.

Позади раздался тихий плеск и вопли кассира оборвались на полуслове.

Глава 3

«В нашем деле чем больше думаешь — тем дольше живешь…»

Бенджамин Вайт младший.

— Господи, какая прелесть!!! — красивая дама средних лет в расшитом золотом шелковом халате, приподнялась на носочках от умиления.

Кэтрин Конвей Девер, сорок лет, красива, богата, обладает отличной спортивной фигурой, заядлая теннисистка, при этом умна, хитра и практична до мозга костей. Признаюсь, я с удовольствием закрутил бы с ней интрижку, однако внешность и ум не самые главные достоинства Кэтрин. Главное достоинство этой женщины в том, что она жена мэра Чикаго Уильяма Эмметта Девера. Того самого гребаного неподкупного мерзавца, который задался целью уничтожить бутлегерство в городе. И надо сказать, весьма преуспел в этом богопротивном занятии. Мерзавец, однозначно. С прежним мэром, Томпсоном, несомненно умным и достойным парнем, вообще никаких проблем не было.

Кэтрин быстро сунула руку в плетеную корзинку и ловко извлекла из нее увесистый пушистый комок.

Огненно-рыжий котенок немедленно замолотил толстыми лапками и грозно зашипел, скаля белоснежные иголочки маленьких клыков.

— Какой свирепый звереныш! — умилилась женщина. — Настоящий Монтана?

— Прямой потомок Месье и Муны, — я уверенно улыбнулся. — Здесь две девочки и три мальчика. Стоимость таких достигает двух с половиной тысяч долларов за единицу.

— Забираю всех… — жена мэра небрежно уронила котейку обратно в корзину и щелкнула пальцами. В комнате из ниоткуда появилась огромная негритянка в белоснежном переднике и наколке на курчавых волосах, подхватила корзину и снова бесшумно исчезла.