Буйная Кура
Шрифт:
Черкез не двинулся с места. Он не поднял головы и тогда, когда Шамхал подошел совсем близко. Друзья некоторое время стояли молча.
– Почему так рано, к добру ли?
Черкез бросил в сторону папиросу, которую курил слишком жадно.
– А где твоя винтовка?
– А на что тебе?
– Нужно.
– На что нужно?
Шамхал думал, что Черкез сейчас скажет: "Я не подниму руки на безоружного человека. Иди принеси винтовку, потом будем говорить. И не притворяйся, что ты ни о чем не знаешь". Но Черкез ответил на вопрос вопросом:
– Разве
Шамхал облегченно вздохнул. Он снял руку с кинжала и вытащил табакерку. Дрожащими пальцами он стал разминать табак. Хотя то, что Черкез не знает правды, встревожило Шамхала не меньше, чем если бы он ее знал.
– Что ты собираешься делать?
– Ты сегодня свободен?
– А что такое?
– Поедем искать Гюльасер. Я думаю, ты не оставишь меня в беде.
Шамхал свободно зажег папиросу и выпустил дым. Черкеза удивило поведение Шамхала. Он ожидал, что его друг встревожится, услышав ужасную весть, бросится на помощь и уж во всяком случае разделит горе. Он думал, что Шамхал тотчас вскочит на коня, схватит винтовку и они вместе хотя бы из-под земли, но все же вызволят Гюльасер. Черкез был уверен в своем друге еще и потому, что давно догадывался о тайных симпатиях Шамхала к Гюльасер. Именно поэтому и пришел к Шамхалу раньше, чем к другим.
Однако против всех ожиданий известие совсем не обеспокоило Шамхала. Он спокойно курил папиросу, а затем, сдвинув кинжал набок, присел на землю. Черкез тоже сел рядом с ним, положив винтовку на колени. Так они некоторое время сидели молча. Черкез ждал ответа и все порывался сказать, что надо торопиться. А Шамхал все курил и думал, как получше сказать, что никуда не надо ехать и что это он сам украл девушку. Если взять и сказать: "Твоя сестра здесь, если хочешь ее видеть, пойдем", но как встретит Черкез эту новость?
Шамхал отбросил наконец папиросу. Не глядя в лицо Черкезу, спокойно спросил:
– Ну и куда ты думаешь направиться?
– На тот берег. Говорят, девушку перевезли на тот берег Куры.
– Кого ты подозреваешь? Кто мог украсть Гюльасер?
– Откуда я знаю?
Они снова замолчали. Шамхал искал подходящие слова, чтобы успокоить Черкеза. Он хотел, чтобы Черкез не заподозрил его раньше времени. Конечно, легче всего было бы сказать: "У меня есть дела" - и таким образом избавить себя от всех хлопот. Но это не умещалось в понятия о настоящем мужчине. Он не хотел, чтоб Черкез обвинил его в трусости. С другой стороны, нельзя было допустить, чтобы Черкез узнал обо всем от кого-нибудь другого. Тогда он придет к Шамхалу и презрительно скажет: "Украсть девушку ты сумел, а признаться в этом, видно, не хватает мужества?"
Молчание и бездействие тяготило Черкеза. Его сжигало нетерпение. Если было бы в его воле, он птицей помчался бы туда, где по его подозрениям, могла находиться сестра. Но его друг Шамхал, которому всегда хватало одного слова, чтобы он откликнулся, теперь молчит, застыв словно камень. Непонятно, необъяснимо поведение Шамхала.
– Что ты так сильно задумался?
Шамхал ответил спокойно:
–
– Что поздно?
– Я говорю: разве не поздно искать девушку? Вчера ведь украли. Прошла ночь. Теперь уж, наверное, поздно искать ее.
– Никто не смеет тронуть мою сестру!
Губы Шамхала дрогнули. Он незаметно улыбнулся в УСЫ.
– Почему не смеет?
– Я заставлю плакать мать этого человека!
Шамхал, как ни старался быть спокойным, при последних словах не удержался.
– Не слишком ты задавайся. Опоздал.
– Послушай, - Черкез гневно вскочил на ноги, - если не хочешь идти со мной, говори прямо, нечего вилять.
Шамхал тоже поднялся.
– Что ты разбушевался? Предположим, что ты на шел сестру, что же ты, отрежешь голову тому человеку?
– Почему не отрежу?
– А чего добьешься?
– Успокою сердце и совесть.
– А сестра останется вдовой, не так ли?
– Ты хочешь, чтобы я махнул рукой на мою сестру?
– Ну... зачем махать? Не маши.
Шамхал снова вытащил табакерку. Взял одну из приготовленных заранее папирос. Черкез увидел, что пальцы его дрожат. Если бы и во взгляде Шамхала не было тревоги и в его словах не было тумана, Черкез не обратил бы на это внимания. Но теперь он словно проснулся. Он подумал, что ведь с начала встречи его друг ни разу не посмотрел ему прямо в глаза. Бегает взглядом, смотрит по сторонам, словно в чем виноват.
Уж не знает ли он что-нибудь об этом деле? Не напрасно у него заплетается язык.
Черкез спросил нарочито спокойно:
– Что ты теперь советуешь?
– Подожди немного.
– Я не могу ждать. Должен я знать хотя бы имя того собачьего сына, который увел мою сестру, или не должен?!
Шамхал вздрогнул. Мгновенно он схватился за рукоятку кинжала и вытащил его из ножен наполовину.
– Ты думай, когда говоришь!
– О чем ты?
– Я говорю, не болтай лишнего.
– А тебе-то что за печаль? Ты луку наелся, что ли, что у тебя жжет внутри?
Шамхал шагнул вперед, и теперь оба стояли друг перед другом. Шамхал нарочно сократил расстояние между собой и Черкезом. Он наконец-то впервые посмотрел ему прямо в глаза. Словно хотел узнать, что творится сейчас на душе у Черкеза и как он воспримет то, что должен сейчас услышать. Как петухи, приготовившиеся к бою, стояли они, и дыхание одного обдавало лицо другого. Шамхал пододвинулся еще ближе, на случай, если придется схватить противника за горло и чтобы тот не успел вскинуть винтовку. После этого он громко и с достоинством произнес:
– Не ищи попусту, не старайся. Твоя сестра у меня.
Черкез застыл. Но в следующее мгновение он уже отскочил назад и вскинул винтовку. Однако нажать на крючок он не успел. Шамхал с быстротой и ловкостью кошки бросился вперед. Он схватился за винтовку и поднял ее дулом вверх. Началась драка.
Шамхал ухватился одной рукой за ствол винтовки, а другой за приклад и старался вывернуть Черкезу руки и отнять у него оружие. Черкез же изо всех сил сопротивлялся этому и винтовку из рук не выпускал.